И губы ее. Дьяволовы губы. Горячие. На вкус как чистый огонь. До нутра прожигают.
Долбаная колдунья. Мара. Мираж.
Как тебя поймать? Вернуть. Опять. Навсегда. По-настоящему.
Она рядом. Здесь. Никуда не денется. Когда второй раз от меня свинтила, под контролем была. Каждый шаг вёл. Схватил. Привёз обратно в наш дом.
Но черт раздери, она далеко. Не могу объяснить. Чую и точка. Как из берлоги Тукаева вытянул, так и ускользает. Продолжает бежать.
Минетом подгадил? Прилюдным. Грязным. На рефлексы повелся. Не удержался. Перебрал с трахом в машине? Пожалуй. Косяков много. Что сумел, исправил. Вину я признал. Паузу дал. Пытался наладить контакт. На стрельбище свозил. Свободу подарил. С отцом встречу разрешил.
Нет. Тут другое. Что?
Она другая. Совсем. Чужая. Вроде моя. Но не совсем. Даже когда трахаю, все иначе. Растекается, подается, плывёт. Но черт возьми, абсолютно не так, как прежде. Таится. Скрывает. Прямо ощущаю ее напряг.
Мужик замешан. Только не любовник. Не вижу, чтобы она на другой болт стремилась запрыгнуть. Бредятина получается. Полная хренотня.
Не отец. Не друг. Кто? Родственник какой-то. Может, упустили члена ее семьи? Сто раз базу прогнали. Ничего не нашли.
Чутьё подсказывает: разгадка близко. След взял. Нить поймал. Размотаю. Дойду до сути.
Мне отношения с ней наладить нужно. Хоть как. Мать моего сына. От другой бабы детей не хочу. Воображать муторно.
Мари. Мари-анна. Что ты скрываешь? О чем молчишь? Лучше бы сама призналась.
Ладно. Я много дерьма ей наговорил. Про развод. Про ребёнка. Но в реале - неужели она суть не выкупает? Никогда не отпущу. Не отдам никому. Никакой мужик даже дыхнуть на неё не посмеет. Разве что наш сын. Ему разрешу.
Я ставлю тачку в гараж. Захожу в дом. Намереваюсь в кабинет двинуть. Решаю держаться подальше от Зайки. Ей так спокойнее. И мне легче. Нам пауза нужна. Остынем - и побазарим.
Вообще, говорят, у беременных баб чердак протекает. По науке так. Ну всякие приколы начинаются. Гормоны шкалят. Вот и понеслась.
Может, после родов с ней пообщаться? Поглядим.
- Амир, - ее голос в спину бьет. - Куда ты? Подожди. Я же не отвлекаю тебя? Я ужин приготовила.
Опять эти приколы. Зачем горбатится на кухне? Прислуга есть. Жрачки полно. Нет, сама парится. На черта? Отдыхала бы.
- Я не голоден.
- Ты уверен? - за руку хватает.
Такая хрупкая. Как только умудряется сшибать с ног?
Оборачиваюсь. И тут же жалею об этом. Она же голая. Неужели я ей это платье купил? Хотя она во всем как шлюха выглядит. Соски торчком. Белье носить разучилась? Трусы тоже забыла?
- Много дел, - говорю.
И руку ее сбрасываю. От греха подальше. А то выдеру. Выдолблю до искр из глаз. А это небезопасно.
- Просто ужин, - шепчет она, глазищами сверкает. - Немного посидим и разойдёмся.
- Нет, - отрезаю. - Я занят.
- Пожалуйста, давай...
Ухожу. К лестнице двигаю. Прочь отсюда.
А она ловчее оказывается. Вперёд меня пробегает. Зайка прыгучая. Задом ко мне прижимается. По члену скользит.
Какого беса творит?
Хер каменеет. Яйца поджимаются. Кровь в живот бьет. Грохочет. Руки на крутые бёдра опускаются. Сжимают. Поглаживают.
Не такая уж она и тощая. Круто болт зажала между половинами попы. Скользит вверх. И вниз. Нервы жрет. Сучка чертова. Знает как за живое взять.
- Я просто хочу совместный ужин, - бормочет.
Резкая перемена. С чего бы?
Дьявол. Я же сам ее запугал. Боится, что реально отниму ребёнка.
Отстраняю девчонку. Да. Девчонка она. Моя девочка. Пусть и сделал ее женщиной. Женой. Все равно... чистая. Наивная. Невинная. Моего сына носит под сердцем, но остаётся непорочной. Неиспорченной.
- Будь по-твоему, - бросаю.
Понимаю, отказать не могу. Не хочу.
Если она встанет на колени и возьмёт мой член в рот. Это же не повредит ее здоровью? Не до яиц заглотит. Просто пососёт. Вылижет ствол. Отполирует. Так можно?
Отличная идея. Нет, млядь. Херовая. Никакого траха. Особенно теперь. Не хватало, чтобы она ползала у меня в ногах, пытаясь задобрить. Этого точно не хочу. Придёт время - конфликт закроем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Пока что надо о Совете подумать. Супер. Вот и стояк опал. Достаточно эти мерзкие рожи перед глазами прокрутить. А уж если припомнить, что они мне там заряжали.
Так недолго импотентом стать. Долбануться.
- Амир, - она подводит меня к столу за руку, чуть подталкивает, чтобы опустился на стул, и улыбается. - Я приготовила это специально для тебя.
- Да? - усмехаюсь. - Тогда придётся заценить.
Глава 44
Прости меня, Амир.
Я закрываю глаза и касаюсь прохладных губ мужа своими губами. Напрасно пытаюсь поймать чужое дыхание. Судорожно сглатываю и отшатываюсь назад практически сразу, лихорадочно собираю отросшие волосы в пучок, защелкиваю металлическую заколку на затылке, чтобы надежно сцепить непослушные пряди.
Супруг неподвижно покоится на кровати. Его лицо похоже на застывшую маску. Кажется каменным. Ни единый мускул не дрогнет. Глаза прикрыты. Мускулистые руки вытянуты вдоль мощного тела. Расслабленная поза спящего зверя. Создается впечатление, будто он просто отдыхает, прилег ненадолго, однако мое сердце сдавливают ледяные щипцы, под ребрами ворочаются ржавые крючья. Образ навечно застывшей мраморной статуи пугает меня, погружает в суеверную дрожь, пронизывает острым отчаянием.
Прекрасно понимаю, что Амир не дремлет. Все хуже. Гораздо хуже.
Ничего не исправить. Или еще есть шанс? Трудно разобрать наверняка.
- Прости меня, - шепчу, словно молитву проговариваю, бормочу нервно и сбивчиво, переполняюсь горечью изнутри. – Прости и прощай.
Поднимаюсь с кровати, обнимаю себя руками, стараюсь преодолеть лихорадочный трепет в каждой клетке. Тело колотит. Жилы стынут от гнетущего холода.
Все кончено. Да? Черт побери, все только начинается. Проклятье. Из этого порочного круга теперь точно не выбраться.
Но я не могла поступить иначе. Не могла. Я сделала слишком много ошибок, давно пора исправлять. Ты поймешь. Обязательно поймешь. Должен понять. Пожалуйста.
- Вы сделали правильный выбор, Марианна, - заключает врач.
Она стоит неподалеку, следит за моими хаотичными передвижениями. Несколько минут назад эта женщина проверила пульс Амира, убедилась в том, что его сердце больше не бьется.
- Я убила человека, - выдаю чуть слышно, еле двигаю губами. – Мужчину, которого безумно любила. Отца моих детей. Я не думаю, что такой поступок может считаться правильным, даже с учетом обстоятельств.
- Он сделал все, чтобы убить ваши чувства, - ровно произносит женщина. – Вы хорошая мать, а любая хорошая мать всегда выберет ребенка.
- Я отпустила слуг до вечера, охрана тоже предупреждена, согласно тем указаниям, которые вы оставляли, - продолжаю тихо. – Не хочу видеть лишних людей в доме.
- Разумное решение, - соглашается врач. – Нам как раз нужно будет уладить некоторые формальности. Чем меньше посторонних глаз, тем лучше.
- Что за формальности? – хмурюсь.
- Подписать пару документов, - роняет небрежно. – Ничего особенного. Бумаги доставят сюда через час.
- О таком речи не было.
- Ситуация стремительно меняется, - пожимает плечами. – Некоторые предосторожности лишними не станут. Вам не стоит волноваться. Ваши права на собственность никак не будут нарушены. Мы управляем исключительно через вас.
- Я бы с радостью передала все права и уехала отсюда, - выдыхаю сдавленно.
- Мы рассматриваем и такой вариант, - заверяет она. – Но в ближайшее время это не представляется возможным.
- Где мой сын? – гулко сглатываю. – Вы сказали, его привезут сразу после…
Женщина смотрит на часы и широко улыбается, после проверяет мобильный телефон, отправляет какое-то сообщение.
- Думаю, он уже здесь, - наконец, сообщает врач. – Въезжает на территорию особняка. Сейчас охрана как раз пропускает автомобиль.