на миг мне показалось, что он ошарашен настолько, что не в силах пары слов связать. В следующее мгновение он натянул маску вежливого радушия. Поклонился.
– Господин Гримани, представляю вам баронессу Асторга и баронессу Рейнер.
Мы присели в реверансе.
– А теперь, с вашего позволения, перейдем к делам, – продолжал герцог. – Насколько я понимаю, вы, господин Гримани, только что расспросили одну сторону конфликта, представляю вам другую. А я, с вашего позволения, побуду секретарем.
– Но, ваше… сиятельство. – Показалось мне или дознаватель замешкался перед обращением? – Барышень следует расспросить по отдельности. Если они уже не успели договориться…
– Не успели, я за этим проследил. – Герцог обернулся ко мне. – Баронесса, вы не будете возражать, если я накрою вас куполом тишины и попрошу подождать, пока мы беседуем с баронессой Рейнер? Прошу прощения, что заставляю вас ждать, но, кажется, вам проще будет найти себе занятие?
– Разумеется, – вежливо улыбнулась я.
Даже не будь у меня учебника, я бы не скучала. Всегда ведь найдется о чем поразмыслить в полной тишине. Не торопясь раскрывать книгу, я оглядела кабинет. Кроме столика с чайными принадлежностями, здесь был большой письменный стол, который сейчас занял господин Гримани, и конторка чуть в стороне, за ней встал герцог, вооружившись бумагой и самопиской. Я привезла такую от дяди домой – металлическое перо, которое не нужно было то и дело обмакивать в чернила. Через полгода оно потерялось. Я думала, закатилось куда-то, и перерыла всю комнату. А сейчас вдруг подумалось: может, и не закатилось. Даже в столице самописка до сих пор считалась дорогой диковинкой, в университете я не видела у студентов ни одной такой, только у некоторых преподавателей…
Нет, нельзя такое думать о собственном отце! И таращиться на чеканный профиль герцога тоже незачем. Я еще раз осмотрела кабинет, задержав взгляд на портрете императора.
Что-то подсказывало мне, что, спрашивая, каков он, баронесса интересовалась не личностью, но лицом. Все века, начиная с первого императора-дракона, подобные портреты изображали одно и то же лицо. Менялись времена, художники, манера письма – лицо оставалось тем же. Злые языки болтали, что первый император создал артефакт-иллюзию, дабы скрыть увечья, полученные в битве. Легенды гласили, что и первый император, и его последователи отказывались от собственной личности и лица, призывая дракона. «Император – это не личность, а титул, – припомнила я. – Не привилегия, но служение».
Правду, как водится, знали немногие. И наверняка, как и герцог, они будут держать язык за зубами, так что и мне стоит умерить любопытство.
Интересно, а он и супружеский долг исполняет под иллюзией?
Я замотала головой, отгоняя совершенно неподобающую девице мысль. Поймала на себе внимательный взгляд герцога и поспешно раскрыла учебник в первом попавшемся месте – как на грех, там оказалось строение мужской половой системы. По счастью, в типичном для учебника изображении – в разрезе. Я торопливо пролистнула туда, где я остановилась. Исподтишка глянула на герцога, надеясь, что он занят делом, а не подглядыванием в мои книжки, – и по его смеющимся глазам поняла, что надежда моя была совершенно напрасной.
Вспомнив уроки дяди, я заставила себя ощутить собственное тело. Жестковатое кресло подо мной. Тяжесть книги на коленях. Послевкусие шоколада во рту. Медленный вдох на четыре счета, пауза, выдох на восемь счетов. Пауза. Еще раз. И еще. К тому моменту, когда исчез купол тишины и я услышала не только звук собственного дыхания и шорох страниц, я уже была готова сохранять спокойствие, пусть не на эшафоте, но на допросе. Судя по красным пятнам на щеках баронессы Рейнер, разговор меня ждет не из приятных.
– Я подожду вас, – шепнула она, проходя мимо меня.
– Не стоит, – сухо заметил господин Гримани. – Беседа наверняка затянется. Возвращайтесь в свои покои. Или вы не сможете найти дорогу?
Она снова вспыхнула, сверкнула глазами, но ничего не ответила. Попрощалась и вышла.
– Прошу вас.
Я опустилась на стул рядом с письменным столом и приготовилась отвечать на вопросы.
Начало «беседы» меня озадачило. Дознаватель потребовал сообщить полное имя, титул, место проживания, имена ближайших родственников. Словно меня в самом деле подозревали не в попытке несанкционированного обливания, а в каком-то серьезном преступлении.
Но, пожалуй, подобная манера «беседы» весьма подходила королевскому дознавателю – я бы скорее занервничала, если бы и он предложил мне чая с конфетами и начал подтрунивать, расспрашивая, верю ли я в любовь. Что действительно не давало покоя – неотрывный, внимательный взгляд герцога. Казалось, он даже мои ответы записывает на ощупь, глядя не на бумагу, а на меня. И если глаза дознавателя были холодны, словно стальной корпус хронометра, в темном взгляде герцога мелькало любопытство и интерес. Нашел, тоже мне, забавную зверушку!
Выяснив, кто я и откуда, господин Гримани решил сразу взять быка за рога.
– Расскажите, что заставило вас покуситься на жизнь других конкурсанток? – жестко произнес он.
– Ничего не заставляло, – пожала я плечами.
– То есть вы сделали это без причины?
– Что вы подразумеваете под словом «это»?
Нет, я не намеревалась над ним издеваться – совсем я, что ли, с ума сошла, настраивать против себя королевского дознавателя? Но, учитывая все обстоятельства, приходилось следить за точностью формулировок.
– Попытку убийства герцогини Абето и еще пятерых девушек.
– Я никого не пыталась убить.
– Герцогиня Абето утверждает обратное. Вы напали на нее и ее спутниц.
Герцог за своей конторкой едва слышно хмыкнул. Мне показалось, что господин Гримани досадливо шевельнул плечами, но движение – если оно вообще было – оказалось столь коротким, что в следующий миг я уже не была уверена, будто видела его, а не придумала.
– Я не могу отвечать за слова герцогини. Но я могу отвечать за свои действия, и я никого не пыталась убить.
– Герцогиня утверждает, что вы применили против нее водную пушку.
– Я не применяла никаких заклинаний против герцогини Абето.
– Тогда как вы объясните плачевное состояние ее наряда?
– Он промок.
Дознаватель застыл, сверля меня взглядом, и на мгновение показалось, что сейчас он шарахнет кулаком по столу и начнет угрожать мне всяческими карами, но он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
– Вы намереваетесь и дальше отвечать в точности на поставленный вопрос и ни словом больше?
– Не знаю, господин дознаватель. Зависит от того, какие вопросы я услышу.
– Зачем вы напали на герцогиню?
– Я ни на кого не нападала.
Я хотела добавить, что баронесса Рейнар наверняка говорила им то же самое, но не стала. Я же не знаю, что она поняла из произошедшего и какие выводы сделал из ее слов дознаватель. Судя по тому, как он на меня набросился, –