Читать интересную книгу Газета День Литературы # 66 (2002 2) - Газета День Литературы

В общем же впечатление от прозы, представленной в январе толстыми журналами, крайне бледное и на редкость ровное. Сергей Гандлевский, Валерий Попов, Борис Хазанов, Валерий Пискунов, Надежда Веневитинова, Владимир Новиков, Георгий Бао: уже не интересно спорить, кто крупнее, кто мельче в этом собрании великанов.

Различие степени значимости (текстов? авторов?) проявится, пожалуй, если не ограничиться оценкой только художественного уровня, но привлечь к рассмотрению личностное начало автора. Тем более поводы для этого есть.

Сергей Гандлевский в "Знамени" публикует огромный текст о самом себе; прячется, правда, за вымышленным именем и не стесняясь определяет текст как роман. Роман так роман, не взыщем за маленькие, можно сказать, детские хитрости. Сложнее проявить великодушие по отношению к качеству текста, и, если так можно выразиться, к качеству личности главного героя, alter ego автора. Плохо переваренный Трифонов усугубляется собственно авторской бестактностью: "…узнал задним числом и заскрежетал остатками зубов, что перед презентацией книжки в зальце одной библиотеки трогательная моя Лариса обрывала телефоны знакомых и полузнакомых и просила придти, а еще лучше выступить. Устроил ей отвратительный, с визгом скандал, после извинялся; даже в честь примирения совокупились — чего уже давно не водится за нами".

Немногим более благополучна автобиографическая повесть Валерия Пискунова в "Дружбе народов", сочинение-воспоминание-грезы о первой любви. "Тоска желания и тоска ожидания переиначили меня, и чувства, которые до сих пор доставляли мне впечатления в полном согласие (так в тексте автора. — И.К.) составили колдовской заговор: теперь они насылали на меня впечатления, которые, минуя беспомощные волю и разум, врывались в меня нежданными вестниками — косноязычными порученцами Судьбы, мелочно соблюдающей пункты и подпункты ей одной ведомого Протокола." и т.д. и т.п.

И т.п. и т.д., с прустовской тщательностью, но далеко не с прустовским и даже не с набоковским уровнем стиля. Скорее это уровень поздней прозы Анатолия Ананьева (вечная память).

Среди опубликованного в минувшем месяце я выделил бы с оговорками повесть Бориса Хазанова в "Октябре".

Я ценю прозу Хазанова и каждую его вещь дочитываю до конца без насилия над собой. Но это мое частное приятие автора, и объективности ради нельзя не сказать о главном, хоть с грустью, с сожалением: по своим художественным возможностям это писатель ограниченный, бледный... И все-таки настоящий, не сконструированный издателями и пиарщиками, не выдуманный собственным самомнением. Такому писателю не требуется снисхождение, тем более жалость, Б.Хазанов выдерживает удар. По внутреннему потенциалу любая его повесть нисколько не меньше тех блюд, которые в кухне сегодняшней отечественной литературы считаются культовыми.

Он умен, образован, не лишен склонности к литературному эксперименту. Живя за границей, Б.Хазанов мог бы, задайся он такой целью, в удобной обстановке кропотливо выстругать как Т.Толстая, живоподобную куклу. Одеть ее в привлекательные одежды "с миру по нитке" и, пользуясь пиаровскими технологиями, преподнести в провинциальном отечестве как откровение. Но, ко всем уже названным свойствам, он писатель честный. И ему легко быть честным. В Б.Хазанове есть некая самодостаточность, проистекающая, может быть, из того, что не социальный темперамент движет им в творчестве, а интерес к человеку как к таковому, притом интерес подлинный. Эта подлинность освобождает автора от несносной для постороннего зрения и слуха заботы о каждой своей "кыси".

Иван Уханов ВРЕДНУЮ ЛИТЕРАТУРУ – НА ВЫБРОС!

Утром 20 Января по радио сообщили: "Провокацией назвал министр культуры Михаил Швыдкой предложение молодёжной организации "Идущие вместе" поделить отечественную литературу на вредную и полезную. В интервью ИТАР ТАСС Михаил Швыдкой сообщил, что Министерство получило открытое письмо организации "Идущие вместе". Авторы этого письма обрисовали тяжелейшую ситуацию, сложившуюся, по их мнению, в отечественной культуре, и полагают, что такая ситуация связана с обилием вредной литературы, которая заполонила отечественный книжный рынок.

В этой связи М.Швыдкой сказал: "Можно было бы не заметить этих заявлений, если бы ещё недавно те же люди, напялив на себя майки с изображением президента, не пытались доказать обществу, что они чрезвычайно близки к власти. И таким образом любая их акция является чуть ли не освящённой поддержкой свыше. Именно поэтому я и коллеги из Минпечати считаем, что представители власти должны не только отмежеваться от этой акции, но и оценить её как провокацию против конституционных свобод граждан России".

В том-то вся беда, господин Швыдкой, что Вы умышленно не замечаете тяжелейшую, катастрофическую ситуацию, сложившуюся в отечественной культуре. Поэтому-то вместо того, чтобы всеми силами поддержать авторов Открытого письма к Вам, по достоинству оценить акт их светоносного прозрения, Вы поначалу хотели вообще не заметить их заявления (а разве оно не объективно, не справедливо?), но потом оценили его как провокацию против (!) конституционных свобод граждан России.

Ну и ну! Как же изощрена и фарисейски хитроумна Ваша логика, Михаил Ефимович! Выбить из людей способность трезво мыслить, вытравить из их сердец всё высокое, человечье — разве не этим занят последнее десятилетие "демократический" аппарат власти, которому Вы коленопреклонённо служите, не испытывая никаких угрызений совести от поступков, ставших у Вас обычаем? Изящно лицедействовать, отуманивая сознание людей, загаживая информационное пространство России лжеистинами, завуалированными проповедями о завоеваниях демократии, о правах и свободах, которые дали российскому народу "демократы" — вот Ваша забота.

Этому служит и нынешняя рыночная литература — важный инструмент, посредством которого в сознание человека внедряется тупая, как кувалда, мысль: человек — добытчик денег, обслуживатель собственного брюха и животных инстинктов. Всё! Больше никакой цели, никаких идеалов. Обессмыслить человеческую жизнь, обесчеловечить человека, возвратив его к пещерным проблемам — в этом самое гнусное деяние "демократов". Но попробуйте прозреть, тревожно озадачиться происходящим в стране, вас сразу же окружат "вниманием и заботой" идеологические омоновцы, хотя ничего нового или запретного вы не сообщите, а лишь с болью проконстатируете очевидные факты.

Вот же и молодые авторы всего лишь обрисовали тяжелейшую ситуацию в отечественной культуре, с чем сам министр культуры Михаил Швыдкой не согласен, потому что заявление ему сделали несимпатичные, на его взгляд, ребята и вообще он считает провокационной саму очевидную для всех реальность того, что культура отечественная в упадке, что кинематограф наш смолк, художники притихли, писатели, став нищими и ненужными, вымирают, что за время ельцинских реформ не создано ни одного произведения искусства, которое стало бы народной песней, такой, например, как "Катюша", таким кинофильмом, как "Чапаев", такой книгой, как "Тихий Дон", это и понятно. Народ и искусство процветают вместе. И наоборот — как теперь…

Однако вернёмся к "обилию вредной литературы, которая заполонила отечественный книжный рынок". Если Вы, Михаил Ефимович, не верите молодым авторам Открытого письма, то, может быть, глазам своим поверите? Оставьте свой служебный автомобиль и пройдитесь хотя бы по Тверской, загляните в книжные киоски, лотки и магазины.

Вот, пожалуйста, — смотрите, читайте… "Записки мертвеца", "Язва", "Грязь", "Мразь", "Пожиратель женщин", "Кредо гомосексуалиста", "В постели с дьяволом", "Смерть в постели", "Секс на орбите", "Жажда мести", "Я — убийца", "Кровавая графиня", "Кровосмешение".

Глаза на минуту останавливаются на добротных обложках толстых словарей и энциклопедий, но тут же наплывает дюжина пёстрых, смертогласных книжек писательши-модницы Марининой: "Смерть ради смерти", "Смерть и немного любви", "Я умер вчера", "Посмертный образ", "Шестёрки умирают первыми"…

На страницах этих роскошно изданных книг, а также большинства полиграфически респектабельных журналов все заняты в основном улаживанием криминальных ситуаций и любовью, в особенности — раздеванием женщины, упражнениями в изощрённости осязания её тела, поиском того, как ещё более изобретательно испробовать, исцапать, измять, излизать, исслюнить, исхапать его.

Налажен массовый выпуск этаких жгуче-страстных любовных романчиков (т.е. малого объёма книжек) иностранных авторов. Заглянем в одну из них. К примеру, в романы Э.Арсан под общим названием "Эросфера" (издательство "Эрос"), которые, согласно редакционной аннотации, "открывают читателям интимный мир женщины, раздвигают рамки дозволенного в литературе об отношениях полов". Каким же образом?.. Главный герой, журналист Гвидо, например, очень гордится, что "переспал с жёнами всех своих друзей", что его "тошнит от любовной морали", что секс для него — "хозяин пространства и времени, тела и духа". На фоне малозначащих служебных занятий Гвидо и его партнёрши по археологической миссии, молодой сексуальной шизофренички Ванессы происходят основные события романа — сцены изощрённых совокуплений в самых немыслимых местах, даже на горбу скачущего верблюда, оргии лесбиянок и гомосексуалистов, картины совращения малолеток.