чу-у-у-до-ови-ища-а!
Пятки упёрлись в подлокотник, пододвинув меня к противоположному впритык, чтобы отсиженный копчик прекратил ныть.
— Эх, были бы вы все женщинами, решилось бы всё за чашкой бренди, закусывая молочным шоколадом и обсуждая хм… высокотемпературную сверхпроводимость! Вот! Спорный момент, между прочим. Но не такой тупой, как кто первым увидел по пьяни синего суслика!
Переливчатый звон в голове. Я захлопнула томик и рванула к полке, чтобы скрыть следы собственной умственной деятельности. Так и за мыслящую посчитать могут, а это чревато… для женщины моего положения.
Витюсик уже встал?
Часы стукнули семь. Ну да, я слегка пропала в собственной голове на несколько часов. Спать не хотелось совсем, потому эти две недели я провела, сперва вчитываясь в корявые завиточки собственной писанины, редактируя на миллионный раз, а после стала сбегать сюда, после того как Роща засыпала (в переносном смысле — в прямом она бдела всегда, освещая мне тёмные коридоры до библиотеки своими волнами).
— Доброго утра, читающая, — сразу направился в мою сторону лорд, пустив за собой стайку служанок, что стали накрывать на столик рядом со мной, — полагаю, ты простишь мне завтрак здесь. Нет нужды накрывать в столовой — Андентерра и Эрик направились к Каменным ключам на отдых, Томлирих выполняет моё поручение, а ты полна неординарности, — он легко улыбнулся в ответ на мой радостный кивок и продолжил, — что на этот раз произошло в неумолимой судьбе леди Диаспоры?
Это он про «сюжет» в нескольких томах, которые я якобы читала уже несколько дней. Придумывать его было настолько легко, что на каждом завтраке мой «пересказ» входил в анналы, как самая прослушиваемая и увлекательная дрянь всей Рощи — слуги у дверей толпились, потирая ручки. Сахарный домик на такое не бы повёлся— у них там своих интриг хватает. Здесь же было настолько тихо, что ироничный, потому как не импонирующий главной героине Виктор позволял мне дичайше жестикулировать, брызгаться чаем и трясти полностью погруженную в сюжет Терру, чтобы она прочувствовала весь «экспириенс». Остальные завидовали — Витюсик периодически качал головой, сдерживая смех, а Том поджимал губы, желая поскорее сбежать от этого представления.
— Я и в самом деле уснула здесь, — потянулась к чашке с паучатами — все быстро привыкли, что из других я не пью, — совсем немного узнала, — грустно кивнула, — леди всё ещё остается на борту Семипалубного гончего, — махнула пальцами, — м! Но меня интересует кое-что другое: Терра с Эриком уехали? Надолго? — я хмыкнула, — это не потому ли, что я «испортила её малышу жизнь»? — процитировала, — ты в курсе, что теперь она прячет его от меня? — смешок, — а я всего лишь сказала ему, что в каждом городе, даже ближайшем от нас, есть бордель! Что? Я открыла ему глаза на жизнь, а она хочет снова закрыть их! Буквально завязать! — всплеск руками, — этот её отдых не спасет его от… придумала! Бумагу мне! — я хлопнула в ладоши, схватила вилку и начала активно употреблять овсяную вафлю, — благодарю, — когда мне всучили всё для письма — кажется за нами подглядывали, — вот! — я отложила приборы и начала диктовать себе в слух, — дорогой Эрик! Желаю тебе хорошего отдыха и замечательных воспоминаний! Так? Всё, на этом хватит раскланиваний: Отправляю тебе в пользование крайне удачную карту самых нужных заведений Танатоса, — отвлеклась и пояснила для Виктора, — мне мама на двадцатилетие подарила, — свёрнутая бумага была протянута мужу, — судьбоносная вещь, между прочим. Видишь крестики? Это все места, которые я успела посетить. Они периодически меняются, поэтому половины здесь уже нет — закрылись, — тяжёлый вздох, — в какой-то момент я посетила почти все, представляешь? Да! Письмо, — я вытянула губы, — мм-м… не потеряй! Я собираюсь передать её в наследство! Можешь отправить мне письмо с тем, что у вас происходит, но сильно не заморачивайся — расписание водных процедур и чаепитий меня не впечатлят. Разве что описание всех девочек… а-эм… нет. Ты не о том подумал, любимый. Мне же незачем в конце концов знать какие есть… ой всё! Молчу. Кхе-кхе… зачёркиваем. И: Счастливого времяпрепровождения в меланхолии и апатии. Я с тобой морально! Береги маму и берегись её сам! С наилучшими пожеланиями, Элла. Хорошо получилось. Надеюсь он додумается, что сбегать нужно ночью? Иначе сладкая Терра будет мечтать о пяти тысячах ножевых ранений в области моей головы, — взгляд в глаза Викторчику, — а у меня восхитительная голова! Я всеми фибрами души желаю ей целостности!
— Мне нужно будет отлучиться на несколько часов, словоохотливая, — дождался, когда я заткнусь, муж, — потому сообщи мне, пожалуйста, о своих планах на ближайшее время. Что-то мне подсказывает, что они у тебя имеются.
Конечно нет! Я планировала убиваться сперва на верхнем этаже, потом поболтать сама с собой где-нибудь в саду, а потом сходить на прогулку к внутреннему барьеру, неся за собой тайную надежду на встречу с вышагивающим ко мне щеночком. Две недели, а он не додумался благоразумно прислать мне собственный прах, жадная пёсья натура!
Однако теперь…
— В планах — сходить в гости в стаю Варг, — я ухмыльнулась, — есть предположение, что без меня там не справятся. Кто им ещё укажет истинный божественный путь во благо Цикла? Только я, да. Ты против?
Он был в ярости! Какой ещё против! Глаза полыхали так, что стоило бы отрезать себе язык, положить его в железный короб и проглотить!
Вот только:
— Не против, — пассивным тоном сквозь сжатые челюсти.
Нет, ну вообще я не планировала жить с ним. Это физически невозможно — либо я, либо малышка внутри меня. А планы на дальнейшее потомство были разработаны ещё девять лет назад, поэтому…
— Хочешь я не пойду? — сказала, а потом дошло, что хотела произнести другое.
Равно противоположное.
— Хочу, — не стал отрицать он.
Смотрели мы друг на друга напряжённо. И я поклялась ему в верности с той самой оговоркой! Пусть и не должна была! Я — висталка, чёрт его кусни! Я не предназначена для брака и верности! Мне природа не позволит так растрачивать свою молодость и сильные гены!
— Я оставлю это на твоей совести, — поднялся с места он, — мне пора.
Его ледяное спокойствие ввело меня в обратное состояние — мой хохот разлетелся по просторной комнате, отлетая от стен и норовя впиться в моё же горло своей звонкой остротой. Хорошо, что он ушёл. Останься он здесь ещё хоть на секунду, я бы осуждала себя за то, что он увидел меня в таком состоянии. Безудержный смех намного лучше слёз, не так ли? В любом случае плакать мне нельзя.
— Что ж, — взяла себя в руки, нацепила на лицо