Денисом.
– Ты реально собираешься кинуть Митьку? – снова обалдел Костян.
Саша только руками развела.
– Я… Нет… не знаю, Кость.
– Он ведь любит тебя, Сашк.
– Угу. Он сказал. Сегодня, – и запустив пальцы в волосы проскулила. – Все сразу. Все и сразу. Почему не частями? Денис, мать его. Женя. Димка со своей любовью, я со своим минетом. Что за белиберда в одном флаконе? Если сегодня случится что-нибудь еще, у меня мозги взорвутся, – и тут Сашку осенило. – Кость, а Марина где? Она рожает? Давно?
Бирюков захохотал.
– Успокойся. Мариныч уже неделю в роддоме под наблюдением. Перестраховываются врачи. Надо чаще созваниваться с друзьями. Хотя при твоей бурной личной жизни… – махнул рукой Бирюков-старший, уточнив: – Я надеюсь, ты это… минет… Митьке?
– Ему, – кивнула Сашка.
– И на том спасибо.
Он налил еще по текиле и сказал:
– Дениску зря ты так приложила. Даже я помню, как его крыло из-за твоего первого.
– Сам нарвался, – буркнула Саша, не особо жалея бывшего.
– Ты его любишь?
– Деню? С хера ли?
– Да не Деню. Первого своего, Женю.
Саша долго молчала, потом опрокинула текилу в горло и тихо призналась:
– Меня всю трясет даже от его голоса.
– Трясет – это еще не любовь, Саш. С Митькой вон тоже трясло.
– Трясло, – согласилась Саша, припомнив, как совсем недавно Дима вызывал в ней не менее противоречивые чувства.
– Просто расскажи ему все, Сашк. Он имеет право знать.
Она кивнула, а потом позвала Костика еще покурить. Через час вернулся Денис, с которым не без участия Коса было заключено перемирие. Мужчинам пришлось спать на супружеском ложе вдвоем, а Саша долго считала овец в отдельной комнате. Она мысленно подбирала слова для разговора с Димой, но так ничего толком и не придумала. Слишком многое в этой беседе зависело от реакции и решений Токарева.
Утро встретило Сашу ароматом кофе. Она потянулась и улыбнулась, представляя босого, в одних джинсах Димку на своей кухне, караулящего турку, но едва девушка открыла глаза, то поняла, что находится не дома. Сашу как из ведра холодной водой окатили воспоминания вчерашнего вечера. Она поняла, что ночевала в гостях, и кофе варит, скорее всего, Костик. А может и вовсе Денис.
Нестерова оделась и доползла до кухни, где ее поприветствовали оба Бирюкова.
– Паршиво выглядишь, кисуль, – не удержался Деня, видимо, все еще злясь из-за их вчерашней стычки.
– Пошел ты, – только и буркнула Сашка, плюхаясь на табуретку.
Она проигнорировала следующие выпады Дениса и наградила Костю кислой улыбкой, когда он посоветовал брату завалить хлеборезку. Девушка выпила кофе, умылась и, выкурив сигарету, поехала в редакцию. Там она почти сразу поняла, что толку от нее сегодня будет мало. Благо это понял и Геллер, который уже в обед предложил Саше ехать домой. Нестерова, конечно, препиралась для порядка, но согласилась. Она проверила публикации, еще раз просмотрела сверстанные полосы и, оставив нюансы и возню с типографией Геллеру, вышла из редакции.
Но как только Саша села в машину, то растерялась. Домой ей не хотелось, с работы она ушла, а отправляться в клуб, чтобы опять бежать на дорожке от самой себя, показалось несусветной глупостью.
Собрав всю имеющуюся у себя смелость, Саша набрала Диму.
– Да, Саш, – бодренько ответил Токарев, словно все было нормально.
– Найдешь минутку для меня? – не теряя времени и решимости, спросила Саша. – Или тридцать.
– И минутку, и тридцать, – согласился Дима. – Пообедать хочешь?
– Нет, просто поговорить. Если ты занят, я могу попозже. У меня свободный день.
– Приезжай сейчас, – только и сказал он, не уточняя причины Сашкиной свободы.
– Угу, – кивнула Нестерова в трубку и отключилась.
Доехав до «ДТ», Саша обнаружила, что Дима не ждет ее как обычно у стойки. Переборов дрожь и нарастающую панику, девушка вошла в бар. За стойкой стояла Тамара, которая, разумеется, ее узнала. Нестерова приготовила было надменную ухмылку, которой обычно отвечала на стервозно-завистливый взгляд администратора, но сегодня та не позволила себе ничего лишнего.
– Александра, добрый день. Дима просил вас проводить к нему в кабинет, – сладко пропела мадам, которая еще вчера спровоцировала Сашку на совершенно не свойственную ей агрессию.
Девушка только кивнула, стараясь не думать о причинах, которые привели к таким переменам. Они молча прошли мимо кухни и каких-то подсобок. Постучав и дождавшись Диминого «да-да», Тамара удалилась, оставив Сашу у открытой двери.
Он сидел в кресле за столом, разговаривая по телефону. Увидев, как Дима махнул ей рукой, приглашая, Саша робко шагнула внутрь. Кабинет оказался маленьким. Стол, шкаф да два кресла. Даже дивана не было. Саша тут же пожалела, что отказалась от обеда, ведь в уютном випе они бы смогли сесть рядом.
Дима закончил разговор, положил мобильный на стол и внимательно взглянул на Сашу.
– Ты не заболела? Неважно выглядишь, – нахмурился он.
– Все нормально, просто ненакрашенная, – хмыкнула Сашка, решив не ставить Диму в известность, что Деня сегодня тоже был не в восторге от ее вида.
– Сашк, я сто раз тебя видел ненакрашенную, но ты бледная как смерть…
Она закрыла лицо руками не в силах больше продолжать этот обмен любезностями. Ей изо всех сил хотелось разреветься, чтобы спровоцировать Диму на приступ мужественности. Чтобы он стиснул ее крепко-крепко и не отпускал, пока не утихнут рыдания, пока вместе со слезами не выйдет вся боль, злость и беспомощность. Но слез не было. Только воздуха не хватало. И Токарев не спешил выйти из-за стола, чтобы ее утешить.
– Я покурю, – поставила его в известность Нестерова, нашарив в сумке купленную утром пачку сигарет.
Девушка отошла к окну, которое выходило на задний двор, прикурила, сосредоточенно изучая мусорные баки.
– Ты не собиралась мне про него рассказывать? – спросил Дима, вставая за ее спиной.
– Нет, – честно призналась Сашка.
– Почему?
– Я не думала, что это важно.
– Это важно, Саш. Ты побелела, едва услышав его голос. Он приехал к тебе из жопы мира спустя десять лет. Что бы между вами ни произошло, это дохрена значит для вас обоих, – бил не в бровь, а в глаз Дима. – Ты даже на Дениса так не реагировала. Да и он на тебя.
– Что ты хочешь от меня, Дим?
– Хочу, чтобы ты рассказала. Правду.
– Не хочешь, – подняла глаза Саша, выбрасывая сигарету в окно.
– Расскажи, – потребовал Дима, надавливая ей на плечи и усаживая на подоконник.
Саша закурила вторую и, стараясь подбирать слова понейтральнее, заговорила: