Читать интересную книгу Бегство охотника - Дэниел Абрахам

Солнце уже немилосердно жгло землю своими лучами, а потому Рамон скинул рубаху и заткнул ее за пояс рядом с кобурой. Чередуя молоток и лопатку, он расчистил слой наносных пород, под которым на глубине полутора футов обнаружилось скальное основание. Окажись оно глубже, пришлось бы возвращаться к фургону за дополнительным оборудованием и делать это решительнее, мощнее и громче, как обычно и поступает цивилизация. Однако это вышло бы дороже. Окинув взглядом склон горы, он решил, что в других точках, возможно, придется и повозиться немного. Что ж, тем лучше, что для начала попалось несложное место. Кумулятивный заряд был рассчитан на дробление твердых пород на глубину руки – достаточно, чтобы взять образцы. Ну, в случае хрупкого камня лунка могла получиться и глубже. За неделю Рамон взорвет с дюжину таких зарядов по всей этой долине. Еще дня три или четыре уйдет на то, чтобы оборудование у него в фургоне проанализировало пробы на предмет минералов, наличие которых трудно заметить на глаз. Располагая этими данными, Рамон сможет определить наиболее простой и дешевый способ сбора остальной необходимой ему информации. Еще устанавливая первый заряд, он вдруг понял, что мечтает о нескольких днях блаженного безделья, пока автоматы будут заняты анализом. Он сможет поохотиться. Или поплавать по озерам. Или найти солнечную поляну и дрыхнуть на ней под пение трав на ветру. Его пальцы привычно пробежались по взрывчатке, детонаторам и шнуру. Не один и не два разведчика поплатились карьерой и руками – а некоторые и жизнью – за небрежность в обращении со взрывчаткой. Рамон не забывал об осторожности, но и опыта у него хватало. На установку заряда в готовый шурф ушло меньше часа.

Странное дело: Рамон поймал себя на том, что ему не хочется приводить заряд в действие. Здесь было так тихо, так мирно! Поросшие лесом склоны, окрашенные в черный, синий и желтый цвета; ветер раскачивал кроны, и на расстоянии леса казались моховым покровом. Если не считать белого, похожего на яйцо купола палатки, пейзаж этот, возможно, не менялся от начала времен. На какое-то мгновение Рамон даже испытал соблазн плюнуть на мечты о богатстве и просто отдохнуть в эту поездку – раз уж ему так и так приходится прятаться в горах. Однако он отогнал соблазн: стоит ему вернуться после того, как утихнет вся эта шумиха с европейцем, и снова нужны будут деньги, фургон не сможет вечно летать без ремонта, и уж меньше всего Рамону хотелось бы видеть недовольство Елены, если он снова вернется с пустыми руками. Возможно, здесь и не окажется вовсе руды, сказал он себе, почти надеясь на это, и сам удивился своим мыслям. Ведь правда же, вовсе не так плохо было бы разбогатеть? У него снова разболелся живот. Рамон поднял взгляд на склон. Когда он поработает здесь, горе уже не остаться такой, как сейчас – прекрасной, нетронутой.

– Мои извинения, – сказал он, обращаясь к пейзажу, который собирался осквернить. – Но надо же человеку как-то на хлеб зарабатывать. Горы, поди, есть не просят. – Рамон достал из серебряного портсигара последнюю сигарету и закурил, подражая приговоренному к смерти. Потом спустился к груде камней, которую высмотрел в качестве укрытия, разматывая по дороге бикфордов шнур, пригнулся и, затянувшись последний раз, прижал тлеющий бычок к косому срезу шнура.

Взрыв громыхнул ровно в тот момент, когда он его ожидал, но вместо того, чтобы прокатиться эхом по склонам и смолкнуть, грохот продолжался, нарастая с каждой долей секунды. Земля под ногами у Рамона шевельнулась, словно пробуждающийся от долгого сна великан, и он услышал нарастающий, как шум скорого поезда, рокот оползня. Одного этого звука хватило, чтобы он понял: что-то пошло совсем не так.

Его разом окутало облако белой как туман пыли, от которой пахло гипсом и камнем. Оползень. Слабенький кумулятивный заряд Рамона каким-то образом ухитрился вызвать оползень. Чихая от пыли, он прокручивал в голове все, что видел. Как мог он не заметить, что склон неустойчив? Черт, вот из-за таких ошибок и гибнут геологи. Выбери он укрытие чуть ближе к шурфу, и его бы уже расплющило к чертовой матери. Или еще хуже, покалечило бы и засыпало в краях, где никто не придет на помощь – так бы и остался лежать до тех пор, пока красножилетки не обгрызли его кости добела.

Злобный рокочущий рев стих. Рамон встал из-за камней и помахал рукой перед лицом, словно от перемешивания висевшей в воздухе пыли доля кислорода могла увеличиться. В носу и горле наверняка застывала толстая корка каменной пыли. Он медленно, неуверенно двинулся вперед по едва улегшимся камням. От камней странно пахло жаром.

Там, где только что находился каменный склон, возвышалась металлическая стена высотой в полгоры и шириной футов двадцать – двадцать пять.

«Разумеется, это невозможно. Это наверняка какое-то естественное образование», – подумал Рамон. Он шагнул вперед, и его отражение, бледнее призрака, сделало шаг навстречу. Он вытянул руку перед собой – чуть размытый двойник повторил это движение, остановившись одновременно с ним. Их руки замерли, почти касаясь друг друга, и Рамон еще обратил внимание на потрясенное лицо отразившегося в металле двойника. А потом он очень осторожно коснулся стены.

Прикосновение холодило подушечки пальцев. Взрыв даже не оцарапал металла. И хотя разум Рамона сопротивлялся этой мысли, никаким естественным происхождением тут и не пахло. Эту штуку кто-то изготовил. Изготовил и спрятал под камнями, хотя Рамон и представить себе не мог, кому такое могло понадобиться.

Еще секунда ушла у него на то, чтобы осознать происходящее более полно. Что-то оказалось погребенным под этой горой, что-то очень большое – возможно, что-то вроде здания… или бункера. Возможно, вся эта гора была полой изнутри.

Да, находка что надо – как он и обещал Мануэлю. Только не руда, а огромный артефакт. Явно не человеческий: земная колония обосновалась на планете совсем недавно, так что не успела еще оставить за собой руин. Значит, кто-то из инопланетян. Возможно, этому артефакту миллионы лет. Ученые, всякие археологи с ума сойдут от такой находки; может, она заинтересует даже эний. И если Рамон не сможет выторговать себе за нее хорошенького состояния, значит, он и вполовину не так ловок, каким себя считал…

Он приложил к металлу ладонь, и холодная поверхность отозвалась вибрацией… нет, не отозвалась – вибрация шла откуда-то изнутри. Бум, бум, бум… негромко, ритмично, словно билось огромное сердце. Сердце горы, огромное, каменное и древнее.

Где-то в мозгу у Рамона затрезвонил сигнал тревоги, и он настороженно огляделся по сторонам. Кто иной, возможно, не заподозрил бы в этой находке ничего угрожающего, но соотечественников Рамона травили не одну сотню лет, и сам он хорошо помнил жизнь в глухой мексиканской деревушке, которую в любой день могли стереть с лица земли. Что бы ни представляла собой эта стена, кто бы ни воздвиг ее в трижды проклятой глуши этой неосвоенной планеты, стена не была мертвой руиной: что-то творилось там, в глубине горы. И если ее спрятали, так наверняка потому, что кому-то очень не хотелось, чтобы ее нашли. И вряд ли этот «кто-то» обрадуется тому, что такое все-таки случилось. Кто-то, судя по размерам артефакта, невообразимо могущественный – и, возможно, опасный.

Солнечные лучи на голых плечах вдруг показались Рамону ужасно холодными. Он еще раз беспокойно огляделся по сторонам, ощущая себя страшно незащищенным на этом чертовом склоне. Вдали снова закричал хлопыш, и теперь крик этот показался Рамону пронзительным, зловещим проклятием.

Самое время уносить ноги. Вернуться в фургон – ну, может, снять эту стену на видео – и смыться куда-нибудь подальше отсюда. Куда угодно. Даже в Диеготаун, где все угрозы по крайней мере хорошо знакомы. Спускаться в лагерь бегом он не мог: слишком неровным сделался склон после оползня. Однако он все же бросился вниз, рискуя сломать себе ногу или шею – где-то скользя на пятой точке, где-то прыгая с камня на камень, продираясь сквозь кусты и заросли местного аналога ивняка, распугивая во все стороны кузнечиков и шаркунов. Он спускался так быстро, что уже одолел треть расстояния до лагеря, когда земля за его спиной разверзлась, и на поверхность вышел инопланетянин.

Высоко над ним в склоне отворилось отверстие, металлическая пещера – мгновение назад ее не было, и вот она. Послышался пронзительный свист, напоминающий набирающую обороты центрифугу, а еще спустя мгновение из отверстия вылетело нечто. Прямоугольной формы, эта штука мало напоминала летающий объект; скорее ее создавали для полетов в вакууме. Белая как кость, беззвучная, она напоминала Рамону призрака или огромный летающий череп. На фоне небесной синевы – атмосфера на этой высоте была уже столь разрежена, что звезды сияли в дневной час почти так же ярко, как ночью, – ни размеры ее, ни отделявшее ее от Рамона расстояние не поддавались оценке. Странная коробчатая штука висела в небе, медленно поворачиваясь вокруг вертикальной оси. Оглядывается, подумал Рамон. Оглядывается в поисках меня.