Алисон почувствовала, как внутренности стянуло тугим узлом.
— Джафар… подожди!
Джафар замер на месте, напряженный, настороженный. Алисон судорожно сцепила руки. Все ее мысли были об одном: сейчас он вернется к этим женщинам и станет осыпать ласками их, а не ее, Алисон.
— Пожалуйста… не уходи.
Прошла, казалось, вечность, прежде чем он снова медленно повернулся к ней лицом. В прищуренных, желтовато-карих глазах нестерпимо ярко сверкали золотистые искры.
— Я уже говорил, Эхереш, что не нуждаюсь в твоей благодарности.
Он по-прежнему считает, что Алисон предлагает ему себя как плату за спасение жениха. Но в этот момент ее чувства были далеки от благодарности. Все это время она даже не думала о Эрве, что, вероятно, было не менее постыдным, чем ее теперешнее поведение.
— Нет, — покачала головой Алисон. Она действительно благодарна Джафару за то, что он не убил Эрве, но испытывает сейчас нечто совершенно другое. — Нет, — повторила она громче. — Дело не в благодарности. Я хочу… хочу, чтобы ты стал моим возлюбленным.
«Как может он не верить ей?» — с отчаянием думала Алисон, затаив дыхание. Сейчас решится ее судьба.
Вместо ответа Джафар задернул занавесь, прикрывающую вход в шатер и отделившую их от всего остального мира.
— Я и не думал уходить, — тихо ответил он.
Воздух со свистом вырвался из легких Алисон, сердце вновь начало свой хаотический ритм. Шагнув к Алисон, Джафар осторожно откинул капюшон бурнуса с ее лица и почти благоговейно погрузил пальцы в гриву каштановых волос, перебирая шелковистые пряди. Но его пристальный взгляд был устремлен на рот Алисон.
И тогда он наклонил голову. В поцелуе не было нежности, лишь палящий жар, зловещая опасность, мрак… голод, так похожий на ее собственный. И, хотя Джафар сжимал ее лицо ладонями, не давая возможности шевельнуться, Алисон не сопротивлялась. Мягкие губы раскрылись под его губами в безмолвной мольбе, руки инстинктивно поднялись, обвивая его сильную шею.
Джафар слегка прикусил ее нижнюю губу, нежно, нетерпеливо, словно поддразнивая, вбирая ртом чувствительную плоть. Тихий, неудержимый стон вырвался из горла Алисон.
Услышав его, Джафар словно обезумел. С трудом оторвавшись от губ Алисон, он осыпал лихорадочными поцелуями тоненькую, грациозно запрокинутую шею и, перегнув девушку через руку, стиснул в объятиях. Жадный рот сомкнулся на крошечном соске, едва прикрытом тканью платья.
Алисон затаила дыхание. Даже сквозь скользкий шелк она ощущала обволакивающее тепло его губ и мгновенный отклик своего тела — сосок сжался, окаменел, словно тугой розовый бутон, и наслаждение кинжальным ударом пронзило Алисон. В каком-то отдаленном, незамутненном уголке мозга возникла мимолетная мысль: как другие женщины Джафара способны были вынести это невероятное наслаждение? Но стоило ли думать об этом сейчас, гадать, сколько женщин до нее нашли рай в его объятиях. Сегодня она просто станет наслаждаться ошеломляющим сознанием того, что именно она — та, кто сумела возбудить в нем желание.
Девушка, не помня себя, судорожно схватилась за тюрбан Джафара, сбив его на пол. Беспокойные пальцы запутались в густых рыжевато-золотистых волосах, и Алисон, забыв обо всем, самозабвенно отдалась неукротимому восторгу его объятий, чувственному волнению ласк.
Лишь спустя несколько долгих минут, Джафар наконец прерывисто вздохнул и выпрямился.
Потрясенная, ошеломленная, очарованная Алисон подняла глаза. В этих янтарных глубинах не было и намека на нежность — лишь всепожирающее пламя.
— Раздень меня!
Резкие, гортанные нотки в голосе обожгли натянутые нервы сладострастным огнем.
— Не здесь! — покачал он головой, когда она потянулась к его поясу. Алисон, едва дыша, подчинилась и, взяв Джафара за руку, повела в темную спальню, где неуклюже, путаясь в складках одежды, вытащила кинжал и уронила его на пол, а потом развязала пояс. Дрожащие пальцы не слушались, она не видела, что делает, потому что не отрывала глаз от Джафара. Сейчас, с растрепанными волосами, лицо его выглядело грубовато, варварски красивым и таким откровенно чувственным, что Алисон показалось: она умрет, если он не поцелует ее.
Она слишком долго, мучительно долго возилась с его джеллабой, и Джафар, сгорая от нетерпения, отступил и одним рывком стянул широкое одеяние, оставшись обнаженным до пояса. Потрясенная совершенством его тела. Алисон нерешительно подняла руку. Не коснуться его было так же трудно, как не дышать. Пальцы, нерешительные и одновременно дерзкие, распластались на мужской груди. Под шелковистой горячей кожей перекатывались упругие мускулы. Алисон охватила сладостная боль желания.
Ее прикосновение подействовало на Джафара, словно удар кнута. Когда она дотронулась до плоских твердых сосков, Джафар, словно в невыразимой муке, сцепил зубы и, прошептав тихое проклятие, отступил, чтобы сбросить остальную одежду.
— Теперь твоя очередь, — хрипловато шепнул он.
С трудом сознавая, что делает, Алисон нагнулась, сняла туфли, развязала кушак, но, когда пришла пора сбросить платье, заколебалась, стыдясь остаться голой перед мужчиной.
Теперь Джафар не мог позволить ей отступить и держал в плену ее пристальным, настойчивым взглядом, словно хотел выведать и разгадать все ее тайны. Алисон, трепеща, выполнила его безмолвный приказ. Сегодняшняя ночь не для тайн.
И когда ее стройное тело открылось его глазам, Джафар задохнулся. Однако девушка нашла в себе мужество встретить его дерзкий, жадный взгляд, шаривший по ней, ласкающий куда смелее и интимнее, чем руки. На миг в этих хищных глазах мелькнуло мягкое выражение, тут же сменившееся властным взором обладателя и господина.
К удивлению Алисон, он не обнял ее. Пальцы легко, словно крылья бабочки, коснулись живота, скользнули ниже, к густой поросли шелковистых каштановых волос между ее бедер.
— О Господи… — выдохнула Алисон, потрясенная блаженством, таким мучительным, что ноги подкосились.
Девушка едва не упала и беспомощно схватилась за мощные плечи Джафара. Но он не прекращал беспощадных, искусных, сводивших с ума ласк и с искаженным сладострастием лицом наблюдал за восхитительными мучениями Алисон. Не зная, сможет ли она выдержать еще мгновение утонченных пыток, Алисон прерывисто вздохнула и закрыла глаза.
Она не знала, сколько прошло времени, когда услышала словно издалека гортанный повелительный голос:
— Коснись меня, Эхереш…
Девушка с оторопелой покорностью позволила рукам скользнуть по сильной груди, тугому мускулистому животу, стройным бедрам, пока не обнаружила наконец средоточие его мужественности. Его желание словно передавалось ее пальцам, возбуждая в Алисон ответный пыл, скорее похожий на боль. Она смутно поняла, что Джафар испытывает ту же боль: тихий стон, сорвавшийся с его губ, открыл девушке, как мучительно ее нежное прикосновение. Его руки обвили ее стальным кольцом, ладони погладили спину, сжали ягодицы и вновь свирепо притянули к мужскому телу, заставляя невольно ощущать жар и силу его тела.