Читать интересную книгу Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г. - Иван Кривушин

Для радикалов хуту и правящей клики Арушское соглашение явилось безусловным доказательством невозможности достижения удовлетворяющего их политического решения «этнической проблемы». С точки зрения экстремистов, это соглашение не оставляло им иного выбора, кроме насильственного и конфронтационного. Для окружения президента его реализация подразумевала полную утрату власти. Однако Арушское соглашение было негативно воспринято и многими умеренными хуту, и оно таким образом способствовало дальнейшей радикализации этнического большинства. По утверждению Багосоры, «чрезвычайно невыгодные переговоры <в Аруше>, навязанные Руанде извне, предопределили изменение политического пейзажа в Руанде и раскол руандийского общества на две части»[142].

В этих условиях давление западных кредиторов Руанды и оппозиционных политиков-хуту, имевшее целью добиться демократизации, только усугубляло ситуацию, обостряя у этнократической системы инстинкт самосохранения и усиливая позиции наиболее экстремистских групп в общине хуту. В 1991–1993 гг. постепенно активизировались силы, призывавшие к «окончательному решению» этнической проблемы[143]. Формировались организационные структуры, дающие возможность реализовать это «окончательное решение»: одни исполняли функцию организационных центров, другие – исполнителей[144]. Основными центрами, помимо КЗР, легальной политической партии радикально-националистического толка, стали два тайных общества «Аказу» и АМАСАСУ, тесно связанные с правящим режимом президента Хабьяриманы.

«Аказу» (двор, круг) представляло собой группу, объединявшую экстремистски настроенных военных и политических деятелей из ближайшего окружения президента, в том числе его ближайших родственников[145]. Центральной ее фигурой была первая леди страны, супруга Хабьяриманы Агата Канзига («мадам Агата»). Самыми влиятельными членами «Аказу» являлись Проте Зигираньиразо («господин Зед»), шурин президента, префект Рухенгери в 1974‒1989 гг.; Эли Сагатва, шурин и личный секретарь президента; Серафэн Рвабукумба, шурин президента и крупный бизнесмен; Лоран Серубуга, бывший начальник ГША; Жозеф Нзирорера, бывший министр и национальный секретарь НДДРД[146]. «Аказу» контролировало не только армию (прежде всего через Серубугу), правящую партию и административный аппарат (в первую очередь с помощью Сагатвы), но и имело сильные позиции в финансово-экономической сфере (в немалой степени благодаря Рвабукумбе): в Национальном банке Руанды, в Африканском континентальном банке, в Коммерческом банке Руанды, в Банке Кигали, в государственных предприятиях, занимавшихся экспортно-импортными операциями, производством и продажей кофе («Сантраль», «Рвандэз», «Агротек»)[147]. Они также финансировали деятельность наиболее влиятельных радикально-националистических СМИ.

Тайное общество АМАСАСУ[148] возникло в армии в начале 1992 г. Членами его стали офицеры-экстремисты, сторонники непримиримой борьбы с РПФ. Самыми влиятельными из них были Багосора, Серубуга, Нтабакузе, начальники отделов ГША и МО Грасьен Кабилиги и Атанас Гасаке, начальники отделов ГШЖ Теофиль Гакара и Поль Рваракабиже, префект Кигали Тарсис Рензахо, командующий ОС Гисеньи (с июня 1993 г.) Анатоль Нсенгийюмва; офицер, а с апреля 1994 г. командир батальона президентской гвардии Протэ Мпиранья, начальник полиции Кигали Эмманюэль Ньямухимба[149]. Эти офицеры в большинстве своем были выходцами из северо-западных префектур и имели тесные связи с окружением президента. Целью АМАСАСУ, свидетельствовал бывший майор военно-инженерной роты Бернар Ндайисаба, было «…энергично бороться против Арушских соглашений. В него входило большинство командиров батальонов и соединений из лагеря Каномбе… Эти люди не стеснялись публично называть президента Хабьяриману “предателем” только за то, что он подписал это соглашение. Они обвиняли его в том, что он продал страну РПФ. Эта группа организовывала утечку такого рода информации в газету “Kondiga”, чтобы распространять ее среди населения. Они разбрасывали листовки на улицах и особенно в военных лагерях, чтобы настроить военных против Хабьяриманы. Они писали в них имена офицеров, подозреваемых в сотрудничестве с РПФ.

АМАСАСУ даже организовал покушение на премьер-министра Дисмаса Нсенгийяремье, которого он обвинял в поддержке РПФ, как раз после подписания протокола о слиянии двух армий. Майор Нтабакузе отправил солдат с поручением убить премьер-министра Нсенгийяремье, но это дело не было доведено до конца из-за вмешательства генерала Нсабиманы… <…> Эти люди могли, не колеблясь, устранить Хабьяриману, чтобы сорвать выполнение Арушских соглашений. Багосора открыто говорил, что Хабьяримана больше неспособен править и что нужно найти иное решение»[150].

Что касается исполнителей, то на эту роль предназначались полувоенная милиция партий президентского лагеря, «эскадроны смерти» и силы гражданской самообороны (ГС). В декабре 1991 г. НРДДР приступило к созданию милиции интерахамве с отделениями в центре и на местах[151]; она имела вертикальную структуру, во главе которой находился национальный комитет из пяти человек во главе с Робером Кажугой[152]. Главным источником пополнения для интерахамве являлась безработная молодежь столицы и ее окрестностей, среди которых было немало беженцев[153]. Первый взнос в кассу организации сделал сам президент Хабьяримана, выделивший на покупку униформы и транспортных средств 500 тыс. руандийских франков[154]. В 1992 г. свою милицию импузамугамби, хотя и значительно уступавшую интерахамве по численности, создала также КЗР. Интерахамве и импузамугамби были вооружены, проходили военную подготовку и рассматривались как вспомогательная сила руандийской армии. Военные и гражданские власти по всей стране контролировали обучение милиционеров, в том числе в военных лагерях, и обеспечивали их оружием[155]. Интерахамве и импузамугамби тесно сотрудничали: они вместе участвовали в акциях против тутси и оппозиционных политических деятелей, правозащитников и журналистов.

«Эскадроны смерти» действовали в Руанде с 1991 г.[156] Руководила ими группа, именовавшая себя «драконы» («абакози»)[157], которые, по всей видимости, были членами «Аказу», но возможно также, что «эскадроны» представляли собой одно из подразделений АМАСАСУ, поскольку главными «рулевыми» этой сети, которая насчитывала более 76 членов, являлись радикально настроенные офицеры – Багосора, Кабилиги, Нтабакузе, Нсенгийюмва, Серубуга, Сагатва, Рвагафилита, командующий президентской гвардией Леонард Нкундийе и др[158]. По данным, полученным руководством Миссии ООН в Руанде в начале 1994 г., именно Багосора был ее «сердцем»[159]. Задача таких «эскадронов» заключалась в том, чтобы ликвидировать наиболее опасных противников этнократического режима, создать атмосферу страха на всех уровнях руандийского общества, углубить противоречия между оппозиционными группировками, сорвать и дискредитировать процесс демократизации.

В отличие от АМАСАСУ, «эскадроны смерти» представляли собой небольшие группы хорошо обученных людей, которые должны были исполнять приказы «драконов»[160]. Они существовали не только в столице, но и в других городах страны. По некоторым данным, рядовой состав «эскадронов» рекрутировался, по крайней мере частично, из солдат парашютного батальона и членов президентской гвардии; в них также входили отдельные интерахамве[161]. Одной из форм деятельности «эскадронов» стали похищения и пытки противников режима. Оппозиционно настроенного журналиста и музыканта Бонифаса Нтавуйирушинтеге били молотком по коленям и плетью по ступням ног так, что с них сошла кожа[162]. Одну журналистку в присутствии Багосоры пытали током, чтобы вырвать у нее обещание не писать статей с критикой режима[163]. Политиков умеренного толка убивали чаще всего в результате террористических актов, используя яд или инсценируя грабеж со стрельбой. Но самый главный вклад «эскадронов смерти» в подготовку геноцида 1994 г. заключался в разжигании этнической ненависти к тутси и провоцировании кровавых вспышек этнического насилия. Именно «эскадроны», действовавшие по указаниям «драконов», организовали нападения на тутси в Мурамби в конце 1991 г., в Бугесере в марте 1992 г., в Кибуйе в августе 1992 г. и «микрогеноцид» багогве в январе – феврале 1991 г.[164]

В феврале 1993 г. Багосора предпринял первую попытку создания сил ГС из женатых мужчин, «которым есть, что защищать», а также заслуживших доверие людей из числа беженцев. Они должны были получать военную подготовку по месту жительства/пребывания, а в качестве инструкторов планировалось использовать или коммунальных полицейских, или отставных военных. В каждой коммуне предполагалось создать отряд из шестидесяти ополченцев. Треть личного состава сил ГС следовало вооружить ручными гранатами, винтовками и автоматами Калашникова, остальных (ввиду нехватки огнестрельного оружия) – копьями, луками, стрелами и мачете. Однако министр обороны Гасана воспротивился этому замыслу. Но накануне заключения Арушского соглашения экстремисты активизировались и вынудили Гасану 20 июля 1993 г. уйти в отставку[165], что позволило членам АМАСАСУ в конце 1993 – начале 1994 г. развернуть деятельность по созданию ГС[166]. К весне 1994 г. она распространилась на префектуры Кигали, Сельское Кигали, Бьюмба, Рухенгери и Гисеньи[167], которые рассматривались как наименее защищенные от нападений РПФ и происков его агентов. Главными задачами сил ГС были: 1) обеспечивать безопасность населения; 2) вдохновлять его на защиту страны от нападений отрядов РПФ; 3) охранять государственную инфраструктуру и собственность; 4) получать информацию о действиях и присутствии врага в каждом населенном пункте; 5) доносить об агентах и сообщниках врага; 6) нейтрализовывать любую вражескую акцию до вмешательства вооруженных сил; 7) исполнять функцию «антенн» для армии и национальной жандармерии[168]. ГС имела вертикальную иерархическую структуру, которая пронизывала все территориально-административные уровни от национального до секторального; руководил ею Национальный координационный комитет во главе с министром внутренних дел; в него также входили министр обороны и начальник ГША[169]; фактическим ее главой был Багосора. Основным источником формирования сил ГС были «молодые люди из политических партий с республиканскими убеждениями» и добровольцы; их подготовкой занимались жандармы, коммунальные полицейские и резервисты[170]. Члены ГС рассматривали себя как теневую армию, создаваемую ввиду «разоружения» официальной армии в результате Арушского соглашения. Система ГС позволяла АМАСАСУ и «Аказу» координировать деятельность интерахамве и импузамугамби и осуществлять массовую военно-политическую мобилизацию гражданского населения[171]. Основным их оружием были мачете, которые в больших количествах закупались за границей. С января 1993 по март 1994 г. в Руанду под непосредственным патронатом «Аказу» (особую роль в этом играл родственник президента Фелисьен Кабуга) была импортирована приблизительно 581 тыс. мачете – количество, достаточное для вооружения одной трети взрослых мужчин хуту[172]. Тот факт, что силы самообороны имели преимущественно традиционные виды оружия, возможно, указывал не только на нехватку огнестрельного оружия, но и на то, что главной их мишенью считались гражданские противники внутри страны, а не боевые подразделения РПФ[173].