— Это потому, что он душевнобольной, — выплюнул Ник.
Шайя медленно выгнула брови и уставилась на свою пару.
— Тогда держу пари, что вы с ним неплохо ладите.
Игнорируя смешок Эли, Ник рубанул по воздуху рукой.
— В моем доме не будет провидицы.
— Если Кейн член «Движения», должен знать много занятных личностей, — задумчиво произнёс Джесси. — Опасных личностей, которые могли бы легко справиться с этим.
— Есть у него такие люди, — подтвердил Деррен. — Но мы все знаем, как «Движение» «справляется» с делами. — Всегда заканчивалось кровью и смертью. Они просто приходили, вырезали стаю, а потом уходили за блинчиками или ещё чем-нибудь.
— Кейн не хочет, чтобы они вмешивались. Они приведут людей прямо к Алли.
— Когда выходит Кейн? — спросил Зандер.
— Через четыре месяца, — ответил Деррен.
— Говорю вам, — начал Эли, — не хотел бы я оказаться на месте пары беты стаи Коллингвуд, когда выйдет Кейн.
— Почему? — спросил Кент.
Эли выгнул бровь.
— Как, по-твоему, социопат защитит и отомстит за свою пару, независимо от того, заклеймил он её или нет?
— Он отправится за теми, кто причинил ей боль, — заключил Брекен.
Шайя кивнула.
— А как, по-твоему, отреагирует социопат, если Деррен не сдержит своего слова и не защитит его пару, а что если с ней вдруг что-то случится?
Брекен посмотрел на Деррена.
— Он придёт за тобой. Может, даже накажет всю стаю, потому что мы все отказались ей помочь.
Шайя снова кивнула.
— А всё потому, что какая-то ревнивая тёлка решила превратить жизнь бывшей подружки пары в ад. — Смягчив выражение лица, Шайя села рядом с Ником. — А если бы это случилось с Уиллоу, и ей нужна была помощь, разве ты не хотел бы, чтобы кто-то был рядом с ней?
Ник зарычал.
— Никто, черт подери, и пальцем её не тронет.
— Да, мы все знаем, что если кто-то подумает о твоей малышке что-то оскорбительное, тот и моргнуть не успеет, как ты выпотрошишь его. Но что, если у неё никого не будет, никого кто мог бы защитить, если она останется одна в этом мире… тебе не хотелось бы найти ей защитника?
Ник прищурился.
— Впутывать сюда Уиллоу — грязная игра, Шайя.
— Алли пробудет здесь всего четыре месяца. Это не так много. И если ты не хочешь, чтобы между Дерреном и Кейном были серьёзные проблемы, у тебя всё равно не остаётся выбора.
Спустя долгое время Ник вздохнул.
— Ты уверен в этом, Деррен? — Перевод: «Ты уверен, что хочешь быть рядом с провидицей, учитывая, как ты к ним относишься?»
— Уверен.
Быть человеком слова — отстой полный.
Ник снова вздохнул.
— Хорошо. Мы ей поможем. Но, Деррен, пока она здесь, ты отвечаешь за неё.
Несмотря на облегчение, что он не поругается с Кейном, Деррен всё же не мог не возмутиться ситуацией. Даже если бы не существовало личных проблем с провидцами, он не ждал встречи с сумасбродными, свободомыслящими придурками с чувством, что им все должны.
После ужина Деррен и Эли направились на территорию стаи Коллингвуд. Вскоре они уже сидели в кабинете Мэтта Уорда. Парень с радостью приветствовал их, желая узнать новости о том, как поживает Ник и члены стаи Меркурий. Как только разговор закончился, Мэтт спросил:
— Итак, чем я могу помочь вам?
Деррен небрежно пожал плечами, сидя на стуле напротив Альфы.
— Ну, на самом деле, всё просто. У нас с тобой есть проблема, и я думаю, мы можем помочь друг другу.
Мэтт нахмурился.
— О? И какая у нас проблема?
— Алисса Маршал.
Альфа напрягся, но ничего не сказал, лишь перевёл испуганный взгляд с Деррена на Эли.
— Она же член вашей стаи? — спросил Деррен.
— Да, — нерешительно ответил Альфа.
— Из достоверных источников мне известно, что ей сейчас здесь нелегко. Что у неё и твоими бетами имеются… разногласия.
Мэтт прищурился.
— От кого это ты услышал? — Он был явно оскорблён мыслью о том, что посторонние знают о проблемах внутри стаи.
Деррен отмахнулся от вопроса.
— Хорошая новость, Мэтт, в том, что я могу помочь тебе с этим.
— И как же?
— Могу забрать её с собой.
Мэтт выглядел настороженно, скорее всего, ожидал, что Деррен захочет что-то взамен.
— Зачем тебе это делать?
— Давай просто скажем, что её безопасность и счастье очень важны для того, с кем ты явно не захочешь иметь дело. Здесь, в твоей стае, она не в безопасности и несчастна. И это проблема для него, потому что это проблема Алли. Следовательно, он станет твоей проблемой.
На лице Мэтта отразилась паника.
— О ком ты говоришь?
— Неважно.
— Я защищаю всех своих волков, — обороняясь, настаивал Мэтт, — включая Алли. Зачем она тебе понадобилась?
— Человек, который хочет, чтобы она была в безопасности, просил меня удостовериться, что ей ничего не грозит.
Деррен решительно посмотрел на Мэтта.
— Отдай её мне, и одной проблемой в твоей стае станет меньше.
Мэтт нервно сглотнул.
— Кто её хочет?
— Я уже говорил, что это неважно.
— Я не отдам свою волчицу неизвестно кому.
— Она идёт со мной в мою стаю.
Мэтт замолчал.
— Что именно вы слышали? — Другими словами, как много знает защитник Алли?
— Мне сказали, что твоя бета-самка доставляет Алли проблемы, что она обвинила Алли в попытке убийства.
— Я не изгнал Алли и сомневаюсь в её виновности. — Мэтт, вероятно, говорил это сейчас, так как беспокоился, что мог обидеть кого-то, кто захочет позже отомстить. У него были все основания для беспокойства.
— Ну конечно. И мой друг будет рад это услышать. Так же, как будет рад услышать, что ты сотрудничал с нами. — Деррен подался вперёд. — Отдай её мне.
Мэтт ещё раз нервно сглотнул.
— Я пошлю за ней.
Глава 3
К дому стаи Алли шла под прицелом взглядов. В некоторых читались ненависть и осуждение, в то время как другие смотрели на неё с жалостью и разочарованием. С терзавшими её эмоциями, дорога к дому была схожа с прогулкой сквозь холодный туман. Как обычно, никто и слова не промолвил. Несмотря на то, что она ещё находилась в стае, Алли оставалась социальным изгоем.
Алли мучал вопрос, Мэтт вызвал её, потому что Рейчел выдвинула ещё обвинения. Или, может, её наказание стало куда серьёзнее? Зик говорил, что Мэтт не собирается изгонять её из стаи, но это не значит, что он не передумал. Ну, был единственный способ узнать это.
Придя в главный дом, Алли постучала в кабинет Мэтта и тут же услышала:
— Войдите!
Отказываясь показывать панику или тревогу и расправив плечи, Алли вошла. И замерла на месте при виде двух незнакомых волков. Она окинула взглядом мощно сложенного мужчину с короткими бронзовыми волосами и неукротимым взглядом, и внутренний голос прошептал Алли: «Безжалостный». Да, и она видела, что его стоит опасаться. Смесь нетерпения, сомнения и недоверия сочились из незнакомца, заставляя затылок Алли покалывать и чесаться.
Переводя внимание к мрачному, в высшей степени брутальному мужчине рядом с первым, Алли поняла, что тот оказался не таким уж незнакомым. Она видела его в колонии для несовершеннолетних. С тех пор он изменился: стал высоким и широкоплечим парнем с крепким и рельефным телом. Сейчас он настороже, напряжён и неподвижен, причём не сводит с неё взгляда тёмных, бархатных, бездонных глаз, словно прожигая насквозь. Чувственные губы сжаты в жёсткую линию, но этой жёсткости много лет назад не было. Будучи тогда подростком, Алли испытывала к нему лишь любопытство. А теперь, сокрушительный плотский голод лизал кожу, распалял кровь и узлом сворачивался в животе… и всё это мгновенно, стихийно и совершенно не имело смысла. В отличие от своего друга, парень не излучал эмоций, и был так насторожен, что лишь на мгновение через холодное безразличие появились вспышки — подозрительности, злобы, презрения и замешательства. Этого хватило, чтобы остудить пыл Алли. Этот холод смягчил искры чувственного голода, от которых тепло расцветало там, где не имело права быть.