Четверо из пяти человек, находившихся в притоне до прихода хванов, были свалены в большой комнате, на дешевом, уже пропитавшемся кровью паласе. Последний, хозяин квартиры, тихо стонал, лежа у ног Мубы. Несмотря на то что организм барыги был насквозь пропитан героином, он, к безмерному удивлению хвана, оказался поразительно живуч и никак не хотел умирать, хотя, по расчетам четырехрукого, должен был отдать концы еще семь минут назад. Маршалы хамелеоны отдавали предпочтение древней методике ведения допросов, действенной, но несколько грязноватой.
Кортес, разумеется, не мог видеть происходящее в квартире, но по интонации хвана наемник понял, что стало с притоном.
– Артем и Яна нащупали слабый след, поэтому можешь забыть о притонах.
– И что будем делать?
– Ближе к вечеру соберемся в одном клубе. Я перезвоню и скажу, куда подъехать.
– Понял.
Муба отключил телефон, убрал его в карман, посмотрел на все еще дышащего барыгу, покачал головой и прошел на кухню.
– Дозвонился? – Из ванны появился Лека, на ходу вытирая полотенцем руки. – Ты, кстати, ботинки испачкал.
Муба придирчиво осмотрел свою обувь, взял у напарника полотенце и тщательно стер с туфель бурые пятна.
– Дозвонился.
– И что?
– У нас есть время перекусить.
* * *Сад имени БауманаМосква, улица Старая Басманная,1 августа, среда, 14.00
Несмотря на то что прошло уже много лет с тех пор, как Кортес оставил службу в военной разведке, его старые пароли и старые способы связи оставались действительными. Они были законсервированы, но не отменены, и Система в любой момент могла связаться со своим ветераном и попросить о содействии. И наоборот. Военная разведка никогда не забывала своих.
Особое место в способах связи занимала организация личных встреч. Необходимость их была очевидной: сообщение, пришедшее после длительного перерыва даже по самому законспирированному каналу связи, нуждалось в подтверждении, поэтому, покидая Систему, Кортес предусмотрел несколько вариантов встреч, известных только ему и еще одному человеку, которому наемник полностью доверял. «Точка три» была одним из этих вариантов.
Кортес припарковал «Навигатор» на улице, чуть помедлил, машинально разглядывая стоящие вдоль тротуара автомобили, хмыкнул и прошел в ворота Парка имени Баумана.
«Если не доверять этому человеку, то кому тогда вообще можно верить? А в случае подвоха им меня все равно не взять».
Уютный садик жил своей полусонной жизнью. Щебетали детишки, радостно шныряющие по детской площадке, со стороны летней эстрады доносились звуки попсовой мелодии, несколько бабушек лузгали семечки, азартно обсуждая превосходство старого «имперского» молока над нынешней «химией», а неподалеку от них, на скамеечке, сидел одинокий старичок в летнем костюме и забавной шляпе панамой. Казалось, он тихо дремлет, ожидая партнеров на партию в домино, но Кортес точно знал, что генерал-лейтенант русской армии Генрих Карлович Бергер терпеть не мог эту игру, отдавая предпочтение бриджу.
Наемник присел на скамейку и развернул принесенный с собой журнал.
– Добрый день, Генрих Карлович.
– Добрый день. – Старик едва шевелил губами. – Ты совсем не изменился.
– Вы тоже.
Старик улыбнулся:
– Рад тебя видеть, Кирилл. Давно в Москве?
– Не очень.
На этот вопрос Кортес не счел нужным ответить правдиво, а его плотный загар, полученный во время недавнего отпуска, только подтверждал версию о том, что наемник проводит в столице не так уж много времени.
– Еще не на пенсии?
– Беру пример с вас, Генрих Карлович.
– Ты всегда был игроком, – старик чуть улыбнулся. – Не знаю, насколько тебе это интересно, но три месяца назад ЦРУ удвоило награду за твою голову. Американцы не оставляют надежд поймать Чуму.
– Они упорные, – зевнул Кортес. – И до сих пор свято верят в то, что осел, груженный золотом, может взять любой город.
– А разве не так? – весело прищурился Бергер. Было видно, что общение с давним сослуживцем доставляет генералу настоящее удовольствие.
– Чтобы груженный золотом осел мог взять город, его должны защищать ослы. А их легко вычислить и уничтожить до того, как враг подойдет к стенам.
– Приятно видеть, что твое мировоззрение не изменилось.
В свое время наемник был лучшим специалистом военной разведки по «деликатным» мероприятиям. Границы, службы безопасности, противодействие лучших профессионалов мира – ничто не могло остановить Кортеса, и громкое прозвище, данное ему газетчиками, подтверждало бессилие врагов империи перед неумолимым, как бубонная чума, киллером. Кортес ушел из Системы вскоре после распада страны. Ушел чисто, не оставив никого, кто мог бы навести на его след. А желающих изловить Чуму хватало до сих пор – в мире спецслужб он был легендой, – но их груженные золотом ослы понапрасну топтали землю.
Старик вздохнул и бросил взгляд на часы:
– Чем я могу тебе помочь, Кирилл?
Затягивать встречу было опасно.
– В настоящий момент я улаживаю довольно деликатную проблему, – скупо ответил Кортес, – и нуждаюсь в некоторой информации.
– Какого рода?
– Я разыскиваю одного человека, крупного специалиста в области фармакологии, предположительно получившего образование и начальный опыт во времена империи. Он неизвестен в научных кругах: то ли не был признан, то ли не успел придумать ничего серьезного. Скорее всего, он перестал заниматься научной деятельностью во время распада Союза. Я знаю, что на Систему работали сильные фармакологи, поэтому и обратился к вам.
– Лучшие, – поправил наемника старик. – На нас работали самые лучшие.
– Тем более. Мне нужно знать, кто из них ушел в то время.
Генрих Карлович задумчиво пожевал губами:
– Никогда не поверю, Кирилл, что ты начал работать на наркобизнес.
– И правильно сделаете, – твердо ответил Кортес. – Интересы тех, кого я представляю, лежат принципиально в иной плоскости. Но в мире все взаимосвязано, и один из наркокартелей стал путаться у них под ногами.
– Не стоит на вашем пути? – уточнил старик. – Вы не конкуренты?
– Совершенно верно, – подтвердил наемник. – Он просто путается под ногами. Человек, которого я разыскиваю, разработал очень мощный и опасный наркотик, и мы хотим его остановить.
– В чем причина подобного альтруизма?
– Я не хочу вам врать, Генрих Карлович, – честно сказал Кортес, – а сказать правду не могу. Но еще раз хочу уточнить, что речь идет не о конкуренции.
– Я тебе верю, – медленно произнес старик. – У тебя есть какие-нибудь зацепки?
– Возможно, сейчас этот человек выглядит вот так. – Наемник передал генералу полученную от Сантьяги фотографию. – Снимок неважного качества, но это все, что у нас есть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});