Читать интересную книгу Расплата - Йожеф Сабо

Пал Хорват, чтобы отвлечь Шухайду от разговора о Марике, добавил, что кроме этих троих следует проверить и Имеча — помощника Генриха Шмидека. Да, да, Хорвату известно, что у Имена точно так же, как у Шмидека и Гало Ёо, стопроцентное алиби, но именно это и вызывает подозрение: они словно заранее сговорились.

— Вот это здорово, — улыбнулся Шухайда с превосходством знатока и специалиста по данному вопросу. — Значит, по мнению Хорвата, есть два типа подозреваемых: те, у кого имеется алиби, и те, у кого их нет.

— Точно так, — согласился Хорват и добавил, что совершенно запутался и даже не знает, чему и кому верить.

— Ну ты пока разбирайся, а я съезжу, покажу фотографии.

Хорват и Корбуй проводили Шухайду до «варшавы». А потом долго стояли в воротах и смотрели вслед удаляющемуся автомобилю, который несся к деревне, поднимая на разбитой дороге медленно рассеивающееся облако пыли. Навстречу «варшаве» в туче пыли стремительно приближались вездеход и два грузовика. Все-таки капитан Иванич привез подкрепление!

— По распоряжению командования центр руководства операцией перемещается к вам. Мы переносим сюда и штаб поиска, — объяснил он уже на заставе.

Капитана Иванича прежде всего интересовал Михай Балинт. Корбуй скрупулезно перечислил все, что знал о Михае Балинте.

— Кем был этот человек до смерти на болоте? Советником в министерстве, владел крупными земельными владениями в Трансильвании и Словакии. Михай был третьим ребенком в семье. Обе старшие сестры еще перед войной вышли замуж за иностранцев и живут сейчас за границей. Отца он потерял во время бомбежки. Мать, — Корбуй постарался выразиться поделикатнее, — женщина свободного поведения. Михай похож на нее.

Казалось, мальчик унаследует традиции семьи: он получил отличный аттестат в духовной семинарии, затем поступил в политехнический институт, но учебу бросил еще на первом курсе. Жил на широкую ногу, был завсегдатаем ночных клубов, кабаре и прочих увеселительных заведений. На какие средства жил? Состояние не только не таяло, а, напротив, увеличивалось, — он успешно вел дела. В армию его не призвали, очевидно, благодаря обширным связям. Много лет назад вступил в отряд ньилашистов (Ньилашисты — венгерские фашисты.). Однако доказать его участие в серьезных преступлениях и убийствах не удалось. Затем бежал на Запад, вернулся, отбыл несколько месяцев в заключении, и все началось по-старому: автомобили, женщины, двухкомнатная холостяцкая квартира на горе Семлю. Почему вернулся? Здесь у него дом, друзья, связи. Все это ему удалось сохранить, несмотря ни на что. Такой человек, как вирус: исчезнет, забьется в угол, затаится и ждет благоприятного момента для нападения. Без работы он не оставался: тренер в привилегированном теннисном клубе, коммивояжер торговой фирмы. Знакомства свои он поддерживал. Организовал сомнительное предприятие, присвоил себе огромные ценности, но, почувствовав, что круг сжимается, пытался эмигрировать.

Корбуй рассказывал подробно. Иванич время от времени задавал вопросы: «Почему не арестовали раньше?», «Куда исчезло пресловутое балинтовское состояние?», «Догадывались ли, что Балинт намеревается бежать за границу?». Хорват же молча слушал и никак не мог сопоставить словесный портрет Михая Балинта с увиденным на болоте. Даже представить трудно эту жизнь, которой жил Балинт, разве что по старым довоенным фильмам. Но ведь то кино!

Хорват тоже рассматривал снимки — вдруг понадобится и его помощь? Корбуй обнаружил в квартире Михая Балинта пакет с фотографиями и наиболее интересные всегда носил с собой. Вот фото: в ухоженном парке стоит в позе победителя молодой, широкоплечий, мускулистый мужчина, за ним видны подстриженные кусты роз, дальше — особняк с огромными окнами… Вот Михай Балинт сидит в богато обставленной квартире в центре большой компании. На полу персидский ковер, все стены заняты книжными полками с сотнями томов, на столе — строй причудливых импортных бутылок. Михай Балинт в бассейне… Михай Балинт в белых, словно фарфоровых, брюках и в футболке на теннисном корте… Всюду с женщинами и только с красивыми, очень красивыми.

Пал Хорват внимательно всматривался в запечатленных на фотографиях женщин: в блондинок и брюнеток, одетых и полуобнаженных. Затем, взяв в руки один из снимков, он вздрогнул, пригляделся, но так и не смог разобрать, кто эта женщина рядом с Михаем Балинтом, которую освещал тусклый свет одинокой лампочки. Хорват не мог наверняка сказать, кто эта женщина, потому что она стояла вполоборота, чтобы лучше были видны линии ее бедер и груди, а порыв ветра в момент съемки растрепал ее волосы, и лицо было почти полностью скрыто. Так ее и запечатлел объектив…

В этот момент вошел Шухайда.

— Как успехи?

— Разве у таких что-нибудь добьешься? — Скептический вопрос Корбуя предполагал отрицательный ответ. — Они не вздрогнут, даже если ты им покажешь живого дьявола. Будут глазеть на него, да еще и спросят, кто это?

— Вольф ворчал, чтобы его оставили в покое. Чирек вовсе в дом пускать не хотел. Помощник Шмидека рассмеялся нам в лицо, а полоумный сын Тороша выл, как шакал, что отца хотят забрать из-за топора.

— Так и сказал?..

Пал Хорват готов был поклясться, что на фотографии — Марика Вольф. Все: и ее поза, и развевающиеся, словно грива, волосы, и нарочито выпяченная грудь, и умышленно подчеркнутые изгибы бедер и талии, — заставляло сделать такой вывод.

— Смотри-ка, Шухайда!

Капитан взял снимок в руки, повертел — вдруг окажется какая-нибудь надпись, — а потом передал дальше, Корбую.

— Не узнаешь?

— Кого мне нужно узнать?

— Марику Вольф! Это же она стоит рядом с Михаем Балинтом!

— Марика Вольф? — Корбуй пытался вспомнить. — Среди знакомых женщин Балинта мне это имя не попадалось. Но не исключаю, что была и такая. Хорошо, если удалось установить фамилии хотя бы десяти, а всего их на снимках больше тридцати.

Но Пал Хорват не расслышал этих слов — он уже мчался по коридору. Запрягайте, Яник, живее! Младший сержант Шанта командует тревожной группой, а рядовой Баккаи пусть готовит Пати. Да, конечно, собака необходима, как же иначе?! Включите в тревожную группу и второго конюха, Фери Грубера. На повозку, быстрее, в деревню, к Вольфам!

Корбуй, Шухайда и Иванич тоже спешили к своим «варшавам». Оперативный дежурный пробежал по тропинке через сад к дому начальника заставы и крикнул в окно, поднимая по тревоге полицейских.

Улицы деревни черны. То тут, то там промелькнут беленные известью стены спящих домов да появятся головки цветов, уже раскрывшихся навстречу ночи. Взвизгнув тормозами, машины на полном ходу сворачивают на улицу Кошута. Свет фар выхватывает из темноты резную башенку ворот сада. Сирена еще завывает, а приехавшие уже выскакивают из машины, с шумом захлопывая за собой дверцы. С грохотом врываются во двор. Хорват приказывает младшему сержанту обойти двор и блокировать выход из дома с обратной стороны.

Шухайда, Хорват, Корбуй и старший лейтенант Пап бегут по сводчатому коридору. Повсюду горит свет: в комнатах, в прихожей. Шухайда толкает рукой кухонную дверь. За столом ужинают трое: девушка, ее жених и хозяйка дома.

— Где ваш муж?

Супруга Вольфа недоуменно смотрит на вошедших. Бледнеет, начинает дрожать:

— Мой муж? Вышел к соседям поговорить о…

— Когда вышел?

— Примерно час назад, сразу же, как только товарищ капитан уехал.

Хорват резко повернулся и стремглав выбежал из комнаты. Вот когда пригодятся те доведенные до автоматизма навыки, которые вырабатывались во время многочисленных тренировок! На вешалке, сделанной из четырех ловко переплетенных рожек косуль, висел полотняный пиджак Вольфа. Он снял его и понес через гумно к солдатам.

— Товарищ Баккаи, дайте это понюхать Пати. Так, хорошо. Где-то здесь, у ограды, должен быть след, идите по нему, пока не оборвется. Если придется переходить через болото, смело пользуйтесь фонарем. Тот, кого вы преследуете, может вас увидеть, а другие в такое время там не ходят. Действуйте!

Хорват считал: Вольф отправился час назад, сейчас без четверти десять. За два с половиной — три часа Ми-хай Вольф достигнет границы, в зависимости от того, как быстро он переправится через болото. Иной дороги у него нет — это единственная возможность, и если ее упустить — все кончено. Он не может ею не воспользоваться. Все зависит теперь от пограничников. Кроме них никто уже ничего не в силах сделать. Если взять вездеход, то примерно к одиннадцати можно добраться до участка, где по самому краю болота, через лес и холмы проходит линия границы. Но свет автомобильных фар может испугать Михая Вольфа и заставить его пойти в другую сторону. Как быть? А что если доехать только до хутора Таннера или до баглашской наблюдательной вышки, а оттуда пешком?