— Черт возьми, — прошипела я, когда моя голова ударилась о коврик. — Я думала, что смогу сделать тебя.
Его лицо было близко к моему, губы почти соприкасались. Вес его тела прижимался ко мне, его бедра впивались в мои. Однако дело было не только в том, что его бедра прижимались ко мне. Мое тело приветствовало его прикосновения и становилось влажным от того, что он прижимался ко мне. Я также не могла двигаться, потому что в нашей схватке он взял мои запястья и держал мои руки над головой, прижимая меня к полу.
— И почти получилось, солнышко. Но теперь ты в моей власти.
Я попыталась отодвинуться, но он держал крепче, самодовольно улыбаясь мне.
— Ты можешь попытаться еще в любой день.
— Нет, мне вроде как нравится то, где я нахожусь. — Его улыбка исчезла, а затем стала серьезной.
— Как бы мне ни нравилось, что ты там, где ты есть, тебе нужно кое-чему научиться.
— Чему? — Прошептала я.
Хватка, которую он держал на моих запястьях, усилилась.
— Никогда, ни при каких обстоятельствах, не позволяй другому мужчине вот так обездвиживать твои руки.
— Я сражаюсь с женщинами, Пакс. Я не думаю, что я когда-нибудь буду на ринге, сражаясь с мужчиной.
— Это не то, о чем я говорю. На данный момент единственный человек, который будет так тебя сдерживать, это я. Тем не менее, иногда это не всегда так работает.
Затравленный взгляд в его глазах заставил меня вздрогнуть. Он, должно быть, думал о Кейси и о том, что с ней чуть не случилось. Ночь, когда ее удерживали против ее воли и чуть не изнасиловали, в то время как он был на ринге, сражаясь за свой титул. Он хотел пойти за ней, но Тайлеру нужно было, чтобы он остался, чтобы все выглядело нормально. Я никогда не видела, чтобы он смотрел на другую девушку так, как он смотрел на Кейси той ночью.
— Ты все еще любишь ее? — Спросила я.
Пакстон ослабил хватку и отпустил мои запястья, но все еще продолжал давить на меня.
— Не так, как ты думаешь. Трудно не думать о той ночи. Я просто злюсь. Вот почему я хочу, чтобы ты была готова, если с тобой когда-нибудь случится что-нибудь подобное.
— Я знаю, как защитить себя.
— Ты права, но, черт возьми, ты ни за что не сможешь защититься от кого-то вроде меня. Вот почему я собираюсь показать тебе, что делать. Большинство парней смогут уложить тебя на пол, и ты окажешься в таком положении. Ты можешь выбить из них все дерьмо, да все что угодно, но все, что это сделает, это разозлит их. Зная тебя, это именно то, что ты бы сделала.
Я посмотрела на него.
— Что мне тогда делать, лежать там?
— Да. И самое главное, тебе нужно сосредоточиться. Когда кто-то сбивает тебя с ног, у тебя есть доля секунды, чтобы отреагировать. Ты видишь это? — Спросил он, положив руки на пол по обе стороны от моей головы. Когда я кивнула, он продолжил. — Хорошо, с такими руками, как у меня, тебе нужно поднять свои между моими и убрать их из-под меня. Это заставит меня потерять равновесие и упасть вперед. — Прежде чем я это сделаю, ты берешь ладонь и подносишь ее вверх к моему носу. Такой удар заставит нос сломаться, глаза слезиться, а нападающего потерять концентрацию. Потом ты всегда можешь выбить из него дерьмо и убежать.
Схватив меня за запястья, он поднял меня на ноги.
— Теперь давай потренируемся. Только не сломай мне нос.
Я подмигнула и заняла позицию.
— Я постараюсь этого не делать.
Как только я была готова, он пошел в атаку и вернул меня на мат. Прежде, чем он смог схватить меня за запястья, я сделала то, что он сказал, и выдернула его руки из-под него и остановилась, приложив ладонь к его носу. Когда я убрала руку в сторону, он ухмыльнулся мне.
— Это чертовски удивительно. Честно говоря, я не думал, что ты поймешь это так быстро.
— Я быстро учусь, — пробормотала я, затаив дыхание. — Спасибо, что показал мне.
— Всегда пожалуйста.
Он лежал там, глядя на меня. Я чувствовала, как бьется его сердце, и видела пот над его лбом. Я инстинктивно сжала нижнюю часть живота, и его член удлинился между нами. Я ждала, что он приблизит свои губы к моим, но он остался на месте, глядя на меня сверху вниз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Очень медленно он приблизил свои губы к моим, и я слегка приоткрыла свои, закрыв глаза.
— Ну, — сказал он, заставив меня снова открыть глаза, — я думаю, на сегодня достаточно. — Спрыгнув с меня, он протянул руку, чтобы помочь мне встать.
Вот это поворот. Я была уверена, что он собирается меня поцеловать. Мне нужно было сменить нижнее белье.
— Ты не возражаешь, если я заеду к себе домой? Я кое-что забыла. — Это было единственное, что я могла придумать, чтобы сказать.
— Конечно, возьми Хаммер. Я буду здесь.
Он начал поднимать тяжести, а я стояла и смотрела на него, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке. Я просто так привыкла к тому, что он преследует меня, всегда пытаясь залезть мне в штаны. Я думаю, я стояла там слишком долго, потому что он перестал поднимать железо и посмотрел на меня косо.
— Ключи на кухонном столе. Что-то еще?
Я стояла там, надеясь, что он еще немного поговорит, но он продолжал, как будто меня там не было. Я не была уверена, что мне нравится это изменение поведения.
Как странно.
К тому времени, когда я добралась до своей квартиры и поплелась по ступенькам, я чувствовала себя полной дурой. Я лежала под Пакстоном и закрывала глаза, открываясь ему, а он ничего не делал. Я была единственной, кто что-то чувствовал? Возможно, он устал от моих отказов. Сколько мог выдержать один человек, прежде чем его достоинство будет задето?
Достав ключи, я приготовила их, чтобы открыть дверь, когда что-то привлекло мое внимание. На ковре у входной двери лежала одинокая черная роза с красной лентой, обвязанной вокруг стебля. К письму была приложена записка, но я не могла ее открыть, пока не развязала ленточку. Кто, черт возьми, оставил бы мне черную розу? Конечно, это был не Брэдли?
Как только моя дверь была открыта, я вошла внутрь и закрыла ее. Я медленно развязала красный шелк, чтобы не уколоть пальцы о шипы. На внешней стороне бумаги не было имени, но, когда я наконец открыла послание, я получила что-то непонятное. Нахмурив брови, я прочитала слова:
«Один — это начало»
Перевернув его, на обороте ничего не было. Что, черт возьми, это значит? Все, что я знала, это то, что это меня не устраивало. У меня по спине побежали мурашки, а волосы встали дыбом. Единственная причина, по которой я хотела вернуться домой, это выпить кофе с тыквенными специями. Это было именно то, что я сделала. Я схватила коробку и сунула ее под мышку, уставившись на розу. Мне не понравился цветок, в нем было что-то зловещее. Оставив его на стойке, я схватила ключи Пакстона и вышла за дверь, убедившись, что заперла ее за собой.
Я была готова вернуться.
Я так сильно хотел Габриэллу, что, блядь, не мог ясно видеть. Мои яйца ужасно болели, как сука, и что еще хуже, я знал, что она тоже меня хочет. Мне просто нужно было, чтобы она сделала первый шаг. Но она была слишком чертовски упрямой, чтобы что-то с этим сделать. В ту секунду, когда я услышал, как она покидает подъездную дорожку, я взял свой телефон и набрал нужный мне номер.
— Привет, Пакс, — ответила она. — Как дела?
— Недостаточно быстро продвигаются. Мисс Упрямица отказывается признать тот факт, что она хочет меня.
— Ты мог бы перестать ждать, когда она придет к тебе, и просто сказать ей правду, — предложила она. — Серьезно, я знаю, что она хочет быть с тобой. Единственное, что удерживает ее, это чувство предательства по отношению к своему брату. Он тот, кто не хочет, чтобы она была с кем-то из бойцов. Правда сделает тебя свободным, — засмеялась она.