Читать интересную книгу Белое пламя дракона - Илья Крымов

– Закройте рты и больше не открывайте без моего приказа!

Они подчинились.

– Смотрите и слушайте! Я ваш создатель и господин! Вы должны мне повиноваться! – громко и отчетливо проговорил волшебник, давая слугам себя рассмотреть. – Ты! – Тобиус ткнул пальцем в грудь первого голема. – Твое имя Первый! Теперь ты откликаешься на него! Ты! Твое имя Второй! Теперь ты откликаешься на него! Ты…

Все восемь големов получили свои незамысловатые имена. После чего волшебник пустился по этажам, оживляя глиняных истуканов. Каждый голем получил имя, каждый увидел и запомнил хозяина.

– Всем стоять на своих местах! Скоро вам представится возможность поработать!

Донельзя измотанный волшебник проверил состояние дистиллятора, из которого капал уже безвредный эликсир, созданный на основе синих грибов, заполнил светящейся жидкостью три небольших фиала и положил их в сумку к остальным.

Кое-как вскарабкавшись на последний этаж, он развалился на своей кровати и немедленно уснул беспробудным, тяжелым сном.

Утром Тобиус через силу разлепил глаза, потер их, зевнул и со скрипом поднялся. Умывание, чистка рта, освежение одежды.

Големы стояли там же, где были оставлены прошлым вечером, и, разглядывая их, маг подумал, что строить внутри башни было не самым мудрым решением. Мало того что он несколько испачкал полы и обстановку, так теперь нужно было как-то выводить своих болванов наружу. Впрочем, это получилось гораздо проще, чем могло бы показаться. Тобиусу пришлось изрядно потрудиться, чтобы прописать в шемах элементарные действия, например, големы должны были уметь держать равновесие, ходить строем, да и просто ходить они тоже не сами по себе умели. Подчинение командам, способность измерять расстояние на глаз и применять лишь необходимую силу – все это было скрупулезно прописано в шемах. Поэтому, когда он скомандовал покинуть башню в порядке возрастания личного номера, глиняные болваны упорядоченно вышли на крепостные стены, заставив замковую стражу переполошиться. Они промаршировали по коридорам тяжелой походкой, распугивая слуг, и вышли во внутренний двор, выстроившись идеальным каре.

– Ваши умения все больше радуют и удивляют нас, чар Тобиус.

Бейерон вышел из врат донжона и принялся с интересом рассматривать глиняных истуканов. У него из-за плеча выглядывало любопытное личико Хлои.

– Обещанные работники готовы, сир. Желаете покомандовать? Големы с Первого по Тридцатый, повинуйтесь этому человеку, как мне! Сир, их нужно отвести за околицу и поставить на транспортер.

– Что ж, я довольно редко покидаю замок, неплохо бы и размяться. Стража, открыть ворота! Големы, шеренгой по трое из замка выйти!

– С правой ноги! – быстро добавил Тобиус.

Угловатые фигуры из красноватой обожженной глины выступили из замка и строевым маршем прошагали вон из деревни. Следом шли отрекшийся король, опираясь одной рукой на трость, а второй на дочь, двое стражников и волшебник. Когда они добрались до транспортера, распугав нескольких буренок по пути, Тобиус погрузил на него первый десяток големов и произвел все необходимые настройки, затем он вынул из сумки зеркальце, одно из тех артефактов связи, которые умел делать, и связался с шахтой. Тамошние батраки по очереди носили второе зеркальце с собой, потому что брату Марку нельзя было доверять такие вещи. Несмотря на то что простолюдин жутко нервничал, он смог правильно выполнить указания, и вскоре все три десятка големов оказались переброшены к шахте. Еще два часа ушло на то, чтобы объяснить батракам, как именно надо управлять ими, как к ним обращаться, чего ожидать и что делать, если после озвучения приказа голем продолжает стоять как вкопанный.

– Нужно перенаправить часть древесины от лесозаготовочной базы сюда, на балки и прочие перекрытия, – сообщил брат Марк. При его приближении изображение в зеркальце зарябило, и звук исказился. – Чертежи готовы, я оформлю описание заказа, чтобы работники лесопилки знали, какие именно мне нужны габариты частей.

– Само собой, все сделаем.

– И еще кое-что, чар Тобиус. Скажите, появились ли те, кого я ждал?

Тобиус помрачнел и скривил губы:

– Я не вижу, право, достойных оправданий тому, брат Марк, что вы позволили отправить в наш тихий удел… такое!

– Вы явно меня переоцениваете, чар Тобиус, я никому ничего не позволял, никого не звал и ничего не предлагал. Церковь направила сестру Хелену и ее подопечного подальше от мирской суеты и лишних глаз. В стране неспокойно, Хог-Вуд, ссыльный аллод, оказался лучшим пристанищем. Могу ли я, простой монах, перечить воле Церкви?

– Вы знаете хотя бы, когда они… оно уберется прочь из деревни?

Монах некоторое время медлил с ответом, возможно оттого, что и впрямь его не знал.

– Они покинут нас, когда страсти немного поутихнут. Подопечного сестры Хелены ищут его… сородичи, с коими он находится в размолвке. Церковь дала ему убежище в обмен на помощь кое в чем. Хотя, если спросите меня, скажу, что милосерднее было бы уничтожить его. Но да кто я такой, чтобы оспаривать решения старших.

Тобиус громко скрипнул зубами:

– Хотите сказать, что за ним могут прийти и другие? А мне что прикажете делать? С одним-то справлюсь, но, допустим, пятеро наверняка…

– Это вилами по воде писано, чар Тобиус. Главное, чтобы никто не узнал, иначе поднимется паника, а паникующую толпу усмирить труднее, чем разъяренного дракона. Я могу рассчитывать на вашу помощь?

– Мне это все ох как…

– Церковь может рассчитывать на вашу помощь?

– Будто у меня есть выбор! – вновь скривился волшебник.

Впервые за долгое время у Тобиуса не было неотложных дел. Особенно остро чувствовалась нехватка Эммы. Серый маг удивлялся, понимая вдруг, как сильно успел привыкнуть к неотступно следующей за ним компаньонке, кою он легкомысленно называл своей ученицей. Конечно же магии он ее не учил, это было невозможно, но при этом давал читать умные и редкие книги, налаживая связь и стараясь помочь псевдоантропоморфу создать новую гармоничную личность, а не перелезать из одного шаблона в другой.

Башня опустела, и хмурым осенним днем, когда небеса оплакивали ушедшее лето, это ощущалось особенно остро. Остаток дня был проведен за гримуарами. Волшебник делал записи в собственной книге заклинаний, переносил в нее рисунки и рецепты, изучал ритуалы обращения с хищными духами и особенно с обугленными душами. Когда свечи до конца прогорели и темнота сомкнула челюсти, поглотив кабинет, Тобиус понял, что засиделся. Дождь за окном не прекратился, и волшебник лег спать под его успокаивающую песню.

В ушах тихонько зазвенели колокольчики, Тобиус вскочил, накинул полумантию, взял жезл и вскоре углубился в дебри заброшенных замковых переходов, туда, где сработало растянутое им заклинание Колокольчик. Маг тихо шел в темноте пахнущими пылью и крысиным пометом коридорами, применяя Енотовые Глаза, чтобы не спотыкаться на каждом шагу и не натыкаться на укрытые истлевшим полотном предметы полусгнившей мебели. Он слышал шорохи и ориентировался по ним, укутанный чарами скрытности, часто замирал. Под потолком раздался быстрый цокот, затем звук падения и пронзительный писк. В воздухе вспыхнули светящиеся мотыльки.

Под стеной в десятке шагов от него сидело на корточках спиной к волшебнику чудовище. Из-под натянутой серой кожи выступали ребра, позвонки, заметно торчали из-за костлявых плеч длинные острые уши. Поняв, что его обнаружили, монстр замер, поднялся с корточек и медленно обернулся. Сразу внимание Тобиуса привлекли кривые когти на длинных пальцах, крупный лысый череп с тяжелыми надбровными дугами, измазанная кровью пасть, две узкие вертикальные щели впавшего в череп носа, делавшие существо похожим на летучую мышь, и полное отсутствие половых признаков. В когтистой лапе лежала тушка крупной крысы, из которой капала кровь. Чудовище сильно щурилось и морщилось, непроизвольно показывая длинные клыки.

Волшебник погасил мотыльков.

– Почему вы здесь?

– Ну должен же я где-то быть, – раздалось из темноты совсем близко, – и чем-то питаться, верно?

Волшебник взглянул на ночного охотника сквозь Енотовые Глаза, тот уже выбросил крысу и беззастенчиво слизывал ее кровь с пальцев.

– И как на ваш вкус местные грызуны?

Вампир взглянул из глубины черепа, ухмыльнулся:

– Замена человеческой крови крысиной – это как если ты всю жизнь пил изысканное архаддирское вино, а потом вдруг начал пробавляться ослиной мочой.

– Ой, бедняга. Тем не менее, если вы причините вред хоть кому-то из разумных обитателей замка, у меня найдется достаточно мышьяка, чтобы убить пятерых таких, как вы…

– Я уже привык к угрозам. А за своих обожаемых людей можете не бояться: я прочно сижу на мерзкой крысиной диете.