Он переживаний она сильно похудела, появились мешки под глазами, и однажды Доминин прямо ей на это указал.
— Стелла, я женился на сильной женщине, которая никогда не опускает руки и из любой ситуации может найти выход. Посмотри, в кого ты превратилась? Соберись, иначе мне самому придётся этим заняться!
А через неделю он, сдерживая рвущуюся радость, сообщил, что Алина беременна.
— Я поселил её в нашей трёхкомнатной, что в Академгородке. Как ты понимаешь, будущей матери нужны лучшие условия!
И началось — по любому звонку Алины Виктор срывался и ехал к ней — ночь ли на дворе, день ли — не важно. Один раз Стелла напросилась поехать вместе, хоть муж был и недоволен, пытался отговорить.
— Но это же и мой ребёнок тоже, почему ты мне не позволяешь увидеть его мать? — возмутилась она. — Я хочу знать, как растёт наше дитя, познакомиться с женщиной, его вынашивающей.
Да, принять ребёнка от другой женщины, думать, как Витя ласкал её, как они… было невыносимо, но если она упрётся, то может потерять больше. В конце концов, во всём можно найти свои плюсы — она будет избавлена от тягот беременности и ужасов родов. А Виктор, получив родного ребёнка, наконец, успокоится, и у них всё пойдёт по-прежнему! Она сможет принять и полюбить этого малыша, ведь он попадёт в её руки совсем крошечным и беспомощным! Она уже дважды через это проходила и помнит, как нужно обращаться с младенцами!
Но на присутствие Стеллы резко-отрицательно отреагировала Алина. Нет, скандал она не закатывала, но ночью ей вызывали Скорую.
— Понимаешь, она очень переживает. Отдать ребёнка для любой женщины сложно, поэтому Алине невыносимо видеть тебя, — сказал Виктор Стелле на следующий день. — Мы же не хотим, чтобы она расстраивалась, ведь всё, что испытывает мать, передаётся и ребёнку! Ты сама была беременная, должна понимать! Больше ты к Алине и близко не подойдёшь. Наберись терпения, беременность развивается отлично, ещё какие-то четыре месяца, и мы получим нашего Данилку!
Да, будет мальчик, они это уже знали, и Виктор ему даже имя придумал. Конечно, сам. Мнением Стеллы он не стал интересоваться.
Срок родов приближался, Виктор почти всё свободное время проводил у беременной. Кто бы мог подумать, что он настолько проникнется, настолько вживётся в роль отца?
Стелла снова не находила себе места — почему? Ну почему жизнь так к ней несправедлива? Когда она не хотела детей, они у нее получились едва не с первого раза. А теперь готова почку отдать, лишь бы родить, но вынуждена делить мужа с другой!
К слову, когда беременность Алины перевалила за половину, муж вернулся к выполнению супружеских обязанностей. Стелла изо всех сил старалась не думать, где он усмирял свой темперамент до этого, если снова не пропускает ни одной ночи. Можно было спросить напрямую, Виктор не стал бы вилять и лгать, но она боялась услышать ответы. Боялась получить подтверждение тому, о чём и сама догадывалась. А если не спрашивать, то можно делать вид, что ничего не было…
Скорее бы он уже родился, скорее бы Алина исчезла из их жизни!
Наконец, этот день настал.
Виктор сначала позвонил ей, сообщил радостную новость.
— Стеллка, я стал отцом! Четыре двести — богатырь! Меня не жди, я задержусь.
И задержался аж на два дня. Но она уже привыкла, потом, Доминин не любил, если она пыталась его контролировать. Ждала, терпела.
Муж ворвался в дом, пронёсся в кабинет и что-то оттуда забрал.
— Витя, ты куда опять?
— Стелла, всё потом! Я сейчас еду в роддом, мне обещали показать Даню через стекло.
— Я с тобой!
— Зачем?
— Как… Но это же наш ребёнок! Потом, Алина уже родила, малышу теперь её нервы не помешают, — опешила жена. — Ладно, ты не подпускал меня к Алине, но почему не позволяешь увидеть сына? Ты его растить без меня, что ли, собрался?
— Ладно, только у меня нет времени, — буркнул Виктор.
Собралась за полминуты, и всё равно муж нетерпеливо пристукивал ботинком, недовольно посматривая на часы.
Им показали кулёк, откуда выглядывало сморщенное красное личико с опухшими глазками. Не вблизи — из-за стекла, отгораживавшего детское отделение от коридора, где стояли родственники рожениц. Они тут были не одни, рядом громко умилялась и ахала от восторга при виде своего кулька другая семья.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И вдруг.
— Зачем она здесь? — Стелла вздрогнула — чуть поодаль стояла Алина. — Ты же обещал, что я её не увижу!
Виктор смутился и бросился к молодой матери, обнял за плечи, что-то зашептал ей на ухо, подталкивая к двери в отделение.
Стелле стало всё понятно. Впрочем, а чего она ожидала? Да, у них семья, и пока она давала мужу всё, что ему было от неё нужно — её жизнь была похожа на рай. Но Витя захотел наследника, а этого ему дать она не смогла. Незаменимых не бывает, вот и ей подобрали замену… Но ничего, осталось потерпеть ещё день или два.
— Прости за сцену, но ты теперь понимаешь, почему я не хотел, чтобы ты ехала? — спросил вернувшийся Доминин. — Завтра их выписывают, поэтому буду дома поздно.
— Как — поздно? Я думала, что выписка в первой половине дня. Разве это дело — перевозить новорождённого на ночь глядя? — она изо всех сил старалась держаться достойно.
— Выписывают утром, но мне нужно убедиться, что Алина справляется. Завезти продукты и ещё раз проинструктировать няню и прислугу, — ответил Виктор и замер, поняв, что проговорился.
— Витя?! — ахнула Стелла. — Ты поэтому совсем не помогал мне готовить детскую и покупать приданое, даже не интересовался? Ты решил оставить ребёнка ей?? Но зачем тогда…
— Понимаешь, она же кормит! — виновато принялся он оправдываться. — Лучше материнского молока ничего нет! Я говорил с педиатрами, они в один голос утверждают, что лучше родной матери для малыша никого не может быть. Алина поживёт с Даней, пока ему не исполнится шесть месяцев, а потом…
— А потом ты тем более его у неё не заберешь, — Стелла отвернулась, чтобы муж не увидел слёзы. — Я тебя поняла, Витя, только ты обещал быть со мной честным.
— Да, я виноват, но в чём моя вина? В том, что хотел родного ребёнка? Что берёг его мать, выполняя все капризы — ради сына? А ты не могла потерпеть каких-то девять месяцев! Так какая из тебя мать для Данилы, если ты ненавидишь ту, которая его выносила и родила? Права Алина — ты всегда будешь помнить, что он от другой, и никогда не сможешь его полюбить! Тем более, раз в своё время легко забыла о своих, то будет ли тебя волновать чужой? Мой сын должен расти в любви и обожании, поэтому его мать останется с ним столько, сколько ему понадобится.
— Давай разведёмся, — помертвевшим голосом прошептала Стелла. — Я уеду, и живите с этой Алиной…
— С ума сошла? Зачем мне кто-то другой, если у меня есть законная жена? Алина всего лишь мать моего сына, и только. Да, я спал с ней, но ты об этом знала — сначала ради зачатия, а потом — чтобы будущая мать чувствовала себя хорошо. Врач порекомендовал выполнять все капризы беременной, а у неё после наступления беременности повысилось либидо. Знала бы ты, как мне было тяжело разрываться между вами обеими!
— Я не хочу жить шведской семьёй. Если ты забыл — я ушла от первого мужа, потому что не терплю измен. Пропусти, дай пройти!
— Стелл, не разочаровывай меня! Я заберу Данилку, как только ему исполнится год или полтора. Может быть, два, и он уже не будет так нуждаться в матери. Алина получит деньги и квартиру, в которой живёт, и оставит мне сына. Тебе нужно всего лишь потерпеть ещё немного, ну сама посуди, не могу же я нервировать кормящую женщину! Здоровье ребёнка превыше всего! И подумай — тебе же лучше — не возиться с подгузниками, коликами и что там ещё бывает у младенцев? Получишь готового сына!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Не в силах больше сдерживаться, она закрыла лицо руками и, давясь от слёз, бросилась вон.
Потом она не раз вспоминала трагическую цепочку случайностей.
Если бы она не накрутила себя. Если бы Виктор чуть-чуть больше думал о ней, а не спешил к сыну и его матери. Если бы он сообщил ей новости не так грубо и прямо. Если бы не упрекнул в том, на что сам же её толкал, убеждая, что она должна оставить детей Воротаеву и забыть о них. Если бы не два года безуспешных попыток родить…