Маннергейм. А теперь запись конференции, состоявшейся через три дня на борту «Веги». На ней присутствуют все министры и государственные секретари. Председательствует сэр Гораций Вуд.
Вуд. Господа, я начну с короткого обзора событий. Нам необходимо четко представлять, чего мы хотим и как собираемся действовать. С 1945 года, вот уже триста десять лет, у нас не было мировых войн. Были периоды локальных конфликтов: война в Корее, гражданская война в Индии, поражение в Австралии и тому подобное. Сегодня, как ни страшно признаваться в этом министру иностранных дел, новая мировая война стала неизбежной. Человечество готовилось к ней триста лет. Дипломатия исчерпала все свое искусство, продолжить «холодную войну» нет больше смысла, мир невозможен, необходимость вести войну теперь сильнее, чем страх перед ней. Объединенные Свободные Штаты Америки и Европы противостоят России, на стороне которой выступают объединенные Азия, Африка и Австралия. Соперники примерно равны по силам. Примерно. Вот почему члены правительства Объединенных Штатов находятся на космическом корабле «Вега». Печально, но факт. А сейчас я представляю слово министру внеземных территорий.
Министр внеземных территорий. Ваши превосходительства, господа! Ситуация, в которой мы оказались, не очень благоприятна. Мы потеряли Луну. Эту потерю я воспринимаю болезненнее, чем потерю Австралии. По договору, заключенному в Нью-Дели, к ним отошла вся обращенная к Земле сторона Луны. Враждебные человеческой природе особенности, свойственные Луне, к сожалению, исключают военные действия против русских лунных укреплений.
Военный министр. Нам ни в коем случае не следовало подписывать договор в Нью-Дели!
Вуд. Обращаю внимание министра Костелло, что он и сам не видел иного выхода, когда я, к сожалению, был вынужден подписать этот договор. Другого политического решения не было, а к решениям иного порядка мы не были готовы. Министр внеземных территорий, продолжайте, пожалуйста.
Министр внеземных территорий. Ваши превосходительства, господа! Марс объявил о своем нейтралитете, его нельзя вынудить встать на ту или иную сторону, так как он обладает слишком большой мощью. Остается Венера. Прошу предоставить слово государственному секретарю по делам Венеры.
Вуд. Слово имеет государственный секретарь по делам Венеры.
Государственный секретарь. Я полагаю, собравшиеся здесь члены правительства имеют представление о том, что происходит на Венере. Что касается климата, то ситуация там просто катастрофическая. Планета в таком же состоянии, в каком Земля была примерно сто пятьдесят миллионов лет назад. Венера не годится для сколько-нибудь серьезного заселения людьми, не случайно союзники России, да и мы тоже, отозвали с нее своих комиссаров.
Вуд. До меня дошли совсем иные слухи.
Государственный секретарь. Честно говоря, сэр Гораций Вуд, наши и русские комиссары отказались вернуться на Землю, вслед за чем мы и русские перестали посылать туда новых.
Вуд. Как звали нашего последнего комиссара?
Государственный секретарь. Бонштеттен.
Вуд. Когда он вышел в отставку?
Государственный секретарь. Десять лет назад.
Вуд. Почему он не возвратился на Землю?
Государственный секретарь. Причина неизвестна.
Вуд. Продолжайте, господин государственный секретарь.
Государственный секретарь. Ваши превосходительства, господа! Хотя планета Венера не годится для заселения, она все же не совсем бесполезна. Как мы, так и Россия и ее союзники двести лет назад начали использовать Венеру как исправительную колонию и использовали ее исключительно в этих целях вплоть до настоящего времени. Наши космические корабли выгружают осужденных и улетают, не вступая с узниками в более тесные контакты.
Вуд. Значит, эти узники свободны?
Государственный секретарь. Свободны на Венере. Для Земли они умерли.
Вуд. А какова там политическая ситуация?
Государственный секретарь. Неизвестно.
Вуд. Сколько людей мы туда отправляем?
Государственный секретарь. Тридцать тысяч ежегодно.
Вуд. А Россия?
Государственный секретарь. Неизвестно.
Вуд. Не понимаю, зачем нам департамент по делам Венеры, если мы ничего не знаем об этой планете.
Государственный секретарь. Задача департамента — отправлять транспорты с заключенными, ваше превосходительство. Что происходит с ними потом, нас не касается. Главное, что мы от них избавляемся.
Вуд. Кого мы отправляем на Венеру?
Государственный секретарь. Морально неполноценный человеческий материал. Преступников и в первую очередь тех, кто отстаивает коммунистические идеи и от кого нужно избавляться в целях безопасности.
Вуд. А кого ссылает на Венеру Россия?
Государственный секретарь. Тоже преступников и, естественно, тех, кто отстаивает западные идеалы и от кого нужно избавляться в целях безопасности.
Вуд. Следовательно, на Венере находится не только неполноценный человеческий материал. Прошу военного министра высказать свои соображения.
Военный министр. Все очень просто. Этот венерический балласт нужно использовать в войне против России и Азии. В стратегическом отношении Венера обладает тем преимуществом, что составляющие ее атмосферу облака не позволяют вести наблюдения за поверхностью планеты. По моим прикидкам, население Венеры составляет два миллиона человек. Для удара по России и Азии водородными и кобальтовыми бомбами нужно двести тысяч человек. Космические корабли и бомбы они в состоянии создать сами, нужно только отправить на Венеру несколько ученых.
Вуд. Нашлись ли такие ученые?
Военный министр. Они на борту.
Вуд. С кем мы будем вести переговоры?
Министр внеземных территорий. С неким Петерсеном.
Вуд. Какими сведениями о нем мы располагаем?
Министр внеземных территорий. Убийца из Германии.
Военный министр. Замечательно.
Министр внеземных территорий. Кроме того, есть еще некий Джон Смит.
Вуд. А о нем что известно?
Министр внеземных территорий. Он родился на Венере, сын американского коммуниста.
Военный министр. Лучше не придумаешь.
Министр внеземных территорий. Наконец, имеется некто Яков Петров, о котором нам ничего не известно.
Военный министр. Похоже, это русский.
Вуд. Господа. Решение о нашей экспедиции принято президентом. Принято без нашего ведома и, как сейчас выяснилось, несколько поспешно, поскольку о Венере мы знаем крайне мало. На меня возложено руководство экспедицией. Перед нами трудная задача. Мы пока не знаем, какие требования выдвинут полномочные представители этой планеты, каким образом вести с ними переговоры, встретим мы там диктатуру или парламентскую республику, похожую на нашу. Положение серьезное. Чтобы не потерять все, мы должны пойти на риск. Мне остается только пожелать экспедиции «Вега» удачи.
Маннергейм. Прежде чем перейти к событиям на Венере, я воспроизведу еще две беседы, которые провел его превосходительство сэр Гораций Вуд. Первую — со мной, в момент появления Венеры. Огромная, как Луна, но значительно более яркая белая планета плыла в космическом пространстве, грозно надвигаясь на нас.
Вуд. Когда посадка, Маннергейм?
Маннергейм. Через шесть часов, ваше превосходительство.
Вуд. Еще шесть часов, и вы приступите к выполнению своей задачи.
Маннергейм. Какой задачи, ваше превосходительство?
Вуд. Президент поручил вам надзирать за мной. Он боится, что я тоже останусь на Венере, как наши комиссары.
Маннергейм. Ваше превосходительство, я не понимаю…
Вуд. Вы же сотрудник секретной службы.
Маннергейм. Ваше превосходительство!
Вуд. У вас в кармане один из тех маленьких приборов, с помощью которых можно записывать разговоры.
Маннергейм. Я не знаю…
Вуд. Зато я знаю, Маннергейм. Как сотрудник секретной службы, вы обязаны молчать. Не будем об этом. Мы оба хорошо знаем, что поставлено на карту.
Маннергейм. Следующий разговор состоялся с полковником Руа перед самой посадкой, в наблюдательном пункте. Запись не очень качественная, с помехами, так как я боялся возбудить подозрение.
Вуд. У меня к вам несколько вопросов, полковник Руа.