Палин и Аша вернулись в Башню Вайрет, проведя несколько часов за беседой с Золотой Луной. У них было много работы, включая определение размеров ущерба, причиненного изменником – Темным Чародеем, и много планов. Им хотелось решить, как продолжать борьбу против драконов.
Блистер решила поселиться с целительницей, став ее новой ученицей, и уговорила Вейлону остаться на Ансалоне, хотя бы ненадолго. Кендерша собиралась пойти по стопам Джаспера и уже надела на шею такой же Медальон Веры, как у Золотой Луны. После похорон Джаспера Блистер стала на удивление серьезной и тихой.
– Ты будешь мной гордиться, – шептала она, бросая горсть земли в могилу гнома. – А я буду всегда помнить о тебе.
Алин и Восход Солнца больше не вернулись на Шэлси. Их следы оборвались в Кхуре, и никто не знал, куда они направились; маг и дракон никому не сказали об этом и не обещали возвратиться. Молодой Маджере ничего не рассказал Аше о своей жене и детях, только о волшебстве, которым он овладеет в будущем.
Однако что действительно имело отношение к его семейству, так это то, что Алин пошел за своим золотым компаньоном. Они могли вместе учиться. Про себя он улыбнулся, подумав о том, как его дети и жена отреагируют на Восхода Солнца.
Гилтанас стоял с Сильварой, которая приняла облик эльфийки. Они держались за руки, смотрели друг другу в глаза.
– Как много нам предстоит сделать, – сказала Сильвара. – Еще есть повелители, хотя Келлендрос и исчез. Но те, кто выжил, должны понимать, что люди не хотят быть униженными и подавленными. Мы будем сопротивляться.
Гилтанас задрожал, вспомнив холод Южного Эргота и подумав, что будет, если он снова почувствует его. Они хотели сплотить людей, организовать всех Соламнийских Рыцарей и направить их усилия на изгнание Геллидуса с родины племени Каганести.
Эльф и драконица мечтали о том, чтобы начать там свою совместную жизнь. Гилтанас поклялся, что не допустит, чтобы Сильвара вновь его покинула.
Риг и Фиона тоже были вместе. Но, в отличие от Сильвары, Фиона не вернулась в Южный Эргот. Она не смогла убедить Рига стать рыцарем, поэтому соламнийке пришлось пойти на компромисс, согласившись взять небольшой отпуск.
Риг убрал непослушный рыжий локон с ее лица и поцеловал девушку. Она не была Шаон. Он не хотел, чтобы она стала заменой его первой любви, но должен был признаться себе, что любит Фиону так же сильно.
– Будь моей женой, – просто сказал он ей.
Ее зеленые глаза лукаво заискрились:
– Я подумаю об этом.
– Не думай слишком долго, – поддразнил Риг. – Нам нужно не думать, а бороться с драконами.
– И нам легче будет это делать, если мы будем женаты?
Он усмехнулся:
– Мне – да.
– Тогда я согласна, Риг Мер-Крел.
Он прижал ее к себе так нежно, как будто она была стеклянной и могла разбиться на кусочки, разрушив этот момент счастья.
Дамон стоял на берегу острова Шэлси, глядя, как отчаливает паром Ворчуна, и махал рукой. Сзади тихо подошла Ферил.
– Я люблю тебя, – сказала она.
Он повернулся к ней, и эльфийка, оказавшись в его объятиях, спрятала лицо на груди мужчины.
Он закрыл глаза и несколько минут не отпускал Ферил, вдыхая запах ее волос.
– Но я не могу остаться здесь, – добавила она, немного отступив назад. – Я еду домой. Я буду путешествовать вместе с Сильварой и Гилтанасом.
– Я мог бы поехать с тобой, – сказал он. – Золотая Луна простила меня, и я…
Она покачала головой:
– Мне нужно побыть одной некоторое время. Я должна снова найти себя.
Он с трудом сглотнул, посмотрел ей в глаза и почувствовал, как сдавило в груди.
– Ферил, я…
Она приложила палец к его губам:
– Пожалуйста, ничего не говори, Дамон. Тебе настолько легко убедить меня остаться с тобой. Но это не то, что мне сейчас нужно.
Он кивнул:
– Я буду скучать по тебе, Фериллиаф.
– Я вернусь, – пообещала она. – Когда буду готова. Еще нужно победить драконов, и я не хотела бы, чтобы ты занимался этим в одиночку. Позаботься о Риге и Фионе. Палин обещал не сводить глаз с вас троих и прислать меня к вам, если возникнет критическая ситуация…
– Даже если не будешь готова, – закончил он. Они стояли обнявшись и вглядывались в мерцающие воды Нового моря.
Тысячи миль на север и восток простирались мерцающие воды другого моря – Кровавого моря Истара, омывающего берега владений Малистрикс.
На гладкой, как будто стеклянной, поверхности воды снова и снова появлялись мелкие волны, пузыри, поначалу маленькие, одиночные. Потом их стало больше, они увеличились в размере, как будто море превращалось в кипящий горшок.
Над поверхностью воды поднялась драконья голова красного цвета, со злобным выражением на морде и мрачно сверкающими глазами. Потом появилась когтистая лапа, держащая копье – красное от крови.
– Это война! – прошипела Малистрикс. Она коснулась груди в том месте, где было копье, – из раны с обугленными краями до сих пор шел пар, – Это только начало!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});