— Мало ли что говорят! — отозвалась девушка, оставаясь на своем месте.
— Зачем же так грубо, крошка? — усмехнулась леди Скалби. — Сердишься, что мы не пришли на твою свадьбу? Надеюсь, обида пройдет, когда ты увидишь, какой подарок мы приготовили!
— Мне не нужны ваши подарки! — в таком же тоне заявила Кейт.
— Не будем терять времени, — спокойно и твердо произнес Аласдер, — перейдем сразу к делу. Не стоит, я думаю, уточнять, от чего вы меня оторвали, надеюсь, то, что вы скажете, будет стоить того!
— Ты прав, Аласдер, — кивнула леди Скалби, — перейдем к делу. Надеюсь, не возражаешь, если я буду на ты — я знала тебя еще подростком. Хочу поздравить тебя, Аласдер, не со свадьбой, хотя и со свадьбой тоже. Ты проделал огромную работу, и я по-своему восхищаюсь тобой. Ты не жалел ни времени, ни сил, ни денег — нанимал шпионов, подкупал слуг, расспрашивал наших бывших друзей, выпытывал о нас все, что только можно было узнать. Сначала, признаться, нас это просто забавляло — мы не сразу оценили всю твою серьезность и масштаб… Годы шли, ты сплел вокруг нас густую сеть. Мы делали свои дела втайне, соблюдали всю конспирацию, какая только возможна, но ты всякий раз оказывался хитрее. Тебе удалось многое собрать против нас, но лишь сравнительно недавно тебе удалось узнать о нас такое, что уничтожило бы нас раз и навсегда. И теперь, как я полагаю, ты собираешься это обнародовать.
— Вы поразительно догадливы, леди Скалби! — усмехнулся Аласдер. — Именно это я и собираюсь сделать.
— Но почему? — Удивление женщины было, казалось, совершенно искренним. — За что ты нас так ненавидишь?
— Вы отлично знаете, за что. Объяснить еще раз?
— Я же говорила тебе, Ричард, — обратилась она к мужу, — что нас тогда видели! А ты мне не верил!
В ответ Ричард пробормотал нечто неразборчивое. Аласдер стоял неподвижно, словно памятник.
— В чем ты обвиняешь нас, Аласдер? — усмехнулась дама. — В том, что мы тогда уехали, не попрощавшись? А что нам еще оставалось делать? Мы же не хотели, сам посуди, чтобы с нашими именами был связан скандал! Или ты обвиняешь нас в смерти отца? Видит Бог, нашей вины здесь нет. Беднягу все равно ничего бы не спасло — он был безнадежен…
Ни один мускул не дрогнул на лице Сент-Эрта, но Кейт почувствовала, как его рука крепче сжала ее запястье.
— К твоему сведению, мы заходили к твоему отцу попрощаться, — продолжала дама, — сказать, что его долг уже выплачен. Но когда вошли, он уже лежал лицом на столе, в луже крови, с еще дымящимся пистолетом в руке. Мы поспешили уйти — вдруг еще нас в чем-то заподозрят… Не спорю, это было, может быть, не очень благородно, но преступления, согласись, в этом нет.
Аласдер молчал, и лишь дрожание ноздрей выдавало его гнев.
— Ты, возможно, скажешь, — продолжала леди Скалби, — что мы все равно виноваты в смерти твоего отца, что это мы довели его до самоубийства… Но что мы, собственно, такого сделали? Просто приучили его к азартным играм… и еще к кое-каким развлечениям. Это, конечно, грех, но не преступление. Ну а сам-то он? Своей головы у него не было?
— Он был уже мертв, когда вы вошли к нему? — Аласдер был не в силах скрыть своего шока. — Вы не рассказали ему о нашей «сделке»?
— Мы уже не могли бы этого сделать, даже если бы и собирались. Мы все-таки дали тебе слово чести! Или ты, — добавила вдруг она, — считаешь, что это мы пристрелили его? С какой стати? Сам посуди, зачем нам это было нужно?
Аласдер молчал. Что в этот момент творилось в его уме, Кейт не знала, но не думала, однако, что он сомневался, что на курок тогда нажал сам его отец, а не лорд или леди Скалби.
Леди Скалби передернула плечами:
— Очевидно, визит твоего отца к приятелю, чтобы занять денег, был неуспешен — вот он с досады и пустил пулю в лоб. Да, жаль беднягу — подождал бы еще немного и узнал бы, что все нормально, что долг ему прощен… Может быть, мы тогда слишком перетрусили, что сбежали. В чем мы виноваты, скажи на милость?
— А то, что вы сделали с Аласдером, — Кейт вся тряслась от гнева, — это, по-вашему, ничто?
— Да что мы сделали с твоим Аласдером, крошка? Научили его кое-чему? Так ведь пора было учиться — парню шел семнадцатый год… К тому же он был в таком состоянии, что вряд ли с тех пор что-нибудь помнит… Неужели помнишь, Аласдер? — усмехнулась она. — И жене своей молодой рассказывал? Ну и ну!
— Как видите, не забыл! — мрачно произнес тот.
— А я-то думала, ты ничего не помнишь! Ты ведь тогда почти сразу отключился. Мой Ричард был недоволен — он-то хотел с тобой позабавиться, но ты был как бревно, никакого удовольствия…
— Молчите! — прервал женщину Аласдер. Кейт показалось, что он стал выше ростом. — Собственными устами вы свидетельствуете, что таким, как вы, не место не то что в человеческом обществе, а в могиле с червями! Но вы так и не ответили, зачем вам понадобилось видеть меня в столь поздний час.
Дама колебалась, нервно царапая длинным ногтем стол, словно отскребая на нем какое-то пятно.
— Признаться, — проговорила она наконец, — то, что ты пришел сюда с женой, изменило мои первоначальные планы. Я думала, что уж ей-то ты не собираешься рассказывать про ту вечеринку, и хотела предложить тебе новую сделку — мое молчание в обмен на твое. Но как оказалась, я опоздала — ты сам зачем-то посвятил ее во все это. Вот только зачем, понять не могу. Может, хотел научить ее всему тому, чему мы тогда пытались научить тебя?
Аласдер в бешенстве шагнул вперед, но леди Скалби остановила его, подняв руку:
— Как видишь сам, поводов для новых сделок больше нет. Задам лишь один вопрос — чисто из любопытства. Если, как ты сам признал, ты не считаешь, что твоего отца убили мы, за что ты нас преследуешь? Наша тогдашняя сделка была честной — мы выполнили все ее условия, простили долг…
Кейт хотелось сказать, что уже самих этих условий достаточно, чтобы Скалби заплатили за все сполна, но Аласдер заговорил сам:
— Долг тот, как вы знаете, я вам вернул — мне не нужно ваше прощение. Но я не считаю, что счеты сведены. Есть другой долг, который вы должны выплатить мне. Вы свели в могилу моего отца — я готов сделать то же самое с вами. Не тешу себя тем, что вы попадете на виселицу, с вашими средствами, связями и неистощимой фантазией на всякого рода сделки вам скорее всего удастся ее избежать. Но поплатиться вам все равно придется, и очень серьезно, — скорее всего вас отправят в ссылку, куда-нибудь подальше от Англии. Вы и так пожили в свое удовольствие, всю жизнь ни в чем себе не отказывали…
— Мы уже стары, Аласдер, — тон леди Скалби стал вдруг совсем другим, — и хотели бы дожить остаток своих дней в покое. Хотелось бы умереть по крайней мере на своей земле, а не где-нибудь на чужбине. И хотя бы сохранить свое доброе имя — по сути, это все, что у нас теперь осталось. Сделок я, как уже сказала, предложить больше никаких не могу. Что ж, остается лишь просить о милосердии…