Он отпустил прицел, оставив его висеть в космосе. Левой рукой повернул металлический замок правой перчатки и отсоединил ее от скафандра. Теперь на его правой руке не было ничего, кроме тонкой перчатки из ткани, и рука немедленно ощутила холод космоса. Чтобы не обморозиться, Чжан подставил ее под гаснущие лучи солнца, а потом полез в карман скафандра и достал пистолет и два магазина. Левой рукой он подхватил плавающий перед лицом оптический прицел и присоединил его к пистолету. Прицел был от винтовки, но Чжан Бэйхай переделал его, добавив магнитное крепление для пистолета.
Практически любое земное огнестрельное оружие может стрелять в космосе. Вакуум сам по себе не создает осложнений — в порохе содержится весь необходимый для выстрела кислород. Но перепад температур в космосе бывает значительным, намного превышающим обычный диапазон температур в атмосфере. Он повлияет и на оружие, и на заряды. Поэтому Чжан Бэйхай опасался надолго доставать пистолет и патроны. Все эти три месяца он неоднократно тренировался быстро извлекать пистолет, присоединять прицел и менять магазины.
Он поймал первую цель в перекрестье прицела.
В атмосфере Земли даже самая лучшая снайперская винтовка не поразит цель, удаленную на пять километров. Но в космосе на такое способен даже обычный пистолет. Пуля летит в безгравитационной среде, не подвергается влиянию внешних сил и идет по абсолютно стабильной траектории прямо к цели. За пределами атмосферы пуля сохранит начальную скорость вплоть до попадания. Гибель жертвы гарантирована.
Он нажал на спуск. Пистолет неслышно дернулся, и на конце ствола мигнуло оранжевое пламя. Чжан Бэйхай выстрелил десять раз по первой цели, быстро сменил магазин и произвел еще десять выстрелов по второй. Снова перезарядив оружие, он послал последние десять пуль в третью цель. Тридцать вспышек. Если бы кто-нибудь на станции «Желтая Река» смотрел в его направлении, то увидел бы маленькую искорку на фоне необъятного черного неба.
Тридцать метеоритов понеслись навстречу своим жертвам. Его пистолет придавал пуле начальную скорость в 500 метров в секунду. Чтобы достичь цели, пуле понадобится примерно десять секунд. Чжан Бэйхай мог только надеяться, что за это время люди не сдвинутся с места. На то были основания — два задних ряда еще не выстроились для съемки. И даже когда все заняли свои места, фотографу потребовалось подождать, пока не рассеется дымка от двигателей скафандров. Поэтому руководству в первом ряду тоже пришлось дожидаться. Но, с другой стороны, они все дрейфовали в невесомости, так что легко могли отплыть в сторону. Тогда пули не просто прошли бы мимо — они могли попасть в невиновных.
Невиновных?.. Три приговоренных Чжан Бэйхаем к смерти человека тоже были не были ни в чем виновны. Задолго до трисолярианского кризиса они вложили небольшие, по сегодняшним меркам, суммы в аэрокосмические предприятия, на которых медленно и осторожно создавали космические аппараты вплоть до самого начала космической эры. Устаревшее мышление этих людей закостенело. Их было необходимо устранить, чтобы пришли новые и построили космические корабли для межзвездных путешествий. Смерть этих ретроградов станет их последним вкладом в дело освоения космоса.
Собственно говоря, Чжан Бэйхай нарочно послал пару пуль в сторону от намеченных жертв — чтобы поразить других людей. Хорошо бы, конечно, только ранить их, но ничего страшного, если он и убьет одного-двоих посторонних. Это ослабит возможные подозрения.
Он поднял разряженный пистолет и стал рассматривать фотографирующихся через оптический прицел. Он был готов к неудаче. Тогда он принялся бы хладнокровно подыскивать другую возможность.
Бежали секунды, и наконец появились признаки попадания. Чжан Бэйхай не видел пробоин в скафандре, но он увидел облако белого газа. И сразу же еще большее облако белого пара вырвалось из промежутка между первым и вторым рядами. Вероятно, пуля пронзила жертву насквозь и попала в двигатель скафандра. Расчеты Чжан Бэйхая оказались верны — метеориты ничуть не потеряли в скорости, и их удар ничем не отличался от выстрела в упор. Внезапно на шлеме одной из жертв появились трещины, и стекло покрылось туманом. Но даже сквозь запотевший лицевой щиток было видно, как шлем изнутри залило кровью. Кровь и воздух били фонтаном из пробитого метеоритом отверстия и сразу же превращались в диковинные снежинки.
Наблюдения вскоре подтвердили, что стрелок поразил пять человек, включая все три намеченные жертвы. В каждую из последних попало не меньше пяти пуль.
Сквозь стекла шлемов он видел, что все участники фотосъемки вопят от ужаса. По губам он прочел ожидаемое:
— Метеорный поток!
Все в группе включили двигатели на полную тягу и полетели к станции. За ними тянулся шлейф белого тумана. Вскоре подвергшиеся атаке скрылись внутри. Чжан Бэйхай отметил, что они унесли с собой тела тех пятерых, которых он застрелил.
Он включил двигатель и начал разгон в направлении «Базы № 1». Его сердце было таким же холодным и спокойным, как и окружавший его космос. Конечно, смерть трех магнатов аэрокосмического комплекса еще не гарантия, что проект электромагнитного двигателя станет основным. Но он сделал все, что мог. Остается только смотреть, как теперь развернутся события. И пусть за ним из Великого Запределья неотрывно наблюдают глаза его отца — он мог теперь позволить себе передышку.
* * *
В то же самое время, когда Чжан Бэйхай возвращался на «Базу № 1», в глубине земного Интернета, посреди пустынной равнины виртуального мира «Трех тел» спешно собралась группа людей, чтобы обсудить случившееся.
— На этот раз мы получили подробный отчет от софонов, иначе не поверили бы, что он решился на такое, — сказал Цинь Шихуанди, беспокойно поигрывая мечом. — Посмотрите только, что он натворил, и сравните с нашими тремя покушениями на Ло Цзи. — Он вздохнул. — Порой мы чересчур церемонимся. Нам бы такого — циничного и хладнокровного.
— Мы что, так и позволим ему гулять безнаказанным? — спросил Эйнштейн.
— Согласно пожеланию Господа, ничего иного нам не остается. Этот человек — непоколебимый упрямец и триумфалист. Господь не желает, чтобы мы без нужды вмешивались в дела таких людей. Нам следует сосредоточиться на эскапизме. Господь считает, что пораженчество опаснее, чем триумфализм, — пояснил Ньютон.
— Мы не можем полностью полагаться на стратегию Господа, если собираемся ревностно служить ему. В конце концов, мнение Господа в этих вопросах не мудрее, чем мнение ребенка, — возразил Мо-цзы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});