«Как странно», — подумала Джоанна и прибавила скорость.
— Эй! — услышала она голос Декса, отставшего от нее на несколько ярдов.
Но Джоанна не обернулась. Ей было так хорошо. Она наслаждалась свободой, движением и радовалась, что с ней все в порядке.
— Эй!
Джоанн оглянулась назад, не сбавляя скорости. Она действительно бежала очень быстро, но ничуть не запыхалась.
— Эй!
По голосу Декса Джоанна поняла, что он чем-то недоволен.
«В чем проблема?»
Она обернулась снова. В это мгновение на лицо Декса упал треугольник света от уличного фонаря. Джоанна увидела, что его глаза превратились в две узенькие щелочки, а рот уродливо искривился от злости.
«У него устрашающий вид», — отметила про себя Джоанна.
И другая мысль, молниеносно промелькнувшая в голове, испугала ее ещё больше: «Он больше не бежит со мной. Он преследует меня».
— Эй!
Джоанна осознала, что она права, и снова прибавила скорость. Она бежала, часто оглядываясь назад. Расстояние между ними сократилось. Декс догонял ее.
«Зачем он это делает? Почему он так пугает меня? Чем он так раздражен? — Джоанна хотела остановиться, но побоялась. — Где мы?»
Она быстро огляделась: дома и деревья закончились, ее окружала только ровная гладь полей, убегающая куда-то вдаль. На фоне темно-фиолетового ночного неба возвышались низкие черные скалы.
«Как далеко мы забежали! А казалось, что прошло там мало времени».
— Эй! Ты… — его голос прозвучал грубо, и в нем было много ненависти.
«Он догонит меня, — подумала Джоанна. От усталости ее ноги начали ныть, дыхание стало прерывистым и сбивчивым — было трудно дышать. Он догонит меня и потом… Что потом?»
Холодная дрожь пробежала по ее телу. Пересилив себя, Джоанна побежала быстрее. Каждый шаг теперь давался с трудом каждый рывок мгновенно отдавался острой болью в спине. Но она знала, ей нельзя останавливаться.
— Джоанна! Стой!
Она проигнорировала его злобный окрик. Жадно глотая воздух, Джоанна продолжала бежать. Ее кроссовки увязали в мокрой земле.
«Земле? Где мы?»
Джоанне казалось, что дорога то опускается, то поднимается в гору. Земля под ногами становилась все тверже. Наконец она поняла, что бежит по граниту.
Промэнтри!
Они добежали до Промэнтри. Декс специально гнал ее к этому проклятому утесу. Неужели он спланировал все с самого начала?
Джоанна была всего в нескольких десятках метров от края обрыва. Она остановилась, с трудом переводя дыхание. Ее тело трясло от усталости и боли, пульс бешено бился. Она огляделась.
— Декс! Остановись! — Но он упрямо бежал прямо на нее. На его лице застыло выражение ненависти. — Декс! Зачем ты делаешь это?
Но Декс, казалось, ее не слышал, и только увеличил скорость. Он был всего в пяти метрах от нее. Блеск его темных глаз обжег Джоанну. Декс бежал, откинув немного голову назад и широко открыв рот в молчаливом крике.
Декс! Остановись! Пожалуйста!
Промчавшись мимо Джоанны, в одно мгновение он оказался на краю обрыва. Его ноги, как ножницы, разрезали ночной воздух, а руки, словно в прощальном жесте, взметнулись над головой. Декс обернулся и, успев бросить на Джоанну осуждающий взгляд, полетел вниз.
Джоанна закричала. Крепко зажмурившись и закрыв руками лицо, она продолжала кричать, не в силах остановиться.
Но собственного крика не услышала.
Когда Джоанна открыла глаза, она оказалась в светлой белой комнате.
Словно в тумане, Джоанна увидела склоненное над ней лицо матери. И уже через секунду смогла разглядеть аккуратно нарисованные стрелки в уголках глаз, мелкие поры на густо покрытых румянами щеках и оранжевую помаду на губах. Да, теперь она отчетливо видела лицо мамы.
Еще не успевшие высохнуть слезы слегка подпортили макияж, оставив узенькие дорожки на ее щеках. Но мама широко улыбалась.
— Она приходит в себя, — услышала Джоанна незнакомый женский голос, прозвучавший откуда-то из-за спины матери.
— Лекарство перестает действовать, — раздался другой голос.
Улыбка на лице матери Джоанны стала еще шире. Она склонилась над дочерью так низко, что их носы практически соприкоснулись.
— Что? — тихо переспросила Джоанна.
— Скоро она полностью очнется, — заверила одна из невидимых женщин.
— С ней будет все хорошо, — успокаивающим тоном добавила другая.
Лицо ее матери не менялось. Оно повисло над Джоанной, как розовый воздушный шарик.
«Я все еще сплю», — подумала она.
— Ты поправишься, — сказала ее мама с улыбкой. Она немного отодвинулась, и Джоанна заметила капельки слез, застывшие в уголках глаз.
«Конечно, я поправлюсь, потому что я все еще сплю, — Джоанна попыталась сесть. Но движение отозвалось резкой болью во всем теле. — Я парализована», — заволновалась она, и сладостное ощущение сонного покоя в одну секунду сменилось дикой паникой.
— Эй…
— Ты поправишься, — нежно повторила мама, и слезы побежали по уже знакомым дорожкам на ее щеках.
«Я тебе не верю», — сердито подумала Джоанна и снова попыталась подняться. Когда она поняла, что это невозможно, попробовала пошевелить рукой. Но и это у нее не получилось.
— Помогите… Мама …
— Она сейчас полностью очнется, — раздался голос.
— Это хороший знак, — добавил другой.
«Кто эти женщины?» — все больше раздражаясь от неведения, попыталась выяснить Джоанна.
— Не двигайся, — посоветовала ей мама.
— Я не могу, — ответила ей Джоанна детским голосом.
«Я снова стала ребенком. Я только что опять родилась. Безумная мысль! Может, я под воздействием лекарства или какого-то другого сильнодействующего средства? Возможно ли такое?»
Джоанна огляделась: кроме лица матери со следами от слез и застывшей улыбкой, она обнаружила белые кафельные стены, яркие флуоресцентные лампы, одетых в белую униформу двух медсестер, стоящих в дверях.
«Я в больнице. И это мне не снится».
Но увиденное казалось таким далеким, что ясной картины составить не получалось. Джоанне понадобились недюжинная сила и сосредоточенность, чтобы все хорошенько разглядеть.
— Ты поправишься, — по-прежнему твердила мама, словно это был припев какой-то песни.
«Ты никогда не умела обманывать», — подумала про себя Джоанна.
Она ненавидела запах косметики, которой пользовалась ее мать. Такой слащавый. Такой отталкивающий.
Преследуемая этим запахом, Джоанна снова провалилась в сон.
— Ей нужно поспать, — были последние слова, которые донеслись до ее сознания.
— Тебе действительно очень повезло, — сказала Джоанне мама несколько дней спустя. Она сидела с горделивой осанкой на маленьком складном стульчике рядом с больничной кроватью, на коленях лежало ее любимое меховое пальто. — Твое прекрасное личико совсем не тронуто.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});