Читать интересную книгу Быт и нравы членистоногих - Владимир Ползиков

На землю тихим занавесом упала тьма, принеся с собой росистую прохладу. Мухи уже давно покинули место утреннего пиршества, примостившись на ночь на морщинистой коре поодаль стоящих лип; мертвоеды, пресытившись трапезой, заночевали прямо под трупом – тут и тепло от тления, и за завтраком бежать далеко не надо. Кажется, стихла кипучая жизнь. Но вновь слышно громкое жужжание крыльев, и с тихим шлепком на землю рядом с павшей кошкой приземлился еще один гость. Сложив ярко-оранжевые надкрылья с черными перевязями, крупный (длиной 2 см) жук начал быстро шевелить своими удивительными усиками, увенчанными на кончиках ярко-оранжевыми булавами. Черных усиков уже невозможно разглядеть в вечерней мгле, только мерцают в воздухе эти яркие булавы – кажется, что над головой жука две искорки витают. Именно за такую особенность этот представитель уже известного нам семейства сильфид получил название могильщик рыжебулавый (Necrophorus vespillo).

Быстро принюхавшись (а именно для этого жук интенсивно шевелил усиками), могильщик выбрал нужное направление и быстро подбежал к трупу. Обойдя вокруг свою удачную находку, он начал привычную для себя работу. Протолкнувшись под одну сторону павшей кошки, жук принялся интенсивно копать яму. Мощными челюстями разрыхлив верхний слой грунта, трудяга стал быстро-быстро выгребать его ножками под себя. Затем, когда куча вырастала настолько, что мешала могильщику работать, он делал шаг назад и оттаскивал землю в сторонку, а затем вновь спускался в вырытое им углубление. Медленно, но верно яма росла. Такая кропотливая работа, отнимающая у жука много сил и времени, необходима его потомству – ведь именно для своих личинок он закапывает найденное им «сокровище». Как только тело животного скроется под землей, жук отложит на него яички, из которых появятся личинки. Почти год они будут развиваться, поедая гниющие останки, а с наступлением весны окуклятся, чтобы меньше чем через месяц явить на свет новых взрослых могильщиков.

Но сколько наш жук ни старался, труп кошки никак не хотел погружаться в землю – очень уж большая добыча ему попалась. И тут из зарослей вынырнули еще несколько его коллег-могильщиков. Они не медля пожаловали к трупу, посчитав его и своей вполне законной находкой. Наш работяга отдавать бесценный трофей ну никак не хотел – ведь столько сил потрачено! Бросив недокопанную яму, жук смело кинулся на захватчиков – завязалась небольшая потасовка: могильщики сплетались подвижными ножками в клубок, пытаясь укусить друг друга. Эта драка длилась недолго – уже через пару минут живой клубок распался, а жуки, как ни в чем не бывало, сообща принялись за работу. Каждый из пришельцев забрался под труп и начал старательно выкапывать яму. Так и остается для меня загадкой – кто же вышел победителем из той схватки или это было просто спортивным состязанием для поднятия боевого и рабочего настроя насекомых?

Над темной полосой леса появилась розовая полоса рассвета, осветившая знакомую нам опушку. Но среди зарослей трав не было и в помине павшей кошки – на ее месте пустовал лишь небольшой участок разрытой земли. А где-то в недрах только-только начали оживать яички могильщиков – личинкам с такими запасами провианта можно и не спешить появляться на свет. На эту опушку еще не раз прилетят удивленные мухи и стафилины – вместо гостеприимного «стола» они увидят лишь разрытый пустырь. Так незаметно маленькие ночные жуки творят свое благородное дело – очищают поверхность земли от гниющей падали и участвуют в круговороте великих преобразований, ежедневно и ежечасно происходящих в природе.

В поисках антофоры

Уже давно стаял снег, из-под покрова серых прошлогодних трав появились тонкие зеленые побеги. На пригорках, залитых солнцем, поднялись желтые столбики первоцвета. Насыщенные золотые краски этих нежных цветов будто бы впитаны из первых солнечных лучей. На старом поваленном дереве, покрытом посеревшей от времени корой, греются пока еще ленивые ящерицы. Окрашенные в яркие оливково-зеленые цвета, они охотно подставляют первому солнцу свои широкие спины. Издали замершие животные кажутся изваяниями из бронзы, и только изредка то одна, то другая ящерица меняет позу, чтобы поудобнее устроиться на стволе дерева.

К первым цветам уже слетелись немного одурманенные зимним сном бабочки, а на розовых тончайших лепестках медуницы восседают длинноусые новорожденные певчие кузнечики. Сколько минует еще дней, прежде чем эти крохи смогут запеть свои сладкозвучные серенады? Но самыми удивительными созданиями, которым суждено появиться на свет этой весной, бесспорно, являются жуки-майки. Среди первой молодой травы, тяжело волоча за собой непропорционально огромное брюшко, неспешно шествуют они в поисках своей излюбленной пищи – молодых ростков злаков и цветов одуванчика. Все в этом жуке удивительно: и облик, и поведение, и образ жизни, и даже ядовитость.

Майка фиолетовая (Meloе violaceus) – жук не мелкий: длина его темно-синего блестящего тела может достигать 4 см. Огромное брюшко лишь немного прикрыто чешуевидными надкрыльями, более развитыми у самцов. Неспособен этот жук к полету – с таким брюшком не то что летать, бегать-то непросто! А бегать ему и ни к чему – будучи убежденным вегетарианцем, майка питается лишь растительной пищей и догонять никого не собирается. Нет резона жуку и самому уносить ноги – так как есть у него особая защита, которая превращает это неспешное насекомое из доступного лакомства в опасного противника. Стоит только жуку почувствовать опасность, как он замирает на месте и из сочленений на ножках и брюшке выпускает капельки крови – устраивает себе своеобразное кровопускание. Кровь майки, а точнее сказать – гемолимфа, содержит яд, 30 мг его являются смертельной дозой для человека, не говоря уже об опасности, которой подвергаются более мелкие животные. Оттого и не любит этот жук особой спешки – стоит ли от кого-то бегать, если его и так никто тронуть не посмеет?

Самка приподнимается на своих длинных ногах и крутит головой, определяя направление ветра. Уловив дуновение воздуха, майка замирает, старательно ловя своими антеннами каждый запах, и внезапно срывается с места. Она бежит настолько быстро, насколько позволяет ее тяжелое тело, старательно переползая через овраги и преодолевая заросли сухой травы. А вечером самка ищет подходящее убежище, где и прячется до утра. Порой, не найдя приюта, майка сама принимается за его постройку: старательно выкапывает под кочкой небольшую норку и опускает туда мягкое и беззащитное брюшко, упираясь конечностями в ее края. Так и заночует. Проснувшись с первыми лучами солнца, она первым делом завтракает. Самый доступный корм – проростки злаковых трав, но жук редко нисходит до столь грубой пищи. Самка отправляется на поиски своих любимых цветов одуванчика. Майка с трудом забирается на стебелек, пригибая его, и начинает жадно обгрызать нежные лепестки. Наскоро перекусив, она вновь определяет направление и куда-то стремительно бежит. Но вот майка резко сбавляет темп и начинает кружить по выбранному ею полю. Кажется, самка снова потеряла одной ей ведомый запах, но на самом деле нашу путешественницу так манил аромат именно этого поля, а вернее – пчел-антофор, на нем обитающих. Тут вполне законно возникает вопрос – зачем же жуку-майке пчелы? Мы дошли до самого основного – главной загадки всей жизни майки! И чтобы разгадать ее, сделаем маленькое отступление.

Нам известно, что насекомые делятся по своему развитию на две большие группы – с полным циклом развития и неполным. У маек все еще сложнее – их цикл развития кроме яичка, куколки и имаго включает еще четыре (!) стадии развития личинки, которые и внешне, и образом жизни сильно отличаются друг от друга. Такое избыточное количество трансформаций получило название гиперметаморфозы. Сейчас остается загадкой, откуда появилось столь сложное развитие. По всей вероятности, много тысячелетий назад у маек были очень значимые враги, и их предкам представлялось возможным выжить только благодаря таким замысловатым превращениям. Прошли тысячелетия, уже вымерли враги этих удивительных жуков, а сами они и поныне здравствуют в наших лесах и полях.

Но вернемся к нашему жуку, позабытому в поле. Майка уже подобрала подходящее местечко для кладки яиц и принялась активно грызть мощными челюстями землю. Измельчив верхний слой грунта, она сгребает его под себя мощной головой, словно ковшом экскаватора, – кучка земли быстро растет, и очень скоро майке приходится работать, свешиваясь в глубину увеличивающейся на глазах норки. Когда земли набирается слишком много, жук ножками откидывает ее подальше. Но вот нора готова, и майка, немного отдышавшись от столь трудоемкой работы (видно, как тяжело вздымаются бока ее массивного брюшка), опускается в прохладные недра и откладывает яйца.