Читать интересную книгу Новый Мир ( № 10 2006) - Новый Мир Новый Мир

Это, пожалуй, самый необычный диск в представляемом нами “Избранном”: три четверти его занимает чичибабинский монолог — проповедь “в жанре” исповеди. Как видеоматериал его почти ежегодно повторяют по харьковскому ТВ в день рождения поэта. Саму передачу и сняли в день его 70-летия.

Борис Алексеевич говорил перед камерой — почти не переводя дыхания — в течение тридцати семи минут и в завершение своего обращения (размышления? признания? завещания?) прочитал три стихотворения.

Мне неловко пересказывать этот монолог. Коротко говоря, весь он — о чичибабинской Вере, о той самой Глубине, которую он столько лет искал, но, обретя, не сумел и не захотел останавливаться в своем мучительно-счастливом поиске. Здесь в который раз Б. Ч. вспоминает и самодельную молитву, которой, как он любил говорить, научила его Зинаида Миркина: “Господи, как легко с Тобой, как тяжело без Тебя. Да будет воля Твоя, а не моя, Господи!” На самом-то деле “духовная тема” в этом монологе — скорее связующая нить: Борис Чичибабин говорит тут о своих человеческих надеждах-разочарованиях; подчеркивая, что он человек неполитический, касается политики; размышляет о нравах и, в целом, о времени.

Поражает, конечно, его отсердечная “детская” доверительность: обращаясь к очень многим (этой интонации он и придерживается), он одновременно очень интимен, как будто перед ним один человек, нуждающийся в искреннем, сочувствующем слове. Не сразу, но я догадался, кто это. И назвать этого “человека” человеком можно только с помощью блоковской цитаты: “О, Русь моя! Жена моя!”

Проповедуя, исповедуясь ли публично, Борис Чичибабин, естественно, пытается оформить свою личную религиозность в слова. И здесь опять проступает, измученная тяжестью мирского, его детская душа — изумленная пониманием непрерывающейся собственной греховности. Должен сказать, что размышления Б. Ч. о своем отношении к Богу и о религиозности в целом (как он ее переживал внутри себя и представлял умозрительно) неоднократно публиковались, и возможная реакция на них находится у меня где-то между смущенным недоумением и осторожным умилением...

Но эта тема увела бы в сторону, чего мне совсем не хочется, — потому что (повторюсь) главное, и в записанном на диске телевизионном монологе тоже, это — живая душа стихотворца. Душа поэта, сказавшего о себе в стихотворении 1972 года “…я никто и даже не поэт”13. Напомню себе волошинские слова о том, что голос поэта — это “внутренний слепок его души”.

CD № 5. Борис Чичибабин. “Скачут лошадки Бориса и Глеба…” Выступление в телеконцертной студии “Останкино” 17 октября 1993 г. Ремастеринг произведен звукозаписывающей компанией “НН Студия”, 2000 — 2003 гг.

Итак, имя Волошина само подвело нас к финалу. В последнее лето Бориса Чичибабина пригласили участвовать в “выездном” заседании Международного ПЕН-клуба, проводимого в коктебельском доме поэта. Телевизионные режиссеры Дина Чупахина и Ионас Мисявичюс, которые превращали это событие в телепередачу, пообещали пробить выступление Б. Ч. на главной телестудии страны. Оно состоялось, и на диске — его весьма качественная фонограмма. Перед началом чтения, которое перемежалось и ответами на записки, и трогательными репликами из зала, Чичибабин извинился, что будет читать много “старых”, “классических” стихов: “…Дело в том, что я первый раз в жизни — и, наверное, последний — выступаю в Останкино. И эту передачу будут смотреть многие люди, очень много людей… потерпите. Просто я хотел представить себя, свое творчество как можно полнее”.

“ Избранное” заканчивается интервью радиожурналистке Ирине Бедеровой, которое Борис Чичибабин дал через два дня после останкинской встречи. 19 октября ему вручили “апрелевскую” премию имени А. Д. Сахарова “За гражданское мужество писателя”. Центральной, на мой взгляд, частью этой беседы стал рассказ поэта о своем старинном и легендарном стихотворении “Сними с меня усталость, матерь Смерть”: “…у меня был такой период в жизни. И поскольку я его прошел, преодолел, победил, — значит, я могу теперь его не стыдиться. Я не стыжусь этих стихов. Но — стихи отчаяния, безверия… А это не может быть нормой в искусстве, в культуре, в жизни…”

 

1 “Директором издания”, а проще говоря, человеком, оплатившим его выход в свет, был давний приятель поэта и его неутомимый “болельщик” — Владимир Нузов. Он же взял на себя и все юридические хлопоты. В издательстве “Советский писатель” “Колокол” вышел через два года и, как вспоминала вдова поэта, Л. С. Карась-Чичибабина, несмотря на свой “официальный” статус, не сумел перекрыть читательской привязанности к непарадному “известинскому” близнецу.

2 “„Всему живому не чужой…” Борис Чичибабин в статьях и воспоминаниях”. Харьков, “Фолио”, 1998.

3 Ныне Эсфирь Семеновна заведует Домом-музеем Марины Цветаевой в Борисоглебском переулке. Первый московский вечер памяти поэта проводился именно в цветаевском доме.

4 Между прочим, среди гостей вечера была и Л. К. Чуковская, которую встретили стоя. Это было одно из первых ее появлений на широкой аудитории. В тот день и она, и Борис Алексеевич были еще “исключенными” из СП писателями: его восстановят в октябре 1987-го, ее — значительно позднее.

5 Борис Чичибабин. “Колокол”. Стихотворения. Читает автор. ВТПО “Фирма Мелодия”, 1989. На диске — надпись: “Лидия Корнеевна, я преклоняюсь перед Вами, — с любовью. Борис Чичибабин. 4.12.1989”.

6 Именно в том, 1989 году шестидесятишестилетний Чичибабин оставил наконец работу в депо.

7 Звукорежиссером диска был Л. Должников, редактором — Т. Тарновская. Художественное оформление — В. Барышникова с использованием фотографии Б. Палатника.

8 На вкладыше имелось и сообщение: “Благодарим Лилию Семеновну Чичибабину за полное доверие и посвящаем свои труды ПАМЯТИ БОРИСА ЧИЧИБАБИНА. Публикацию предпринимаем к годовщине памяти поэта. Ноябрь 1995 г. Москва”.

9 Такое пояснение встречается лишь на одном диске (CD № 3. Борис Чичибабин. “…а у ранимости лика лишь два — Пушкин и Лермонтов”) — в разделе, представляющем запись в доме Б. Я. Ладензона (1970 — 80).

10 См. ее воспоминания “Ты и сама б до смерти не забыла” в сборнике “„Всему живому не чужой…” Борис Чичибабин в статьях и воспоминаниях” (Харьков, “Фолио”, 1998).

11 Создатели диска благодарят В. П. Тимченко за участие в технической обработке пленки.

12 См. его статью “О самом главном” в упомянутом сборнике “…Борис Чичибабин в статьях и воспоминаниях”.

13 Именно этим абсолютно, на мой взгляд, гениальным стихотворением (“Не льну к трудам, не состою при школах…”) заканчивается финальный, пятый диск звучащего чичибабинского “Избранного”.

Заканчивая свои воспоминания о покойном муже, Лилия Семеновна вспоминает о вечере памяти Б. Ч. в Доме-музее Марины Цветаевой и этой самой строчке, тонко интерпретированной З. А. Миркиной: “…„Высшее мужество сказать о себе, что ‘я никто и даже не поэт‘, суметь отказаться от себя во имя вхождения в это ‘Никто‘ — Бога. Борис сумел это сделать”. Думаю, присутствуй он в зале, усмехнулся бы смущенно и остался доволен…”

КИНООБОЗРЕНИЕ ИГОРЯ МАНЦОВА

Тело и душа во времени и в пространстве

(1) В последнее время совершенно сознательно культивирую так называемый мультикультурализм, то есть старательно представляю в своих новомирских обзорах самые разные национальные кинематографии. Делаю это в целях, так сказать, геополитического равновесия. Хотя, если по-честному, наибольшее количество хорошего кино производят сегодня Соединенные Американские Штаты. У них на два порядка больше стбоящих произведений, нежели во всех прочих кинематографиях, вместе взятых.

Я специально подчеркиваю это обстоятельство! В современной России американское кино воспринимают, на мой взгляд, неадекватно. Многим отечественным зрителям кажется, что это кино примитивно, и они почему-то считают своим моральным долгом при первом удобном случае публично на этом настаивать. Сегодня у нас американское кино модно высмеивать, принижать и опускать. Думается, однако, с такой вот самонадеянной внутренней установкой мы ни к чему хорошему не придем. Нашим интеллектуалам лучше бы относиться к тому, чего они пока недопонимают, с большей осторожностью.

В современной России, кстати, тоже появились заметные достижения, нашим кином уже чуточку можно гордиться. Например, режиссер Алексей Балабанов снял в высшей степени удачную, весьма тонкую, абсолютно нетривиальную картину “Мне не больно”. Поразительна, однако, реакция отечественной культурной общественности! Многие и многие высокомерные люди посчитали своим долгом густо облить эту изысканную работу презрением: я читал, я слышал это сам; это караул! — и этого попросту не может быть. Я имею в виду ихнюю аргументацию, точнее, полное отсутствие таковой.