больше, чем от воздействия ренегата, но Брок не слушал доводы малефики. Девушка подумала отчего-то, что он слишком часто обжигался и теперь перестраховывается. Чонса подчинилась ему, как всегда это делала: долго вглядывалась в синие-синие глаза, трогала виски и лоб, искала следы колдовства или той родственной силы, что составляла её существо. Ничего не нашла. Не в первый раз она осматривала детей на предмет наличия малефеция, но синеглазая крошка была чиста от этого порока.
В гостевом доме близ Аэрна Чонса уснула еще до того, как скинула влажную одежду, и проспала не больше получаса. Её разбудил крик. Она подорвалась с места, не понимая, где находится и, путаясь в спущенных штанах, выскочила на лестницу из своей крошечной бедной комнатки. Кричал Джолант – длинный тёмный силуэт на фоне пляшущего в очаге огня – и прятал за своей спиной сжавшуюся в комочек девочку.
– Ты спятил?!
– Джо, – Брок говорил мягко, но лицо у него было мрачным и злым. – не глупи, малец.
– Ты спятил, – повторил Джо, делая полшажка назад, – боги, Брок! Девочка и так пережила слишком многое!
– Слишком многое? Она убила чертову девку за то, что та не дала ей варенье! Или это исчадие ада, или Ищейка ошиблась. Нам надо проверить. Это наша обязанность!
– Брок, девочка была в шоке. За всю дорогу она ни слова не сказала, ни ложки не съела, а ты хочешь её обследовать?! Ты совсем больной?
Чонса почувствовала щелчок. Он напоминал треск дерева под её слишком сильно сжавшимися руками, свист выпущенного из арбалета болта, но больше всего – когда у закипающего чайника паром откидывает крышку.
Брок разозлился. Он подался вперед удивительно резво и схватил Джоланта за грудки, как щенка за загривок.
– Это ты не в себе, если перечишь мне, ты, мелкий ублюдок!
Джо гордо вскинул подбородок и свел челюсти. Чонса решила, что если не спуститься сейчас, в эту неловкую и тягучую паузу, то быть беде. Брок закипал редко, но серьезно, а кровь Колючки всегда была слишком горячей.
Перескакивая ступеньки, малефика думала, что если что и погубит этот мир, то не безумие подобных ей, а мужская гордость.
– И что здесь происходит?
Брок опустил руки так резво, словно Чонса застала его за чем-то более неприличным. Девушка слабо улыбнулась малышке за спиной Джо, но та никак не отреагировала. Лима действительно травмировала её. Чонса не чувствовала острый, напоминающий ушного клеща, запах слабоумия, скорее это было похоже на отупение. Шок. Девочка не говорила, не назвала свое имя, и даже моргала, кажется, только осознав, что это нужно делать, иначе щиплет глаза.
По какой-то загадочной причине Джо едва ли не сдувал с ребенка пылинки. В дороге девочка ехала у него на руках, закутанная в его шерстяной плащ, пока ключник шмыгал породистым красным носом. Оборачиваясь на них, Чонса чувствовала удары сердца в своей груди, гулкие и сильные.
«Совсем крошка, – думала она. – Сидит, как кукла в его руках». Чонсе они показались похожими, со светлыми волосами и манерой держать голову.
– Ничего не происходит, – буркнул старик, возвращаясь в кресло. Он вытянул ногу и стал разминать ноющее колено. Джо наябедничал:
– Он хочет сдать девочку в малефикорум. Но до этого раздеть и повтыкать в неё иглы.
Чонса глянула на старика. Из всех ключников он был, кажется, самым подозрительным и самым суровым. Не оттого ли он дожил до своих лет?
– Или так, или тюрьма.
– Боже, Брок! – Кажется, именно этот вопль разбудил Чонсу. – Она ведь всего лишь ребенок!
– Она – убийца. И здесь два варианта: либо она сделала это сознательно, и тогда она опасна для общества, либо она скрывает свои способности, и тогда…
– Я проверила её, старик, – прервала его Чонса. Она прошла к огню и подкинула в очаг полено. – Она не безумна, и она не одна из нас.
– Значит – тюрьма.
– Она ребенок. И она убила убийцу. Возможно, под влиянием самой несчастной. Ты не задумывался об этом? Мы ещё не до конца изучили чёрное безумие, – Чонсе было тяжело это говорить, – возможно, у больных случаются прозрения.
– И что ты хочешь этим сказать? – процедил Брок.
Чонса дернулась и оглянулась через плечо:
– То, что если бы я сделала все это… Я бы хотела сдохнуть.
Брок помолчал. Было слышно, как скользит его шершавая рука вверх-вниз по сукну штанов на колене. Завывала метель в дымовой трубе, или это где-то там, за монастырем, стенали прокаженные и безумные? Чонса почему-то вспомнила короткое прощание с Гектором – евнух выглядел поникшим, округлые яблочки его щек обвисли, как у бладхаунда. Он издал этот странный звук, что-то среднее между стоном и «угу», когда Джо пожелал ему удачи в пути, и Чонса вспомнила, с каким ужасом он вздрогнул, стоило ей шевельнуться или взглянуть на него.
А ведь он ей нравился. Забавный малый. Даже грустно – кажется, он правда был верным слугой Петеру Лиму. Такая преданность ей нравилась. Бывает же, что люди верны друг другу от светлого теплого чувства, а не из-за нужды и страха?
– Значит, хоть в этом мы похожи, – процедил наконец Брок и отправился в свою комнату. Только после этого Джо выдохнул, повернулся к ребенку и провел рукой по светлым волосам. Девочка не отреагировала.
Чонса ни разу не слышала, чтобы ключники спорили, и тем более кричали друг на друга. Она с интересом скользнула взглядом по Джо. Он был молод и заносчив, и ей всегда казалось, что Колючка, во-первых, не выносит детей, а во-вторых, боготворит Брока. Выходит, она ошиблась дважды.
Внизу было теплее, чем в комнатах, уютно трещал огонь, и уходить в пустую спальню не хотелось. Да и сон от этой стычки как рукой сняло.
– Ты как? – спросила она, чтобы прервать неловкое молчание.
– Устал, – неожиданно честно ответил Колючка спустя паузу. – Она ведь тоже вымоталась, да? Надо уложить её спать.
– Я заберу её наверх с собой.
– Не думаю, что это хорошая идея… Вдруг Брок окажется прав. Ты так не думаешь? Мне не по себе от её взгляда.
Чонса усмехнулась, но не могла не согласиться. Синеглазка смотрела серьезно, как взрослая, но только это отличало её от обыкновенного ребенка. Никаких мутаций, а на них девушка нагляделась во времена обучения: были у малефиков заячьи губы, острые зубы, разноцветные глаза, горбы, хвосты, острые уши, лишние органы, были среди них карлики, великаны и те, кто в десять лет выглядел стариком. Среди многих из них Чонса выглядела красоткой.
Она встряхнула грязными волосами и посмотрела на Джо сквозь упавшие на глаза