Читать интересную книгу Всего лишь спор - Арина Вольская

— Не суди по себе, — раздраженно отозвался Кирилл, и я тут же незаметно для других стукнула его по ноге. Что он несет?!

Но он лишь бросил на меня злой взгляд из-за этого.

— Я все еще твоя мать, Кирилл, следи за словами, — сузила глаза Вероника Аркадьевна. Я словила на себе печальный и просящий взгляд Тани. Она хочет, чтобы я это остановила?! Как она себе это представляет?!

— А я все еще твой сын, — все так же раздраженно продолжал Сомаров.

— Вот и веди себя, как сын, — холодно проговорила его мать.

— Блядь, — Кирилл сжал ладони в кулаки. — Ты пришла сюда, чтобы рассказать мне в сто тысячный раз о том, какой неблагодарный и черствый я сын? — сузил он глаза.

— Успокойся, Кирилл. Мне уже надоели твои капризы, — поморщилась та. У меня уголки дернулись, но я все же сдержала улыбку.

— Капризы? — повторил тот, глянув на мать. — Ты считаешь желание быть свободным человеком и принимать самостоятельные решения — капризами? — в его голосе появился такой холод, что я поежилась. — Да пошла ты, — резко закончил он, и пошел вон из кухни, не забыв стукнуть об стенку кулаком. Я совсем сжалась от этих слов, боясь пошевелиться.

— Кирилл, вернись немедленно! — повысила голос Вероника Аркадьевна, явно не понимая, что её сын не хочет оставаться с ней в одном помещении. — Кирилл! — не желал возвращаться тот. — Противный мальчишка, — хлопнула по столу ладонью она. — Такой же упрямый и самоуверенный, как и его отец.

— Мам, — неуверенно произнесла Таня. — Оставь его.

— Прости, доченька, — вздохнула женщина, притянув девушку к себе, и прижав её голову к своей груди. — Вечно с ним одни проблемы.

— Ну, может, просто к нему нужен другой подход, — явно не была согласна с ней Таня. Мы обе сегодня были свидетельницами, что с ним еще бывает и очень хорошо.

— Другой подход… В детстве его мало пороли, — в её голосе вновь мелькнуло раздражение. И тут её взгляд наткнулся на меня, вызвав во мне желание провалиться сквозь землю. — Не из-за тебя ли, милочка, он стал таким дерзким? — сузила она глаза.

— Нет, — хмуро ответила я. — Извините, я, пожалуй, тоже пойду, — и подвелась со своего места.

— Зачем тебе он? — остановил меня уже на выходе из кухни вопрос.

— Что? — переспросила я, растерянно оглянувшись на неё. Достойно держать себя не получилось. Хотелось словить Кирилла до того, как он уйдет прогуляться. А я была уверена, что он намерен это сделать. Не в первый раз он в таком состоянии.

— Зачем тебе мой сын? Из-за денег? Ты не похожа на человека из нашего круга, — невозмутимо проговорила Вероника Аркадьевна. Я отчего-то разозлилась на её слова. Видимо, особенности женского организма дают о себе знать.

— Вы знаете, — я резко развернулась к ней всем телом, — я действительно не из вашего круга. Мою семью нельзя назвать богатой, и даже благополучной. Мои родители в разводе и у отца другая семья, — я передернула плечами, не понимая, зачем об этом говорю. — Я не одеваюсь в дорогих магазинах и не стремлюсь быть известной, но у меня отличные взаимоотношения, как с мамой, так и с братом. У нас не бывает криков, и все стремятся помогать друг другу. И никто никому не указывает, что ему делать, а что нет. Каждый распоряжается своей жизнью так, как считает нужным, и сам решает, прислушиваться к чужим советам или нет. Кирилл тоже вправе поступать так, как считает нужным. А Вы с детства пытаетесь навеять ему свое мнение. Я рада, что он такой бунтарь и не стал Вас слушаться. Он во многом бесчувственен и жесток, и еще он часто поступает неблагородно, подло и мерзко. Но если он выбрал меня, из тысяч других, я не вижу смысла уходить от него только потому, что кому-то не нравятся эти отношения, — я хмыкнула, вспомнив всех, кто был против. Половина университета и еще пару десятков человек, не иначе. — Он не принц на белом коне, хоть и обеспеченный мальчик, и с тех пор, как поспорил на меня, доставил мне немало проблем и причинил прилично неудобств, и не единожды делал больно. И можете считать меня мазохисткой, и хоть тысячу раз сказать, что мы с ним не пара, но я все равно хочу быть с ним. Во всяком случае, пока он сам этого хочет, — и вновь пожала плечами. — А есть у него деньги, или нет, какая мне разница? — я горько усмехнулась. — Я ради него поступаюсь очень многими принципами, одним больше — одним меньше, уже роли не играет. А теперь извините, но я все же пойду, — и развернулась, намериваясь найти Кирилла, и игнорируя внимательный взгляд Вероники Аркадьевны.

* * *

Кирилл был так зол, что без проблем мог сейчас что-нибудь разнести в щепки. И, дабы избежать этого, он собирался немного прогуляться и проветриться.

Просто не хотел сделать очередную глупость, чтобы снова не отпугнуть своего мышонка.

Он не собирался задерживаться. Хотел как можно быстрее выйти и оставить их наедине.

Но Кирилла остановил голос мышонка, раздававшийся с порога кухни. Он невольно замер и прислушался. И когда понял, что она говорит о нём… Не смог сдержаться и тихо подошел к ней сзади, не желая прерывать. И почувствовал, как вместо злости приходит что-то совсем другое. Нежность к этой маленькой девочке, которая признавала его настоящим, и которая наконец-то призналась, пусть и не ему, что хочет быть с ним. Вопреки всему.

Желание, отдававшееся в пах. Настолько сильно он хотел заполучить её целиком, почувствовать её потребность в нём, и отдать ей то, что рвалось наружу из него.

Он чувствовал, что бесповоротно потонул в ней, стал зависим. И хотя желал избавиться от этой слабости, еще больше он хотел, чтобы эти теплые чувства не покидали его.

Кирилл понимал, что и раньше нуждался в ей, но теперь она и вовсе становилась для него столь же необходимой, сколько и воздух.

И он знал, что это означает. Знал, что это за чувство.

И точно так же знал, что теперь уже не сможет её отпустить никогда. Не сможет, потому что другой такой уже не будет. А ему и не надо.

И еще Кирилл понимал, что без Алины он жить перестанет точно.

И даже Леха в этот раз его уже не спасет.

И он боялся того, что она может его бросить. Хоть и еще больше боялся в этом признаться даже самому себе.

* * *

Но, развернувшись, я наткнулась на грудь Сомарова, в которую благополучно врезалась, тут же отступив на шаг, и схватившись за пострадавший нос. Впрочем, меня тут же обняли за талию и прижали к крепкой груди, при этом спрятав лицо в моих волосах. Я от удивления замолчала, не зная, что говорить. Кирилл тоже не спешил ничего говорить. То, что он слышал мой монолог, это точно. Вопрос только в том, с каких слов.

— Смелая девочка, — прокомментировала спокойно Вероника Аркадьевна. — И дерзкая. Под стать моему сыну. Что ж, пускай так и будет. Может, хоть ты сможешь его исправить, девочка, — вполне невозмутимо она, кажется, одобрила меня в такой своеобразный способ.

— И все же ты не достоин Алины, — тихо пробормотала Таня, но её все услышали, но никто ничего не ответил.

Я все гадала, что сейчас творится в голове Кирилла, а он не спешил ни говорить, ни двигаться. Надо заметить, что он уже был обут, и в пальто. В одной из ладоней, по-прежнему находящейся на моей талии, кажется, были ключи. Как я и предполагала, он намеривался уйти, но почему-то вернулся на кухню, где и стал причиной моего столкновения с ним.

Не знаю, сколько бы мы так еще простояли, в полной тишине, если бы у Кирилла не зазвонил телефон. Не отпуская меня, он достал телефон из кармана джинсов и поднес телефон к уху.

— Да? — ровным голосом ответил он, даже не посмотрев на экран мобильного. — Есть, я её сейчас обнимаю, — так же спокойно продолжил он. Я напряглась. Кто там звонит? — У меня все отлично, — парень, вроде бы, улыбнулся, попутно поцеловав меня в макушку. — Я ничего не принимал, Леха, — серьезно проговорил он. Вот, значит, кто звонит. Я тут же расслабилась. — Ко мне прилетела Таня, и приехала мать. Нет, они в полном порядке. И я в полном порядке. Со мной все хорошо, даже лучше. Я, кажется, счастлив, — в его голосе прозвучала неподдельная радость. Я удивленно посмотрела на его лицо, на котором играла моя любимая улыбка. — Нет, я не сошел с ума, и точно ничего не принимал. Я в полном адеквате. Нет, я пока не добился своего, у нас еще ничего не было. Леха, хватит мне промывать мозг, сказал же — со мной все хорошо, — кажется, Кирилла уже начал раздражать друг.

— Скажи, мы покурили травки и дружно ловим глюки, — хихикнула Таня. Я не сдержала улыбки.

— Татьяна, ты что, принимала что-то? — тут же грозно поинтересовалась Вероника Аркадьевна.

— Нет, мама, я так, к слову сказала, — тут же поумерила свой пыл девушка.

— Приезжай, и сам во всем убедишься, — не обращая на них внимания, продолжал телефонный разговор Кирилл. — Отлично. Жду с нетерпением, — усмехнулся он, после чего наконец-то запрятал телефон. — Спасибо, — тихо шепнул он мне на ухо, после чего смело поцеловал в губы. Присутствие ни матери, ни сестры его явно не смущало, в отличие от меня. Но на мое смущение ему было наплевать.