Ее принудили стать монахиней – они хотели заполучить ее деньги.
– И что с ней случилось? – спросил маркиз.
Сестра отвернулась.
– Говорите же!
– Я боюсь!
– Здесь никто не сможет подслушать нас, – успокоил ее маркиз.
Она помолчала недолго, а затем еле слышно сказала:
– Она.., пыталась сбежать. Я думаю, они.., убили ее.
Маркиз с трудом перевел дыхание и сказал:
– Вы должны помочь мне, сестра. Обещаю, что, как только я увезу отсюда Цию, я постараюсь разворошить это осиное гнездо.
– Они убьют меня, – прошептала сестра Марта, – если заподозрят, что я вам хоть слово сказала.
– Они ни о чем не догадаются, если вы сделаете так, как я вам скажу.
– Я.., боюсь, – пробормотала она. – Я знаю, то, что происходит здесь, – ужасно. Но мне некуда больше идти.
Никто не желает иметь дело со мной, ведь я уродина.
– Послушайте, Марта, – тихо сказал маркиз.
Она подняла голову и взглянула на него.
– Обещаю, что, если вы поможете мне увезти отсюда Цию, я обеспечу вас до конца вашей жизни. Если вы пожелаете уйти в другой монастырь, я позабочусь и об этом. Если вы захотите стать свободной, я подыщу вам подходящее место и семью, в которой вы сможете жить и где вы будете счастливы.
Сестра взглянула на него, не веря услышанному.
Маркиз улыбнулся ободряюще и добавил:
– Доверьтесь мне и помогите.
– Я попробую, но не знаю как. Отец Протеус все время наблюдает за нами.
– Тогда нам нужно убедить его в том, что я поверил, будто вы – Ция, – сказал маркиз. – Я сделаю вид, что согласен подписать необходимые документы, так как якобы убедился, что вы здесь счастливы.
Сестра Марта слушала внимательно.
– Как только они освободят Цию, вы объясните ей, кто я такой и что я приехал помочь ей.
– Но как вы собираетесь это сделать?
Маркиз задумался на секунду, рассматривая стены монастыря, скрытые за деревьями, а затем сказал:
– Не поворачивайте головы. Скажите, где-нибудь можно перебраться через монастырскую стену?
– Есть одно место, – ответила Марта. – В конце сада есть дуб, по которому Ция сможет перебраться.
Она помедлила, прежде чем продолжить:
– Однажды она взобралась на этот дуб, чтобы посмотреть через стену. Отец Протеус увидел и очень разгневался! В наказание Цию продержали три дня на хлебе и воде!
Маркиз нахмурился, но ничего не сказал.
– После того как я уйду, ей позволят выйти в сад? – снова спросил он.
– Дважды в день нам разрешено гулять на лужайке, не отходя далеко, чтобы нас можно было видеть через окно.
– А в котором часу вы выходите в сад второй раз?
– В четыре. Перед вечерним чаем. Затем нас запирают на ночь в монастыре.
– Очень хорошо, – сказал маркиз. – Скажите Цие, что в четыре часа я буду ждать ее за оградой. Пусть она держится как можно ближе к дубу, а затем выберет время, чтобы перебраться по нему.
– Это будет непросто, – грустно сказала Марта.
– Если ей помешают сбежать, скажите, что я приду за ней вечером и заберу отсюда, чего бы мне это ни стоило.
Марта не смогла сдержать испуганного возгласа:
– Будьте осторожны, – предупредила она. – Слуги отца Протеуса очень сильны. С тех пор как появилась возможность сделать Цию монахиней, они не спускают с нее глаз.
Маркиз стал мрачнее тучи. Если бы в этот момент его видел кто-нибудь из его близких друзей, Гарри например, он бы сразу сказал, что маркиз страшно разгневан.
– Я восхищаюсь вашей храбростью, сестра Марта, – сказал маркиз. – Сейчас нам нужно возвращаться. Сделайте вид, что вы счастливы, так как я якобы дал согласие на ваш постриг.
– А кто тот Джокер, о котором вы спросили меня? – спросила Марта.
– Это прекрасный породистый жеребец, который принадлежал полковнику Лэнгли. На его счету не одна победа в скачках.
– Они ничего мне не говорили об этом.
– Даже если бы вы и ответили на этот вопрос, у меня наготове было еще несколько, – улыбнулся маркиз.
Он встал со скамьи, держа сестру Марту под руку.
– Нам пора возвращаться, – сказал он. – Не хочу давать отцу Протеусу лишний шанс заподозрить нас. Когда я уеду отсюда, все будут считать, что я вернулся на яхту. Но вы должны сказать Ции, что я жду ее за оградой.
– Уверена, что, как только вы уедете, ее выпустят.
Они пошли по направлению к замку. Маркиз успел заметить дуб, по которому придется взбираться Ции.
Как только они подошли достаточно близко, чтобы отец Протеус мог их слышать, маркиз сказал:
– Как-то раз ваш отец взял барьер в шесть футов высотой и заставил нас повторить его прыжок. Мы бы выглядели смешно, если бы не смогли сделать то, что легко далось человеку старше нас…
Сестра Марта смотрела на маркиза так, словно ее пугал даже звук его голоса.
– Ваша матушка также была прекрасной наездницей, – продолжал маркиз, пока они не подошли к входным ступенькам. – Правда, сам я никогда не видел ее верхом…
Они поднимались по ступенькам, ведущим в гостиную, когда на пороге появился отец Протеус.
– Я рассказывал Ции о прошлом. Как я понял, святой отец, вашим ученикам не позволяется кататься верхом?
– Я бы с радостью включил этот предмет в расписание занятий, если бы только мои ученики сами захотели этого, – ответил священник.
– Мне кажется, верховая езда самое полезное упражнение, какое только можно придумать, – улыбнулся маркиз. – Хотя я вряд ли объективен.
– Вы абсолютно правы, – отозвался отец Протеус. – Кому судить, как не вам, ваши лошади из самых лучших.
Они прошли в гостиную, и маркиз сказал, обращаясь к девушке:
– До свидания, дитя мое. Я был рад повидаться с вами. Теперь я понимаю, почему вы пожелали провести остаток своих дней в этом прекрасном месте.
Он взял ее за руку, и сестра Марта прошептала в ответ:
– Спасибо, милорд! Спасибо вам за все!
Она поклонилась и, смутившись, вышла из комнаты, оставив маркиза наедине с отцом Протеусом.
– Милая девушка, – сказал маркиз. – Жаль, что она не унаследовала наружность своего отца.
– Я думаю теперь, милорд, вы понимаете, почему здесь она будет счастлива. Ей пришлось бы трудно в мирской жизни.
– Да. Конечно, – согласился маркиз. – Это верное решение. В то же время мне жаль ее. Несправедливо, что некоторым женщинам дается ослепительная красота, другим, напротив, отталкивающая внешность.
– Мы можем только верить, что Бог никогда не ошибается, – ответил священник. – Одно восполняет другое. Например, Ции посчастливилось обрести покой и счастье в этом благословенном месте.
Маркиз вздохнул и сказал:
– Мне пора возвращаться на яхту. В Лондоне меня ждут неотложные дела.
– О, конечно, милорд. Очень щедро с вашей стороны потратить столько времени на бедную маленькую Цию.