— Вы что, хотите опозорить меня? — поддразнил он Саманту, идя вслед за ней к киоску с мороженым.
— Какое удовольствие мы получим! — сдержанно отпарировала она. — Видите? Можно выбрать из тридцати двух экзотических сортов. Назовите, какое вы предпочитаете.
— Ванильное, — сказал Эдам, даже не взглянув на предлагаемый ассортимент.
— Ванильное! — сморщила в негодовании свой дерзкий носик Саманта. — Почему бы вам не попробовать, скажем… миндальное, или брусничное, или, наконец, пралине со сливками?
— Ванильное, — твердо повторил он.
— Из тридцати двух сортов вам по вкусу пришлось ванильное, — тяжело вздохнула она. — Но тогда, может быть, французское ванильное?
Эдам засмеялся и отрицательно покачал черной шевелюрой.
— Простое ванильное. Я не хочу изменять своему вкусу.
Саманта проигнорировала его замечание.
— Одну порцию ванильной преснятины и одну помадку «Долина Фордж», — сказала она ухмыляющемуся лоточнику.
— По безвкусию это может сравниться с омлетом под кетчупом, — тяжело вздохнул Эдам.
Они медленно шли по торговому центру, молча поглощая мороженое.
— Как давно вы работаете у судьи? — спросил наконец Эдам.
— Почти год, — сказала Саманта. — Я была уверена, что он рассказал вам, как нанял меня.
— Это так, но мне известны два варианта события.
— Два?
— Точно, — ответил Эдам, в глазах которого появилась дразнящая искорка. — Вариант Кэтрин и судьи, в котором вы выглядите истинным совершенством, и вариант Дженайн, сравнивающей вас с…
Подняв руку, Саманта остановила его, и он усмехнулся.
— Могу представить, что Дженайн вам наговорила, — холодно заметила она.
— Мне хотелось бы услышать вашу версию.
— Я получила место случайно, — сказала она, откусывая понемногу мороженое. — Когда помощник судьи Фрэнк Джексон решил уйти, судье понадобился временный сотрудник. Один из моих преподавателей на курсах порекомендовал ему побеседовать со мной. Но на это место очень рассчитывала и Дженайн.
— Дженайн — и эта работа, — засмеялся Эдам.
— Это и стало одной из проблем, — улыбнулась Саманта. — Дженайн не умеет печатать на машинке, не знает стенографии, не имеет представления о ведении архива и была потрясена, узнав, что рабочий день будет начинаться в восемь утра. Ей хотелось только отвечать на телефонные звонки.
— Это очень похоже на Дженайн, — заметил Эдам.
— Полагаю, ее обидело, что отец нанял меня, даже не дав ей испытательного срока. Мне кажется, что не все люди способны ладить друг с другом. Я пыталась наладить отношения, однако Дженайн их только обостряла, — печально призналась Саманта.
— Она сказала, что вы хотели выйти замуж за ее отца, — продолжил Эдам, наблюдая за ее реакцией.
Саманте не оставалось ничего другого, как рассмеяться.
— У меня с судьей Гриффином сложились удивительные отношения. Мы очень хорошо понимаем друг друга. Каждый из нас способен закончить начатую другим фразу, знает, что каждый из нас думает, какие испытывает чувства. Это даже трудно объяснить, — сказала Саманта откровенно. — Когда я только начала работать с ним, судья рассказал мне все о своих отношениях с Кэтрин и объяснил, что из-за враждебного отношения Дженайн он боится жениться на ней. Он обычно встречался с Кэтрин в нашем доме на озере, а Дженайн думала, что он ездит туда, чтобы повидаться со мной. Однажды судья вернулся домой и сказал Дженайн, что решил жениться. У Дженайн чуть не начался сердечный приступ при мысли, что я собираюсь стать ее мачехой. И она испытала облегчение, узнав, что отец женится на Кэтрин, которая, по ее мнению, в социальном отношении более подходит ему, нежели я.
— А вас не интересовал судья, со всеми его деньгами и связями в обществе?
— Нисколько, — ответила Саманта. — Я люблю судью. Он мне напоминает моего отца. Я завидую Дженайн, что у нее такой отец. Но больше ни в чем ей не завидую, — добавила она твердо.
Саманта остановилась у магазина канцелярских принадлежностей и оглянулась, дабы убедиться, что Эдам рядом с ней. Она отобрала пачку бумаги, набор цветных карандашей и журнал, а затем попросила Эдама подержать остатки ее мороженого, пока она расплачивается, и ехидно улыбнулась, когда продавец сказал ему, что входить в магазин с мороженым запрещается.
— Все в порядке, — улыбнулась она, выйдя из магазина.
— Дайте я подержу ваш пакет, пока вы управитесь с мороженым, — сказал он, и они пошли дальше, разглядывая выложенные в витринах товары.
Внезапно Саманта поняла, что она ест не помадку «Долина Фордж», а наводящее тоску мороженое «Эдам Рурке».
— Вы к тому же еще и жулик, — бросила она обвинение.
Он засмеялся:
— Просто меня одолело любопытство.
— Не думайте только, что я верну вам ваше мороженое, — предупредила она. Ее щеки, однако, залились краской, как только она осознала, в сколь близкие отношения она вступает с этим мужчиной, доедая его брикет.
— Ну, а как прошел ваш вчерашний обед с Кэтрин и судьей? — поспешно спросила она.
— Очень мило. Кэтрин очаровательная женщина. Полагаю, что вместе они будут очень счастливы.
— Согласна. Надеюсь, что Дженайн не сделает ничего такого, что могло бы сорвать их свадебные планы, — задумчиво заметила Саманта. — Они очень озабочены путешествием в свой медовый месяц. Быть может, ко времени их возвращения Дженайн смягчится. Особенно если они захотят завести ребенка.
Внезапно Саманта заметила, что идет одна. Она оглянулась и сделала несколько шагов назад к пораженному Эдаму Рурке.
— Что с вами? Неужто ваши ботинки прилипли к полу?
— Я просто остолбенел от ваших слов. Если я не ослышался, вы сказали что-то о ребенке? Боже мой! Ведь ему уже шестьдесят два года.
— Я это знаю, — сказала спокойно Саманта. — Но ведь Кэтрин только сорок один. — Взглянув на его лицо, она не могла удержаться от смеха. — Вам что, никогда не рассказывали о тайнах семейной жизни? Дети появляются у очень многих семейных пар в таком возрасте.
— Вы поразительны, — хихикнул Эдам. В углах его глаз появились милые морщинки, и он вдруг расхохотался.
— Над чем вы смеетесь?
— Я просто подумал, как поступит Дженайн, узнав, что Кэтрин беременна…
— Она тут же закажет билет на космическую станцию, — закончила за него Саманта.
— На это только и остается надеяться, — заметил Эдам.
Доедая мороженое, Саманта осторожно посмотрела на него.
— Говоря так о Дженайн, вы меня удивляете. Мне казалось, что она принадлежит к тому типу девушек, которые нравятся вам. И я думала, что вы займете ее и что на какое-то время она перестанет раздражать отца.