для него началось новое приключение. Вот и ожил.
— Да? — только и смогла спросить обескураженная Селена. Странно, что Джарри так думает: Коннор ходил мрачным из-за отсутствия приключений. Но, подумав, пришла к выводу, что семейный прав: с момента, как мальчишка-некромант открыл глаза на улице, опасной из-за магических машин и одичавших оборотней, он постоянно живёт в экстриме. А последние дни, недели, месяцы — сплошные покой и благодать. К такому он не привык. Вот и начал хандрить, думая в непривычном ключе о смерти.
“Тоже мне — великий психолог, — мысленно заворчала на себя Селена. — Успела вынести вердикт старшенькому… Одних только приключений в мёртвом лесу Коннору хватит на несколько лет вперёд. — И замерла, прикидывая, после чего снова усомнилась: — Или не хватит? Для него — с его-то силищей?”
— … Что ты читаешь? — через стол спросил Ивар у Колина, щуря глаза на страницы томика возле тарелки.
— Это учебник, — машинально отозвался мальчишка-оборотень, а когда заметил, что непрошеный гость за их столом пытается прочитать слова на строке, ближайшей к нему, чуть не виновато сказал: — Прости, но это драконий язык.
— Как это? — Ивар не вскинул брови от удивления — скорее, он насторожился.
— Э… Ну… Это учебник, который написали драконы прошлого для эльфийских первомагов, чтобы разговаривать с ними на общем языке.
— И ты… читаешь?
— Ага. Интересно же, чем отличается старинный учебник от современного! Ну и язык тоже, — пожал плечами Колин.
Ивар поднял тяжёлый взгляд и буквально впился им в лицо мальчишки-оборотня, который снова забылся, углубившись в чтение и рассеянно поднося ко рту следующую ложку со съестным. А потом Ивар выговорил:
— Ты и правда увлечён им. Но почему?
Колин некоторое время смотрел на него с недоумением, затем пожал плечами и, улыбнувшись, повторил:
— Мне интересно. Интересно, как менялся язык первомагов, начиная с первосозданного драконами и адаптированного эльфами, в какие этапы нашей истории он менялся и по каким причинам. — Помолчал, потом снова пожал плечами и попытался снова объяснить: — Когда мне что-то нравится, я стараюсь узнать об этом всё, что найду.
— Ты сильный маг, — медленно сказал Ивар, глядя на него уже оценивающе. — Но не слишком хорошо развиваешь свои магические навыки. Но… читаешь.
— Я понял тебя, — спокойно ответил Колин. — Но мне многого в магии не надо. Если честно — достаточно того, что однажды я заполучил доступ в библиотеку прошлого, именно как маг. Поэтому магия для меня лишь средство что-то получить.
— Однажды ты умер.
Слова прозвучали в тон предыдущему вопросу, поэтому Селена не сразу среагировала. Если бы она поняла значение слов сразу, бросилась бы защищать Колина. Но слова прозвучали так спокойно, что пришлось прокатать их в уме несколько раз, чтобы понять, что именно сказал этот странный подросток. А за это время Колин успел помолчать, а потом слегка фыркнуть в усмешке:
— Да. Был такой опыт.
Немедленно бежать к Колину, чтобы утешать его, и разражаться грозой над головой беспардонного Ивара, не пришлось. Селена с трудом заставила себя дышать спокойно. Прислушавшись к ответу мальчишки-оборотня, совершенно не встревоженному, она уловила в нём даже не столько утверждение, сколько благожелательный интерес уже к вопрошающему: что, мол, дальше-то спросишь?
Колин смотрел на Ивара ещё несколько секунд, затем понял, что тот потерял к нему интерес, и сам вновь уткнулся в свою книгу.
Теперь Ивар смотрел на Мику. Почуяв на себе взгляд, мальчишка-вампир приподнял бровь и весело сообщил:
— А я не умирал. Я только заснул.
— Ты-ы… — Вот теперь Селена услышала угрозу в голосе Ивара. — Узнал меня?
— Мы все тебя узнали, — хладнокровно сказал Коннор. — Только я не понимаю, почему ты прячешь своё настоящее имя. Хотя замаскировал ты его неплохо.
— Хочешь найти его в моём пространстве? — чуть не сквозь зубы спросил Ивар.
— Нет, не хочу.
Ивар некоторое время недоверчиво смотрел на мальчишку-некроманта, потом перевёл взгляд на Хельми, который улыбался Ригану: тот втихаря подкармливал Пирата под столом. Затем жёсткий взгляд снова упёрся в Коннора.
— Почему?
— Почему я не хочу узнавать твоё настоящее имя? — уточнил мальчишка-некромант. — Ты же его прячешь. Я уважаю чужое желание скрывать личное.
— Почему? — настаивал Ивар.
— Вот теперь я не понял твоего “почему”, - насмешливо признался Коннор.
— Почему ты уважаешь чужое желание скрываться?
— Ну… Я знаю, что это такое — скрывать настоящего себя.
С минуту Ивар скептически разглядывал его, а потом сказал:
— Ты живёшь в хорошем приюте на всём готовом. Ты не голодный. Хорошо одет. У тебя есть друзья. Как ты можешь понимать, что это такое — скрывать личное? Самого себя? Да и что тебе скрывать?
Мирт посмотрел на обоих и открыл рот. Но промолчал. Он единственный не улыбался, глядя на Коннора. Мика почти хихикал, по своему обыкновению. Хельми чуть свысока и бесстрастно смотрел на “гостя”, а Колин смотрел как-то… сожалея.
Селена ничего не понимала. Она только видела, что чужой подросток братству и впрямь знаком. Но откуда? И почему он задаёт такие странные, до ужаса тревожащие её вопросы? От этих вопросов да от этого враждебного тона у неё мурашки по спине.
— Коннор, — лениво позвал Хельми. — С-скажи. С-сейчас уже не с-страш-шно. И вс-се знают.
Коннор вздохнул и проговорил:
— Ивар, из меня сделали машину, когда шла война. Вот что мне пришлось от всех скрывать довольно-таки долгое время.
— Машину? — Казалось, теперь Ивар был сбит с толку.
— Ну да. Внедрили в тело механизмы и оружие.
— Тебя сделали… — медленно заговорил мальчишка-некромаг. — Убийцей?
— Да. В основном я убивал машины. Но и живых тоже.
Селена знала: военное прошлое вспоминать старший сын не любил. Потому и ответил кратко, не вдаваясь в подробности. И сейчас она побаивалась, что Ивар заставит Коннора говорить именно об этих подробностях. Что же на самом деле интересует этого странного мальчика? Откуда его знают ребята из братства? И похолодела, услышав следующий вопрос Ивара:
— Почему вы спасли меня с капища?
— Мы не знали, был ли у тебя выбор, — всё ещё лениво проговаривая слова, ответил Хельми. — Жизнь не должна с-служить расспрос-странению с-смерти.
Странный мальчишка помолчал после этого ответа. Селена, поглядывавшая на него словно мимоходом, внезапно заметила, как он осунулся — слишком быстро, буквально за последние секунды пребывания в столовой, до тёмных мешков под глазами. А потом Ивар почти прошептал:
— Это слишком неопределённо.
Насколько поняла Селена, он отвечал самому себе, в то же время оценивая ответ юного дракона… Братство тоже ещё осмысляло реплику Ивара, когда Коннор, сидевший расслабленно на своём стуле, сел так жёстко, словно собрался куда-то мчаться изо всех сил.
Ледяной