изменилась…
– И у тебя появился секрет, которым ты не можешь поделиться?
– Даже если это секрет, то не от тебя, – без тени сомнения отозвался Миша. – Просто ты так неожиданно вернулась в мою жизнь… и все вернулось… Я в один момент перестал чувствовать одиночество, которое преследовало меня с тех пор, как ты уехала. Странно звучит… мы же были детьми… как детские привязанности могут оставить такой глубокий след?.. – он пристально посмотрел на стоящую рядом девушку.
– Я не знаю, – честно призналась Алена. – Но я чувствую тоже самое: как будто не было этих лет, как будто мы не расставались, и я по-прежнему могу доверять тебе, как никогда и никому больше не доверяла.
Миша взял ее за руку, продолжая пристально вглядываться в ее лицо. И это осторожное прикосновение и открытый взгляд сказали Алене больше, чем любые слова. Все было по-настоящему. Словно она вновь вернулась в детство, когда в душе не было ни единого сомнения в том, что этот человек – неотъемлемая часть ее жизни, что только рядом с ним она может ощущать собственную целостность. И его чувства были для нее так же очевидны как свои собственные: он не лукавил, она и в самом деле была так же важна для него, как и раньше.
Миша чуть отстранился:
– Тогда я должен тебе кое-что показать. Но для этого нам нужно поехать в Дубну. На пару дней. Родители тебя отпустят?
– Думаю да, – Алена закивала и чуть сильнее сжала его руку. – Тем более, что я очень хочу поехать!
– Тогда решено! – Он с облегчением вздохнул. – Чем ты там занималась? – Молодой человек взглядом указал на ее прибывающую в некотором беспорядке комнату.
– Копаюсь в своей памяти… – честно призналась Алена. – По странности, я о многом забыла…
– А я все помню, – пожал плечами Миша. – Например, как на даче ты по ночам залезала в мою комнату через окно. Тебе снились кошмары, помнишь?
Алена нахмурилась…
2018 год, июнь
Опустевшие, построенные из неотесанных булыжников приземистые дома выглядят давно заброшенными. Их распахнутые настежь и почерневшие от сырости деревянные двери и окна скрипят от редких порывов ветра. И этот скрип – чуть ли не единственный звук, нарушающий окутавшую город кромешную тишину. Другой звук – кажущийся невероятно громким и эхом разносящийся по городу – это звук Алениных шагов по узкой, выложенной неровной брусчаткой дороге. Пока она здесь одна, но это ненадолго. В сгущающемся вокруг тумане девочка начинает смутно различать высокие силуэты. Они кажутся похожими на людей, облаченных в длинные плащи с капюшонами. Но она не видит их лиц. Очертания силуэтов все четче, их присутствие все ощутимее. И вот они уже обступают ее со всех сторон. Алена слышит, как они перешептываются, но не может разобрать слов. Ее сердце бешено колотится. Мысли путаются в голове. Страх парализует все тело. Один из призрачных образов выступает вперед и протягивает к ней руку. Она пытается кричать, но из ее груди не вырывается ни звука… Она отшатывается назад и пытается пробраться сквозь толпу безликих силуэтов, но ноги словно увязают в трясине, и каждый следующий шаг дается сложнее, чем предыдущий…
– Оставьте меня в покое! Убирайтесь!.. – Обессилев от тщетных попыток убежать, она падает на колени и закрывает уши руками, стараясь заглушить непрекращающийся шепот. Но он звучит прямо у нее в голове… На смену страху приходит отчаяние. – Убирайтесь!.. Пожалуйста, оставьте меня в покое!.. – вдруг кто-то легко касается ее плеча…
Алена резко открыла глаза и села на кровати. Часто и прерывисто дыша, чувствуя, как сердце почти выпрыгивает из груди, она прижалась спиной к высокому изголовью кровати и судорожно огляделась по сторонам. Она снова была одна в своей комнате на даче. Редкий случай, когда образы из сна не последовали за ней в реальность. А ведь бывало и такое: она открывала глаза, а одна из тех пугающих теней, что преследовали ее во сне, стояла прямо перед кроватью и протягивала к ней руки… Именно тогда Алена начинала кричать и звать на помощь, и серый нечеткий силуэт рассеивался подобно туману, не дожидаясь, когда в комнату вбегут перепуганные родители.
Девочка еще раз огляделась по сторонам и рукавом пижамы вытерла со лба холодную испарину. Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, как ее учил психолог, но избавиться от страха это не помогло. На будильнике было два часа ночи. Она встала и походила взад-вперед по комнате. Будить дедушку и бабушку было бессмысленно: единственное, что они могли сделать – это уложить ее обратно в кровать, а именно этого ей сейчас хотелось меньше всего. Алена обхватила себя руками, стараясь усмирить нервную дрожь. Но страх только усиливался. Оставаться в одиночестве ей было уже просто невыносимо. И тогда, не долго думая, она всунула ноги в кроссовки, открыла настежь окно и вылезла через него в сад. Ночной воздух наполняли свежие ароматы цветов и заливистое стрекотание сверчков, но Алене сейчас было не до умиления красотой летнего пейзажа: ее всю трясло от страха. Прошло уже две недели с тех пор, как они с бабушкой и дедушкой перебрались из города на дачу. Плохая новость заключалась в том, что смена обстановки никак не повлияла на ее психику – ночные кошмары продолжали мучать ее как минимум два-три раза в неделю. Хорошая новость: соседняя дача принадлежала Мишиному дедушке, и ее друг тоже приехал сюда на каникулы. Алена оглянулась на свое окно: раз никто из предков до сих пор не пришел, значит во сне она не кричала и никого не разбудила. Девочка слегка подвернула пижамные штаны и на цыпочках двинулась в глубь сада. Там, за старым покосившимся сараем в заборе была небольшая брешь, через которую можно было пробраться на соседнюю территорию. Свет многочисленных фонариков, озарявших садовые дорожки, остался позади, и Алена пробиралась между кустами почти на ощупь. В доме Павла Ивановича тусклый свет горел только в Мишиной комнате на первом этаже, и Алена с облегчением вздохнула: значит, он не спит. Встав ногами на лавочку, она с легкостью дотянулась до окна. Ее друг, полулежа на кровати, читал какую-то книгу. Девочка толкнула приоткрытую раму и заглянула внутрь.
– Привет.
Мальчик слегка вздрогнул от неожиданности, но тут же улыбнулся, завидев в окне знакомое лицо.
– Привет. Опять кошмары? – шепотом уточнил он.
Алена кивнула.
– Тогда залезай. Только тихо, – он отложил книгу.
Девочка почти беззвучно перебралась через широкий подоконник, потом на цыпочках преодолела небольшое расстояние до кровати, стараясь ступать так, чтобы пол не скрипел, и наконец-то