в оставшиеся годы жизни. Вполне возможно, что Браннох высадит его на какой-нибудь планете, похожей на Землю, оставленной для последующего захвата, в пределах досягаемости Тора и Солнечной системы. Он не так себе представлял выход на пенсию.
Всю жизнь ему будут сниться кошмары, в которых лопается небо и сжигают миллиарды людей. Он пытался помешать – ничего не вышло… Разве этого мало?
Мало, отрезал английский предок.
Я не просил взваливать на себя такую ношу!
Ни один человек не просит о рождении, и все-таки ему приходится выбирать свой путь в жизни.
Но я пытался. Пытался!
А все ли ты сделал?
Что еще тут можно сделать?
Не опускать руки.
Медленно текло время. Еще на несколько минут ближе к смерти, устало подумал Лэнгли. Африка находилась на дневной стороне, однако корабль Бранноха без опаски пошел на снижение. Лэнгли подозревал, что они использовали какой-то трюк. Фальшивые опознавательные сигналы, чтобы обмануть воздушный патруль? На обзорном экране показалась широкая река. Конго? Насколько хватало глаз тянулись аккуратные квадраты плантаций, по всему континенту были разбросаны города среднего размера. Корабль не обращал на них внимания и продолжал лететь на малой высоте, пока не показалась группа куполообразных построек.
– Ага, – подал голос Вальти. – Административный центр плантации, причем, несомненно, настоящей. Зато под землей – хм-м-м.
На участке пыльной равнины разжались стальные челюсти, корабль опустился в подземный ангар. Лэнгли вышел вместе со всеми в аскетичное помещение. Коридор заканчивался большим залом, в котором стояла офисная мебель и огромный бак.
Лэнгли посмотрел на бак с внезапно пробудившимся интересом. Стальная коробка внушала уважение – шесть метров в ширину и пятнадцать в длину. Конструкция покоилась на отдельных антигравитационных салазках. К бокам лепились баллоны с газом, насосы, моторы, датчики и шкала, показывающая внутреннее давление – более тысячи атмосфер. Интересный фокус. За счет чего это достигалось – силового поля или успехов современной металлургии? Все устройство представляло собой огромную самодвижущуюся машину, припавшую к земле, словно живое существо.
Браннох вышел вперед и весело помахал рукой. Победа придавала ему мальчишеское пижонство.
– Они перед вами, трымчане. Взяли всех.
Глава 15
Обезличенный механический голос произнес:
– Вы уверены, что это не ловушка, что за вами не следили, и все в порядке?
– Естественно! – Веселость Бранноха дала осечку. Он вдруг нахмурился. – Если только никто не заметил вас, летающими в вашем корыте.
– Мы не летали. Зато после прибытия провели проверку. Заведующий плантацией проявляет удручающую расхлябанность, а значит, и вы тоже. За последнюю неделю он принял на работу двух рабочих, но забыл обработать их, чтобы они не вспоминали о нас и наших действиях.
– Ну-у, рабы на плантации! Их никогда не пускают на базу.
– Вероятность мала, но она существует, и от нее следует предохраниться. Ошибка исправлена, распорядитесь наказать управляющего пятиминутным нервным шоком.
– Слушайте… – Браннох оскалил зубы. – Муджара проработал у меня пять лет, служил верой и правдой. Хватит и выговора. Я не стану…
– Станете.
На мгновение великан застыл в вызывающей позе, как перед врагом. Потом у него внутри что-то поддалось, он пожал плечами и горько улыбнулся.
– Хорошо. Как скажете. Не стоит раздувать из мухи слона. У нас много других дел.
Разум Лэнгли очнулся и начал набирать обороты. Он все еще ощущал опустошенность, однако к нему вернулась способность думать, и приходящие в голову мысли были не очень приятны. Вальти тоже намекал. Эти супчики, сидящие в гигантском мусорном ведре, вовсе не советники Бранноха. Они его хозяева. Это они исподтишка управляют балаганом. Чего они добиваются? Зачем им это надо? Какая им выгода от войны? Тору пригодятся новые земли, но для тех, кто дышит водородом, Земля непригодна.
– Подойди, чужак, – произнес машинный голос. – Дай нам лучше рассмотреть тебя.
Сарис под направленными на него стволами мягко шагнул вперед. Коричневое тело припало на задние конечности, застыло в неподвижности, и только жадно вилял кончик хвоста.
– Да, – после длинной паузы сказали трымчане. – В нем что-то есть. Мы никогда прежде не ощущали такие жизненные токи, хотя встречали сотни племен. Он, вероятно, опасен.
– Для нас он полезен, – возразил Браннох.
– Можно ли эффект воспроизвести механически? – перебил его Вальти елейным тоном. – Что, если только нервная система живого существа способна вырабатывать такое поле или управлять им? Управление – вот что сложнее всего. Оно может потребовать наличия настоящего мозга, который наука пока не смогла заменить на искусственный.
– Это вопрос для исследователей, – пробормотал Браннох. – Пусть разбираются ученые.
– А если у ваших ученых не получится? Вам не приходила в голову такая мысль? Тогда вы развяжете войну, не имея преимущества, на которое возлагали надежды. Боевые силы Солсистемы крупнее и лучше организованы, чем ваши, милорд. Они способны нанести вам сокрушительное поражение.
Лэнгли невольно восхитился гибкостью, с какой Браннох реагировал на внезапные повороты событий. Посол постоял, глядя себе под ноги, сжимая и разжимая кулаки.
– Не знаю, – наконец тихо сказал он. – Я не ученый. Что думаете, трымчане? Это осуществимо?
– Мы взвесили возможность того, что задача неразрешима, – ответили из бака. – Такая вероятность существует.
– Ну-у… может, тогда следует распылить его на атомы? Ставки слишком велики – я не смогу дурачить Чантхавара бесконечно. Лучше притормозить, накопить обычные вооружения…
– Нет, – ответили чудища. – Все факторы учтены. Оптимальный срок начала войны очень близок, независимо от наличия нейтрализатора.
– Вы уверены?
– Не задавайте ненужных вопросов. Вам потребуется не одна неделя, чтобы вникнуть в суть нашего анализа. Действуйте по плану.
– Что ж, как скажете!
Решение за него приняли, и Браннох азартно приступил к делу, словно хотел избавиться от необходимости самостоятельно думать. Он пролаял несколько приказов, и пленников развели по камерам. Лэнгли успел увидеть Марин, после чего его и Сариса впихнули в маленькое помещение. Дверь с лязгом захлопнулась, у порога встали двое часовых.
Камера была мала, лишена обстановки и не имела окон – унитаз, пара коек и все. Лэнгли присел и устало улыбнулся голатцу, клубком свернувшемуся у его ног.
– Это напоминает мне полицейских моего времени и то, как они перевозили задержанных из тюрьмы в тюрьму подальше от адвокатов и пересмотра меры пресечения.
Сарис не попросил объяснить смысл термина, он лежал на удивление спокойно. Через некоторое время Лэнгли продолжил:
– Интересно, почему нас поместили в одну камеру?
– Потому что мы оба уметь говорить.
– А-а… Ты чуешь в стене микрофоны и записывающие устройства? Но ведь мы говорим по-английски.
– Конечно, они есть. Как и линия ссвязи. Нашу беседу записывать и передавать. Может быть, завтра.
– Хм-м-м, да. У нас так и так нет серьезных тем для разговора. Давай обмениваться замечаниями о