Читать интересную книгу Лэндон и Шей. Разбитые сердца - Бриттани Ш. Черри

давно решила, что меня похоронят с моей поваренной книгой, – полушутя ответила Мима.

Я не сомневалась, что она унесет эту книгу с собой в могилу. Мама, вероятно, выкопала бы ее голыми руками, лишь бы еще раз попробовать энчиладас[5] Мимы. И я бы не стала ее осуждать.

Стряпня Мимы была сродни райской амброзии, и я бы наверняка копала землю бок о бок с мамой в поисках секретного ингредиента бабушкиных домашних лепешек.

Когда перед каждым гостем стояла тарелка с тортом, отец встал из-за стола и прочистил горло. Папа не был любителем речей. Он – довольно тихий человек. Мама всегда говорила, что он продумывал каждое слово так долго, что к моменту, когда они наконец-то были готовы покинуть его рот, он не мог произнести ни звука.

Но каждый год на ее день рождения он произносил тост за маму – не считая тех лет, когда его не было дома.

– Я бы хотел, чтобы вы подняли свои бокалы шампанского, – заявил папа, – и газированного виноградного сока. Камилла, ты всегда была светом для этой семьи и для этого мира, и нам невероятно повезло провести с тобой еще один год. Спасибо, что поддерживаешь эту семью – и меня, – несмотря ни на что. Ты мой мир, мое дыхание, мой воздух, и сегодня все мы чествуем тебя. Поздравляю тебя с еще одним оборотом вокруг солнца.

Все веселились, пили и смеялись. Эти моменты были одними из лучших в моей жизни, воспоминания были наполнены смехом и счастьем.

– О, и, конечно же, твой подарок, – сказал папа, выходя из столовой и возвращаясь с маленькой коробочкой.

Мама немного приподнялась.

– Курт, тебе не стоило ничего мне дарить.

– Ну конечно. Открой.

Мама немного поерзала на стуле, так как все взгляды были устремлены на нее. Она категорически не любила внимание. Развернув подарок, она ахнула:

– Боже мой, Курт. Это уже слишком.

– Только не для тебя.

Мама подняла пару бриллиантовых серег, которые ослепительно переливались на солнце.

Мима подняла бровь.

– Они выглядят довольно дорого, – пробормотала она.

Папа пожал плечами.

– Нет ничего слишком дорогого для моей жены.

– За исключением тех случаев, когда ты подрабатываешь уборщиком и почтальоном, – парировала она.

– Как насчет того, чтобы побеспокоиться о собственных финансах, Мария? Со своими деньгами я разберусь сам, – прошипел ей отец.

Вот оно – напряжение, которое жило в нашем доме. Клянусь, всякий раз, когда они ссорились, воздух становился гуще.

– Спасибо тебе, милый, – сказала мама, вставая и обнимая папу. – Они и правда выглядят очень дорого.

– Не беспокойся об этом. Я откладывал деньги. Ты заслуживаешь таких подарков, – сказал он ей.

Мама выглядела так, словно ей было что сказать, но она предпочла оставить свои мысли при себе. В большинстве случаев она выбирала промолчать.

– Что ж! Давайте съедим этот торт, выпьем еще шампанского и продолжим наш праздник.

Тема серег с бриллиантами была закрыта, и я была за это благодарна. Повезло, что в тот вечер у нас были гости, иначе ссора между Мимой и папой не закончилась бы так быстро.

Элеонора сидела за столом с книгой в руках, ее глаза безостановочно бегали туда-сюда.

– Я рада видеть, что ты стала общительнее, Элли, – пошутила Мима, протягивая ей кусок торта.

Элеонора закрыла книгу, ее щеки покраснели.

– Прошу прощения. Я просто хотела закончить главу перед едой.

– Мне кажется, ты всегда пытаешься закончить главу, – сказала я, подталкивая кузена локтем.

– Говорит мне девушка, которая всегда пытается закончить рукопись, – ответила она.

Туше[6].

Единственное, что объединяло нас с Элеонорой, помимо общей ДНК, – наша любовь к словам и историям. Этого было достаточно, чтобы мы стали лучшими подругами.

Присутствие Элеоноры в моей жизни было сродни свежему букету цветов каждое утро.

Она была умна, добра и освежающе иронична. Могу поклясться, что никто не мог рассмешить меня больше, чем Элеонора.

Тихие люди всегда оставляют самые точные комментарии себе под нос.

– Кстати, о рукописях, – сказала Элеонора, поворачиваясь ко мне и запихивая торт себе в рот. – Когда я смогу прочитать ту, над которой ты сейчас работаешь?

Элеонора читала все мои рукописи – а их было очень много – и, без сомнения, была моей самой большой поклонницей. Она также была моим главным критиком и давала мне советы и комментарии, позволявшие мне совершенствоваться в писательском мастерстве.

Когда я впервые дала Элеоноре прочитать свои записи, я взяла с нее обещание никому о них не рассказывать.

На что она ответила:

– Хорошо, Шей. Постараюсь не разболтать твой секрет мистеру Дарси или Элизабет Беннет. Хотя я не могу обещать, что не расскажу Гарри, Рону или Гермионе.

Она шутила, ссылаясь на то, что, кроме меня, у нее не было друзей. Я этого не понимала. Слишком много людей упускали из внимания столь выдающегося человека, как Элеонора Гейбл.

Раздался звонок: на мой телефон пришло сообщение. Затем еще и еще – звонки стали почти непрерывными. Мама посмотрела на меня с понимающей улыбкой.

– Трейси?

– Конечно, – ответила я.

Единственным человеком, который безостановочно писал сообщения, не получая ответа, была моя близкая подруга Трейси. Мы выросли вместе, и все знали, что Трейси была чересчур болтливой. Она была капитаном группы поддержки и президентом студенческого совета, – Трейси была воплощением духа старшей школы. Конечно, я тоже участвовала в школьной жизни, но Трейси была на совершенно другом уровне. Она жила и дышала школой.

Неудивительно, что она была одной из самых популярных девчонок. Умная, красивая и забавная. Некоторые парни были почти напуганы ее отчаянным стремлением участвовать в общественной жизни – к несчастью для них.

Трейси: О. Боже. Мой! В эту субботу Реджи собирается на ВЕЧЕРИНКУ у Лэнда! ШЕЙ, МЫ ДОЛЖНЫ ТУДА ПОЙТИ.

Трейси: Прежде чем ты скажешь «нет» (а я знаю, что ты уже собираешься это сделать), МНЕ НУЖНО, НУЖНО, НУЖНО там быть!

Трейси: Мне нужно, чтобы ты пошла со мной.

Трейси: Два слова: там будет Реджи.

Трейси: Ой, это три слова, но ты меня поняла!

Трейси: ПОЖАЛУЙСТА, ШЕЙ! Ты мне нужна. Реджи – ТОТ САМЫЙ, и на вечеринке у Лэнда он это поймет.

Трейси: Ты согласна?

Трейси: Я прослежу, чтобы вы с Лэндоном даже не пересекались, не говоря уже о том, чтобы дышать с ним одним воздухом.

Трейси: Я куплю тебе пони и все, что ты захочешь. Согласна?!

Драматичные сообщения Трейси меня рассмешили. Она была по уши влюблена в этого новенького, Реджи. Он был из тех парней, от которых Трейси всегда теряла рассудок: чересчур мужественный, дерзкий, излишне