Читать интересную книгу Крым-2. Остров Головорезов - Никита Аверин

А взять с собой пару запасных выстрелов Пошта, конечно же, не догадался. Вот что значит принимать решения впопыхах!

Пошта стремглав метнулся обратно, когда басовито зарокотал КПВТ. Каждая пуля взбивала из земли фонтан грязи метра в пол­тора. Пошта бежал, как заяц, петляя и прыгая, и только благодаря этому ни одна из маленьких, но стопроцентно гарантированных смертей его не задела.

Пробегая мимо второго блиндажа, Пошта услышал, как Телеграф ругается с Бандеролькой:

— Не трать зря патроны! — отчитывал девушку пожилой листоноша. — Все равно броню не пробьют!

— Я по смотровым щелям стреляю! — азартно отвечала Бандеролька.

Когда Пошта кувырком ввалился в блиндаж Штемпеля, тот приветствовал его восхищенным выдохом и отеческим подзатыльником:

— Ну ты и дурак! Везучий, конечно, но такой дурак!

— Подай гранату, пожалуйста, — как ни в чем ни бывало попросил Пошта. — А то забыл с собой захватить.

Дальнейшее было просто: зарядить РПГ, проверить, нет ли чего позади стрелка на расстоянии пару метров, взять упор о бруствер, подпустить бронетранспортер поближе. Прицелиться. Выстрелить.

В этот раз Пошта не промахнулся — реактивная граната попала точно в тупое рыло бронетранспортера. Кумулятивный заряд про­жег броню, волна сжатых раскаленных газов убила экипаж, а по­том сдетонировал боезапас и баки с соляркой.

БТР превратился в огненный шар.

От взрыва содрогнулась земля. Потеря столь ценной техники, очевидно, деморализовала противника и послужила сигналом к началу отступления. Листоноши проводили убегающего против­ника дружескими очередями из пулеметов и автоматов.

Пошта закинул «калаш» за спину и резюмировал:

—  Ну что, вроде отбились?

—  Ф-фу, — выдохнул Штемпель. — Отбились. Но с трудом. Если бы не ты и твоя дурная везучесть...

—  Ладно, — отмахнулся Пошта, — не надо оваций. Пойдем, про­верим, как на остальных постах. Кстати, я Телеграфа уговорил с нами пойти, а значит, и остальные подтянутся. Вот он-то как раз везучий, мне до него еще расти и расти.

Клану удалось отбить набег татар, но с существенными потеря­ми — и в личном составе, и материальными. Минометный и ракет­ный обстрел полностью уничтожил Южные и Северные ворота цитадели, серьезно пострадал склад провианта и сортировочная станция. Через Северные ворота, вернее, то, что от них осталось, в Джанкой прорвались разрозненные группы татар, но были уни­чтожены листоношами в ожесточенных уличных боях. Диверсан­ты успели обстрелять арсенал, прежде чем Контейнер смел их ура­ганным огнем из шестиствольного пулемета на крыше здания. Также татары попытались штурмовать офицерский барак, он же штаб клана, и, если бы не племянник Контейнера, шустрый маль­чишка Костя, нападение бы удалось. Пацан успел подать сигнал тревоги и даже срубил одного из нападавших своим бумерангом после чего на помощь поспешил отряд листонош и выкосил дивер­сантов всех до единого, не взяв, к сожалению, ни одного пленного. Хотя и без «языка» было очевидно, что именно штаб Филателиста интересовал нападающих больше всего...

Детали головоломки складывались в одну картину.

Филателист отозвал Пошту и, пока остальные члены клана убирали тела своих и чужих убитых, подметали гильзы и укрепля­ли поврежденные здания, сказал мрачно:

—Началось. Даже раньше, чем мы предполагали. Сначала каза­ки, теперь татары. Чует мое сердце, следующими будут бандиты Рыжехвоста. Времени нет совсем. Вам пора выдвигаться, пока нас не смяли. Долго мы не продержимся.

—Мы не успели толком набрать отряд, — возразил Пошта. — Снаряжение, оружие, карты...

— Выезжайте прямо сейчас, — Филателист был непреклонен. — Скорость прежде всего. Или мы доберемся до бункеров первыми, или нам — конец.

— Понял, — кивнул Пошта и пошел собирать своих людей, по­трепанных, усталых, жаждущих холодного пива и сна — чтобы об­радовать, что им прямо сейчас в экспедицию.

Что поделать, не всегда лидера любят. Иногда и матерят сквозь зубы.

Интерлюдия.

Позывной «Буревестник»

Словно ленивый неповоротливый зверь, баркас «Буревестник» пытался уйти от погони, неспешно маневрируя среди обросших кораллами спин горбатых китов. Капитан Воха уверенными дви­жениями крутил штурвал то вправо, то влево, бросая баркас в узкие просветы между многотонными тушами животных. В ма­шинном отделении, ругаясь благим матом, орудовали лопатами матросы Железняк и Бакула. Отработанными за долгие годы службы на флоте практически до автоматизма движениями, ма­тросы закидывали в топку древесный уголь, не забывая при этом поглядывать на датчики давления и пара.

Капитан, спокойный, словно индейский вождь, пристроил бар­кас параллельным курсом меж двух китов, самцом и самкой. Ле­виафаны то и дело появлялись из воды, чтобы совершить очеред­ной глубокий вдох, прежде чем вновь уйти на глубину. От каждого подобного всплытия на баркас обрушивались мощные волны, грозящие того и гляди перевернуть судно на бок. Но Воха слыл бывалым моряком и всякий раз успевал отвести баркас чуть в сторону, чтобы с противоположного борта его поддержала волна от всплы­тия второго кита. Таким образом он не только поддерживал баркас на плаву, но и весьма успешно прикрывался китовыми тушами от пушек и пулеметов преследователей. Единственным недостатком подобной тактики было то, что в результате страшной болтанки всех членов экипажа и единственного пассажира «Буревестника» безжалостно мотало по палубе. Если бы, перед тем как укрыться в китовой стае, Воха не отдал приказ всем обвязать себя страховоч­ными тросами, то к этому моменту капитан мог бы не досчитаться нескольких человек.

Почуяв небольшую передышку, капитан включил рацию и в очередной раз попытался призвать кого-нибудь на помощь.

—Всем, кто меня слышит. Говорит капитан корабля «Буревест­ник». В водах неподалеку от Гурзуфа мы подверглись нападению пиратской флотилии. Нужна помощь. Повторяю. Всем, кто меня слышит...

Радиоэфир отвечал лишь помехами и шумами. Капитан было подумал, что пираты глушат его сигнал, но потом отбросил эту мысль. Откуда у морских падальщиков подобные технологии? Скорее всего, у его рации просто не хватает мощности для того чтобы пробиться сквозь эфирные помехи, доставшиеся в наслед­ство от Катастрофы.

— Капитан! Хватить глотку драть. Лучше сдай свой «Буревест­ник» нам и, возможно, мы сохраним жизнь тебе и твоим людям.

Голос, обратившийся к нему по рации, капитан Воха знал гораз­до лучше, чем ему бы хотелось. Рыжехвост, один из главарей от­ребья, что называет себя пиратами. Много лет назад сотни воров, убийц, насильников и прочих маргинальных элементов общества собрались в городе Краснопресненске и переименовали его в Тор­тугу. Собрав уцелевшие после Катастрофы катера, яхты и другие оставшиеся на плаву суда, так называемые пираты стали промыш­лять в водах вокруг острова. Далеко от берега они не ходили, так как там могла встретиться живность, которая запросто могла бы использовать прогулочный катер вместо зубочистки. Вот и промышляли пираты набегами на прибрежные поселения или грабе­жами цивилизованного флота.

К последним и относился баркас капитана Вохи. В этот раз «Бу­ревестник» совершал не вполне стандартный для него рейс из Ялты в Судак. Судно зафрахтовал молчаливый парень, оплатив­ший проезд настоящими драгоценными камнями. Но за такой щед­рый куш он потребовал выйти из порта глубокой ночью, не зажи­гая огней. Как говорится, хозяин-барин. «Буревестник» шел вдоль берега медленно и степенно, делая узлов десять, не больше. Но ранним утром из неприметной бухты наперерез баркасу бросился пиратский лайнер на подводных крыльях.

У баркаса ещё был небольшой шанс дотянуть до Гузуфа и укрыться там, но в этот момент на мостик ворвался наниматель и принялся уговаривать капитана Boxy не пытаться уйти от погони, а тихо-мирно сдаться на милость пиратам.

—  У меня ещё есть горсть золотых цепочек с бриллиантами, мы легко и безболезненно откупимся от пиратов. Больше на ва­шем баркасе нет ничего ценного. Они пороются в трюме и отпу­стят нас.

—  Во-первых, плохо ты знаешь повадки пиратов, приятель, — как всегда невозмутимо ответил капитан, — во-вторых, у нас не­плохие шансы оторваться от этих бакланов.

Но пока капитан и пассажир пререкались, со стороны Гузуфа появились ещё несколько лодок и катеров с черными полотнища­ми на флагштоках.

—  Грот-мачту вам всем в задницу по самый такелаж! — выругал­ся Воха, разворачивая баркас прочь от береговой линии. После чего капитан склонился к медной трубе рядом со штурвалом и за­кричал: — Железняк! Бакула! А ну подкиньте угольку, у нас гости нарисовались!

—  Есть, капитан! — откликнулся из трубы искаженный глухой голос то ли Железняка, то ли Бакулы.