подскажет правильный ответ.
Забегая чуть наперед, оно и показало. Показало, что формирование полноценной охранной спецслужбы нужно было начинать раньше… Но об этом потом.
Эпилог
— «Svetopis», — гласила надпись на вывеске. Мужчина мысленно усмехнулся такой непривычной для русского глаза транслитерации и потянул дверную ручку на себя. Внутри небольшое ателье выглядело куда более солидно чем снаружи, впрочем, само его расположение — по Иоганнштрассе, в каких-то десяти минутах ходьбы от императорского дворца Хофбурга — говорило об успешности предприятия куда лучше, нежели несколько пошарпанный фасад.
После большого наводнения на Дунае случившегося в 1830 году, попытки революции в 1832 Вена до сих пор, хотя уже сколько лет прошло, не восстановила былой лоск. С другой стороны, если копнуть глубже, то вся первая половина 19 века для этого города выдалась сложной, и говоря о лучших днях вообще стоит вспоминать скорее век 18-й. Ради справедливости — кто его уже теперь-то помнит…
Звякнул колокольчик, привлекая внимание хозяина заведения, однако в этом не было особой необходимости. Сам владелец ателье, известный и модный столичный светописатель Эрнест Тельман, находился тут же за стойкой и о чем-то оживленно разговаривал с другим клиентом. Хозяин ателье что-то втолковывал клиенту показывая тому широкоформатный альбом и регулярно тыкая в бумагу пальцем. Появление еще одного посетителя Тельман естественно заметил, кивнул и указал глазами на кресло, стоящее у окна, явно прося немного обождать.
Посетитель также молча пожал плечами, прошел к окну и присел в то самое — оказавшееся на диво удобным — кресло. Огляделся. Ателье было разделено на две зоны — приемную, где светописатель общался с клиентами, и рабочую. В любой момент внутрь мог зайти посетитель и попросить снять его на память. Дело это было не дешёвое, но и не настолько дорогое, чтобы напугать потенциальную клиентуру. Уж точно не в центре столицы империи.
Для таких вот «быстрых» клиентов в отдельном углу и было оборудовано специальное пространство, основным предметом которого являлся стенд со сменными вариантами фона. Сняться можно было на фоне леса, поля, цветов, имелся морской пейзаж и полотно, изображающее богато обставленную комнату с камином. А можно было не выделываться и выбрать просто однотонный вариант, все равно качество светописей было пока еще такое, что зачастую разобрать находящиеся на заднике объекты было просто невозможно.
— Да, конечно, — посетитель поймал обрывок разговора между светописателем и предыдущим клиентом. — В следующую субботу, на полдень. Я буду с двумя помощниками примерно за полчаса. Вы понимаете — подготовиться, оборудование расставить. Договорились…
Мужчины пожали руки, некая сумма — видимо задаток — перекочевала из кошелька клиента на стойку и потом в карман хозяина ателье, после чего мужчина не торопясь удалился.
— Добрый день, — ожидавший своей очереди в кресле посетитель поднялся на встречу хозяину заведения.
— Добрый, чем могу помочь?
— Меня интересуют съемки на природе.
— Это можно, — собственно выездная работа и была главной фишкой Эрнеста Тельмана. На самом деле статичная светопись в студии была не таким уж хитрым делом, больше упираясь в качество материалов и оборудования, чем, собственно, в мастерство конкретного человека. Другое дело — съемка где-то на природе, там и экспозицию подобрать, и свет поймать, и выдержку правильно определить… Даже у мастеров промашки случались, а уж у только что купившего светокамеру дилетанта вообще шансов не было. Ну стоимость таких выездных светосессий была принципиально иной, за день работы можно было положить себе в карман едва ли не полугодовой заработок какого-нибудь столичного рабочего, есть за что бороться.
— Например на фоне какого-нибудь водопада, люблю знаете ли текущую воду. Не знаете, есть ли в окрестностях подходящие локации? И сколько стоить будет такой выезд? — Собственно, из всего этого словесного поноса главным и единственным важным было упоминание самого слова «водопад», которое само по себе и являлось паролем.
— Это вам в Америку ехать надо, — взгляд светописателя тут же изменился, из него мгновенно ушла расслабленность, Тельман как будто резко захотел просветить своего собеседника насквозь. — Говорят там на Великих озерах очень большой водопад есть.
Упоминание Америки было отзывом, указывающим, что резидент готов обсуждать важные дела прямо здесь и сейчас. Предложение поехать в Африку говорило бы о необходимости зайти позднее, а вот если бы светописатель отправил потенциального клиента в Азию… Тогда бы это означало, что нужно отсюда сваливать как можно быстрее и как можно дальше. «Азия» означала провал.
— Александр Корф, — представился офицер СИБ, назвав резиденту свое теперешнее имя. В среде служащих в Тайной канцелярии особая откровенность между собой считалась как минимум дурным тоном. А то и поводом присмотреться…
— Иоган! Постой за стойкой, — крикнул через плечо светописатель своему помощнику и повернувшись к посетителю добавил, — пройдемте в подсобку, там нам никто не помешает. Вы из России? Как там?
— Осень, как здесь только хуже, — нырнув в глубину служебных помещений, где хозяин, судя по всему, хранил реквизит и всяческое оборудование, мужчины перешли на русский. — Дожди, холодно, слякоть. Все как обычно.
Начавшие появляться по всему континенту подобно грибам после дождя салоны светописи стали для агентов СИБ просто идеальным прикрытием. Необычная деятельность привлекала к себе активное внимание различных власть предержащих: дворянства, чиновничества, офицерства. При этом творческая направленность позволяла светописателям некую экстравагантность, а ее техническая сторона выделала специалистов по переносу реальности на бумагу от прочих художников, музыкантов и, прости Господи, лицедеев. Никто не удивится, что через салон мастера камеры и вспышки проходит куча народу — в том числе и всякие зеваки-любопытствующие, — а сам он регулярно выезжает на съемки к богатым вельможам домой или, например, на природу.
Ну и конечно вишенкой на торте тут было то, что вся — вернее уже не вся, начали потихоньку появляться альтернативные поставщики, но лучшие аппараты по-прежнему делали на фабрике близ Санкт-Петербурга — светоаппаратура производилась в Российской империи. Туда ездили будущие художники и просто энтузиасты для прохождения специально открытых обучающих использованию сложной техники курсов, оттуда регулярно приезжали торговые представители, специалисты по ремонту и прочие кормящиеся на около «светописной» тематике персонажи.
Банально — в Варшаве начали