состояние друга.
— Жена, — повторил тот, — Она была здесь?
— Да, приходила каждый день. Ты нормально себя чувствуешь?
Вайс на секунду замер. Он облокотился на стену и тяжело задышал. По его лицу казалось, что вот-вот он расплачется. Дёргалась каждая мышца, губы тряслись, а кожа покрылась красными пятнами. Мужчина мотал головой, отгоняя от себя мысли. Эль Давет встала, готовая к тому, что у Вайса начнётся такой же приступ, как у Адама.
Рейн засмеялся, но тут же упал на пол и в голос разрыдался. Адам с трудом перетащил его на кровать. Вайс всё больше срывался на крик, хватая себя за волосы. Эль Давет связалась с другими врачами. К их прибытию Адам собрал раскиданные куски инитиума.
Пациента быстро успокоили, но крупные слёзы продолжали выкатываться из опухших глаз. Адам пробыл в больнице ещё два часа, пока Рейн окончательно не пришёл в себя.
Вайс смотрел в окно, за которым горел закат.
— Открой окно, — попросил он Адама.
Адам с радостью выполнил его просьбу. Он сам стал ощущать, что в палате становится душно. Некоторое время они молчали.
— Сидеть бы сейчас на траве и наблюдать за этим чудом, — без эмоций, как робот, сказал Рейн, — Но теперь я заложник белых стен.
— Это временно, — пытался поддержать его Адам, — Как только ты почувствуешь себя лучше, тебя выпишут.
— Да.
Снова молчание. Тяжесть, что давила на Рейна, передавалась Давету. Хотелось думать о чём-то несбыточном, грустном, о чём-то столь быстро угасающем, как закат. А завтра забыть об этом. Мысли Адама постоянно возвращались к тому дню, когда Уоти Габр вынес свой приговор относительно исследований. В ту секунду, когда он произносил его, было понятно, что мир не останется прежним.
— Что мы будем делать теперь? — сам себя спрашивал Адам.
Вайс наконец-то обратил на него внимание. Они смотрели друг на друга, отыскивая ответы в мелких деталях. Но все ответы были сложными, и нельзя было озвучить их сразу.
— Я многое понял. Что делать дальше мне, я знаю. Но что будешь делать ты?
Давет оставил вопрос без ответа.
Вайс вскоре уснул. Адам отправился домой, но подойдя к знакомому двору, свернул в другую сторону. На улице стемнело, но неоновые вывески освещали переполненные высшими переулки. Возле высотного здания стояли несколько подростков, бурно обсуждающих свои проблемы. Заметив знаменитую облысевшую голову, они замолчали и с интересом провожали взглядами Адама до дверей.
Датчик пискнул и дверь открылась. Лизистрейт Гатаки стояла в домашней одежде, совсем убивающей её привычный угрожающий вид.
— Адам? — удивилась она, — Проходи.
Давет прошёл до гостиной и упал на кресло. Лизи заметила, что он был совсем плох и пошла на кухню. Она взяла по бутылке алкоголя и поставила перед гостем. Адам лишь кинул потухший взгляд на неё.
— Как ужасно ты выглядишь, — не стала скрывать Лизи, — Я не про лысину. Хотя она тоже довольно странная.
— Я решил сделать вторую капсулу.
Женщина стала вглядываться в Адама. Отпив из бутылки, Лизи ближе наклонилась к мужчине.
— Ты хочешь, чтобы Уоти лично убил тебя?
— Я хочу прекратить это.
— Прекратить что?
Давет не выдержал тяжёлого взгляда Гатаки и сделал несколько глотков напитка.
— Адам, послушай, — Лизи встала возле окна, — если ты хочешь попросить меня забрать этот грёбанный инитиум из Крита, то…
— Хочу, — ответил мужчина, и лёгкая улыбка скользнула по лицу, — Твоя помощь нужна, как никогда.
Прежнее осуждающее выражение пропало с лица Гатаки. Честность Адама выбила из колеи. Лизи недолго молчала, выпивая алкоголь. Ответ уже был подготовлен. Риски взвешены.
— Прости, — хриплый голос Лизи смутил Адама, — Но я не могу отказать тебе.
Лизи громко засмеялась и упала на кресло, сложив ноги на столе.
— Я думала, что мне так и придётся работать с этими документами! Охренеть какое скучное занятие, ты бы знал!
18
Пока Ева медитировала, Адам вместе с Лизи отправился на остров Крит. Он никого не предупреждал об этой поездке. Родители старались не беспокоиться, но первым сдался Ягве. Он решил узнать исходы, которые могут поджидать сына. Как бы ни отговаривала Эль, Ягве был непреклонен. В медитации он провёл около двух недель. Выйдя из транса, мужчина ощутил резкий упадок сил. На обследовании выявили критический минимум энергии. У Ягве, как и у Рейна отвергалась чужая энергия. Эль пришлось наблюдать за тем, как муж медленно сходит с ума.
— Мы должны спасти! — кричал он, прикованный к кровати, — Спасите её!
Эль Давет держалась первые дни, показывая свой железный внутренний стержень, но однажды он треснул. И выйдя из палаты после очередных криков, она расплакалась.
— Мы все умрём из-за него! Уничтожить капсулу! — слышался приглушённый крик Ягве.
Была глубокая ночь. Эль сидела напротив двери, откуда кричал Ягве. На халате образовалось большое мокрое пятно от постоянных слёз. Она никогда не чувствовала себя настолько разбитой. Адам не отвечал ей, она даже не знала жив он или уже нет? Всё начало рушиться после того, как Уоти Габр сообщил о конфискации капсулы. Или ещё раньше? Когда Адам создал её…
— Адам! Беги! Беги! Они найдут тебя!
Эль закрыла уши. Дверь не спасала от этих криков. Даже несмотря на то, что Ягве содрал всё горло, он продолжал истошно кричать.
«Когда же он охрипнет?», — думала Давет, жмуря глаза.
— Мама?
Эль слышала Адама, словно он находился здесь. Совсем рядом. Но он далеко. Там, где его никто не найдёт.
— Мама! — Адам подскочил к матери и упал перед ней на колени, — Что случилось? Ты в порядке?
Женщина аккуратно открыла глаза. Адам ужаснулся тому, как много в них было усталости. Стоило ему отлучиться на несколько недель, как всё полетело с обрыва, чтобы в итоге разбиться на мелкие кусочки. Давет взял трясущиеся руки Эль.
— Мам, ты слышишь меня?
Эль долго смотрела сквозь него.
— Что с ней? — Лизи напряжённо наблюдала за происходящим.
— Ты опоздал, Адам! Ты опоздал, — громкий хохот напугал присутствующих, — ОПОЗДАЛ!
Адам слышал крики, когда поднимался. Но только сейчас различил знакомый голос. Сердце учащённо забилось. Тело пульсировало в унисон. Эль стала приходить в себя.
— Адам, — ласково позвала она сына, поглаживая его руки, — Ты пришёл.
— Да, — кивнул он, — Что случилось? Скажи мне, пожалуйста.
— Твой отец…медитировал…А потом…
Она говорила каждое слово через длинную паузу. Вытягивать из неё информацию было бесполезно.
— Посмотри за ней, — скомандовал Адам.
Лизи заменила его, но Эль стала вырываться. Она поцарапала Гатаки, и побежала за Адамом. Давет уже был в палате и увидел Ягве. Адам замер. Он совсем не узнал отца. От знакомого образа Ягве почти ничего не осталось. Он