Клинт уставился на Хосе, думая, что он разыгрывает его и вот-вот начнет смеяться.
— Ты все выдумал.
— Вовсе нет. Я обычно записываю шоу на кассету для ребят, а вечером иногда пересматриваю еще раз. Шоу само по себе не очень интересное, но мы смотрим из-за нее. Как вы думаете, ее рыжие волосы натуральные или крашеные?
Клинт продолжал в недоумении смотреть на Хосе. Оказывается, у него дома был настоящий фан-клуб.
— Понятия не имею.
— Джед думает, что натуральные, а Денни, который считает себя экспертом по рыжим, поскольку он тоже такой, говорит, что нет, потому что у нее карие глаза. А мне, если честно, все равно.
— По-моему, рыжий — ее натуральный цвет, вырвалось у Клинта. Он мысленно представил себе бледное лицо девушки и веснушки, скрытые под профессиональным макияжем, после чего пришел к твердому убеждению, что она не красится.
— Ага, — согласился Хосе. — И надо же, у нее нет дружка. Как жаль!
— Откуда ты знаешь?
— Она все время говорит на шоу, что ей не с кем ходить на свидания.
— Не могу поверить, что у нее никого нет. Клинт скорее мог представить себе, что она меняет ухажеров каждую неделю, как протухшую еду в холодильнике.
— Наверное, мужчины боятся ее, — пожал плечами Хосе. — Денни тоже так думает.
— Может быть. Кому захочется попасть на страницы бульварной прессы?
— Она быстро стала знаменитой, и любой мужчина уверен, что ее личная жизнь — это достояние общественности.
Клинт в задумчивости посмотрел в окно. Вероятно, карьера была для нее важнее, чем личная жизнь. Когда они сидели на крыльце и разговаривали, он услышал амбициозные нотки в ее голосе. Но она могла также чувствовать себя одинокой или подавленной…
Ему не нужно думать об этом, учитывая то, что они будут ночевать в доме вдвоем…
— Эй, босс? — Хосе помахал рукой перед глазами Клинта. — Можно я пойду и познакомлюсь с ней?
Клинт очнулся от своих мыслей.
— Ну конечно. Я как раз за тобой и пришел, чтобы представить тебя.
— Но две минуты назад я спросил вас то же самое, а вы смотрели в пространство и ничего не ответили. Я уж решил, что вы передумали. Не беспокойтесь, я не буду делать глупостей, например приглашать ее поужинать со мной. Но мне бы хотелось взять у нее автограф, — добавил Хосе, краснея.
— Тогда захвати что-нибудь, на чем можно писать.
— У меня уже кое-что есть. — С этими словами Хосе достал ручку от сковородки, которая блестела как новенькая. — Купил сегодня в магазине хозяйственных товаров. Это будет доказательством тому, что она ела мой ужин. К тому же я смогу повесить ее на кухне. — Он выглядел как ребенок, разбирающий подарки в рождественское утро.
Клинт понимал, что чувствовал сейчас Хосе.
Если вы хоть раз увидели Мэг на телеэкране, то на следующее утро вам снова захочется встретиться с ней. Клинт изо всех сил старался оставаться безразличным, но чувствовал, что с каждой минутой это становится все труднее.
— Тогда пошли, — сказал он.
— Подождите, мне нужно все подготовить, чтобы у меня была причина идти туда.
Клинт ждал, пока Хосе собирал ножи, вилки, ложки, кухонное полотенце и две красные салфетки. Они не пользовались салфетками с тех пор, как умерла его мать. Но на этот раз Клинт решил, что повод был подходящий.
Интересно, что бы подумали его родители о Мэг? Наверное, она бы им понравилась. Несмотря на то что Мэг принадлежала совершенно другому миру, она была великой труженицей, что, несомненно, оценили бы его родители. Без своего трудолюбия она бы не стала тем, кем была сейчас.
— Все готово. — Хосе сунул кухонное полотенце и салфетки под мышку, в одной руке зажал столовые приборы, в другой — ручку от сковородки и глубоко вздохнул. Его глаза блестели. — Показывайте дорогу, босс.
Они направились в гостиную. Разговор на кухне открыл перед Клинтом новые перспективы пребывания Мэг на ранчо. Может быть, из этого получится что-то хорошее.
Мэг никак не могла понять, почему Клинт так долго не возвращается. Она взяла журнал «Западный наездник» с журнального столика и сделала вид, будто читает его, пытаясь услышать, о чем беседуют на кухне. Но мужчины говорили слишком тихо. Один раз она довольно отчетливо услышала слово «горячая», но не поняла, говорили они о ней или о еде.
Если это слово относилось к ней, то, скорее всего, они обсуждают ее женские достоинства.
По крайней мере истерического смеха не было слышно. А это значит, что она может сделать первый шаг.
Хорошенько поразмыслив, Мэг пришла к выводу, что Клинт не из тех типов, о связи с которыми будет известно на следующий день.
Стало быть, — от этой мысли сердце Мэг начинало бешено колотиться — у нее может случиться короткий роман с этим парнем во время ее пребывания на ранчо. Он никому ничего не скажет, и она тоже будет хранить молчание. Это привнесет небольшое разнообразие в ее паршивую личную жизнь.
Вдруг она заметила, что случайно открыла журнал на статье об искусственном оплодотворении у лошадей. В ней рассказывалось о том, что этот метод практически вытеснил старый способ размножения. Случка жеребца с кобылой была делом давно минувших лет. Как печально. Бедным кобылам уже ничего не светит…
Клинт был явно удивлен, увидев ее с журналом на диване, и она решила объяснить ситуацию:
— В этом журнале есть отличная статья о размножении лошадей. Я так зачиталась, что не заметила, как вы пришли.
Его брови в изумлении взметнулись вверх.
Потом он улыбнулся.
— Хорошо. После ужина устроим викторину.
Все что хочешь, милый! Она будет круглой идиоткой, если ничего не предпримет. Встретившись взглядом с Клинтом, Мэг сказала:
— Жду не дождусь.
За спиной Клинта кто-то кашлянул, и она поняла, что в комнате они не одни.
Клинт вздрогнул. Он начисто забыл о латиноамериканце, стоявшем в дверях.
— Мэг, знакомьтесь, это Хосе Гарсиа, повар на «Круге В.».
— Привет, Хосе, — сказала Мэг, вставая и протягивая ему руку.
Хосе бросил все, что держал в руках, на кофейный столик, схватил ладонь Мэг и крепко сжал ее.
— Добро пожаловать, сеньорита! Mi casa es su casa!
— Спасибо. — Мэг неплохо разбиралась в испанском, чтобы понять, что он сказал: «Мой дом это ваш дом». Она сомневалась, что «Круг В.» являлся домом Хосе, но все равно ей было приятно.
На Клинта слова Хосе не произвели должного впечатления. Ему происходящее казалось довольно забавным, и он даже фыркнул от удовольствия.
— Сеньорита, — продолжал Хосе, не обращая внимания на Клинта, — не могли бы вы поставить свой автограф на эту ручку от сковородки? Я сохраню ее навеки. — Он вытащил из кармана ручку, которую схватил впопыхах со стола на кухне, Ручку от сковородки она подписывала впервые.