“Отравили! Или усыпили!” Но, когда он вытащил из воды руки Мики, его едва не захлестнуло горячей ненавистью: надрезы на запястьях! А речная вода не давала крови собрата остановиться!
Ощерившись не хуже оборотня, Коннор оторвал от рубахи Мики клок и, стиснув надрезы, замотал их так, чтобы края не расходились. Затем растёр грудь и руки Мики.
Здесь, внизу, он не сумел “расслышать” преследователей. Но на всякий случай решился пройти по руслу реки ещё некоторое время, благо, как он вскоре понял, вскоре она довольно резко поворачивала. А последнее ему на руку — следующий из братьев был как раз в той стороне. Взвалив на плечо Мику и подспудно радуясь, что мальчишка-вампир до сих пор так и не вырос, Коннор зашагал ближе к берегу, то и дело проваливаясь в мягкую тину речного дна. Время от времени он останавливался отдохнуть. И на одной из остановок внезапно вспомнил, что Мика — любитель таскать с собой невероятно много мелких вещичек.
Прислонив его к затопленному дереву, Коннор обыскал карманы штанов и рубахи (куртки Мике тоже не оставили) бессознательного мальчишки-вампира и чуть не заплакал от слабости и счастья: те, кто их сюда заманил (если заманил), не посчитали нужным выбросить из карманов Мики заготовки для поделок — в основном тех браслетов и “бусиков”, которые так любили в лавках города и которые с таким удовольствием мастерили ребята в Тёплой Норе. Перебирая кучку этого богатства, высыпанного на ладонь, Коннор судорожно снимал с каждой вещички силу, под конец поневоле усмехаясь при воспоминании, как он в далёком прошлом копил силы, снимая их с таких же мелочей, будучи пойманным драконами и усаженным ими в клетку.
В очередной раз ненужно снял ладонью с лица горсть воды, пробормотав дождю:
— Да когда ж ты заткнёшься…
Мика потерял много крови. Но и ослабевшим, в сознании он будет хоть иногда идти сам. Облизав губы и выплюнув воду, Коннор положил ладонь на голову брата.
И выдохнул, когда прочувствовал малую толику вгоняемой в голову собрата силы.
— Мика… Мика!
— Почему так холодно, Коннор? — прошептал мальчишка-вампир, не открывая глаза.
— Потому что, как говорит мама Селена, мы вляпались. — Коннор сумел улыбнуться заледеневшими губами. — И пока неизвестно, во что.
— Но ты рядом…
— Мика, я рядом, но у меня нет сил.
— У тебя отняли магию…
Мика даже не сумел изобразить вопросительные интонации. Получилось очень обидно. Но Коннор понял. Стиснул губы, чтобы от отчаяния не разъехались плаксиво. И ответил не сразу.
— Почти…
— А где… остальные?
— Мы идём их искать.
— Это как…
— Я нашёл тебя. В реке. А я был наверху, в лесу. Теперь надо искать остальных. Ты что-нибудь помнишь?
— Мы… бежали за кем-то.
— Это я тоже помню, — пробормотал Коннор и встряхнул Мику за плечи. — Мика. Я тебя буду нести какое-то время. Но потом тебе придётся идти самому. Хотя бы немного.
— Я пойду… — шёпотом пообещал Мика.
И Коннор снова поднял его на плечо. Пока идти с грузом на плече возможно: ноги Мики бултыхались в воде, а значит — и часть его веса река приняла на свои волны. Коннор мрачно думал о том моменте, когда Мику придётся поставить на ноги, чтобы шёл сам. Точней — думал о промежутке между этими двумя передвижениями, когда придётся ощутить весь вес Мики. А потом жалко улыбнулся: ну и что, что будет тяжко! Зато Мика живой!
Глава третья
Старый крепчуг неподалёку от мастерской Мики частенько был местом для размышлений и переживаний.
“Да-а… Анитре хорошо-о… Ей уже семнадцать, поэтому она легко разговаривает и с мальчишками, и со взрослыми мужчинами. А я…”
Маев вздохнула, машинально качаясь на простых качелях: верёвка через толстую ветвь крепчуга и дощечка для сиденья. Глупые мысли… Девочка слабо улыбнулась. Ну да. Она до сих пор побаивается подходить к тем, с кем близко не знакома. Хоть и живут в одном большом доме. Да и свои… Маленькая Нуала, которая в пригороде, осаждённом машинами, считала её за старшую сестру, сейчас смотрит на Маев отчуждённо. Ну, не совсем отчуждённо, но уже и не как на единственного родного человека. Она вовлечена в оживлённое расписание Тёплой Норы, и Маев понимала, что младшей подружке среди сверстников уютней, но… “Это у меня характер такой, — грустно подумала Маев, — ни с кем не могу подружиться по-настоящему, а если привяжусь к кому, то потом… больно”.
Она снова легонько оттолкнулась от неровного земляного круга под качелями, притоптанного желающими покачаться, а потом проехалась ногами по этому же кругу, вздымая едва заметную пыль… Младшие дети под надзором старших девочек, а её отпустили, потому что она сегодня до ужина помогала Аманде в швейной комнате. Лучше бы не отпускали. Лучше бегать среди малышни и не думать… Поёжившись от внезапно прохладного ветерка, она взглянула на небо. Странно. На сегодня домашние обещали ясную погоду, без дождей.
Сидела девочка спиной к детским площадкам и к саду, где кипела бурная жизнь обитателей Тёплой Норы. И сидела спиной к ним не потому, что эта бурная жизнь могла помешать её глупым, как она понимала, раздумьям. А потому, что такое положение на качелях позволяло видеть улицу. А ещё оно позволяло робко надеяться, что на дороге вот-вот появится Эрно, приёмный сын чёрного дракона. Люция-то здесь. Значит, он скоро придёт забирать её. И можно, тайком следя за мальчиком, помечтать, что однажды удивительным образом они подружатся и будут везде вместе ходить, как ходит, например, Анитра с Александритом…
Правда, к последнему выводу Маев опять отнеслась пессимистично. Реалистка же. Кто Эрно — и кто она. Обычная девочка, с короткими русыми косичками, ничего выдающегося. А тут ещё симпатичный темноволосый мальчик успел проникнуться к ней, к Маев, не самыми лучшими чувствами. И Маев в том всецело сама виновата. После тестирования в пригородной школе они попали в один класс магов — расписание обычных образовательных уроков и уроков по магии различалось. И Маев, будучи на год старше Эрно, на курсе общей магии сидела рядом с ним.
Она уже тогда знала, чем привлёк её внимание Эрно.
Он тоже прятался.
Когда Маев попала в группу Коннора в пригороде и узнала, что мальчишка-некромант — очень сильный маг, первое, о чём она попросила его — заблокировать её личную магию. Очень уж натерпелась она из-за неё. Коннор выполнил её просьбу. Как выполнил и разблокировку, после того как закончилась война с машинами, а в Тёплой Норе Маев, наконец, почувствовала себя защищённой. Но даже с открытой личной магией она продолжала “прятаться”: