Майор Гришин заглянул в будку, поставленную здесь для того, чтобы авиационным специалистам было где погреться и передохнуть. Печь давно остыла, от нее несло запахом холодного пепла. Бланки боевых листков валялись на полу вместе с окурками. На стене висел кусок фанеры с надписью: "Задута еще одна домна". Вылинялые буквы почти стерлись. Пожалуй, этот лозунг висел здесь с послевоенных лет, когда восстанавливался Донбасс.
В конце концов секретарь партийного комитета капитан технической службы Донцов был обнаружен на площадке ТЭЧ. Он ползал на коленях под самолетом, сгребал ладонями снег и просеивал его между пальцев.
-- Что это вы делаете, капитан? -- удивился Горбунов.
Донцов устало поднялся, подул на озябшие руки.
-- Да вот беда... Снимали крышку коробки герметизации кабины и нечаянно уронили гайку. А она не больше горошины. И вот неизвестно, куда запропастилась: упала на землю или застряла где-нибудь за обшивкой самолета.
-- Гм... секретарь партийного комитета в поисках гайки...
-- Приходится. Ведь если она застряла где-нибудь в самолете, это может привести к аварии во время полета! -- Донцов не уловил иронии в словах замполита.
...Не повезло полку с секретарем партийного комитета. Осенью, в период отчетно-выборных собраний, политотдел рекомендовал на эту должность некоего подполковника Порожняка. Майор Горбунов обрадовался, услышав об этой кандидатуре. Подполковник -- значит, опытный политработник, да и возраста, очевидно, солидного, а раз так, то и большим авторитетом будет пользоваться. У такого секретаря и молодому замполиту будет чему поучиться.
К сожалению, Порожняк разочаровал замполита с первой же встречи.
Стало ясно: кто-то из кадровиков допустил ошибку, не раскусил человека... Приехав в полк и увидя молодого майора-замполита, Порожняк бесцеремонно развалился на мягком диване.
-- Тут, братец, дело такое, -- начал он, закурив сигарету. -- Не хватает года до выслуги. Вот и пришлось ехать к вам в пустыню. А на шее, -он похлопал себя по затылку, -- три дочери, как три горлицы. И все обучаются балетному искусству, и каждая требует расходов. Вот такие, братец, дела! Да ты не волнуйся, майор. Жалеть не будешь. Я уже не одного волка съел на политработе. И секретарствовал, и замполитом был, правда, не в полку, а в базе, и инструктором по оргпартработе некоторое время состоял. Знаю, что и как нужно делать, чтобы начальство на тебя не смотрело косо. Выполняй три заповеди и будешь как святой. Первая -- держи в ажуре партийное хозяйство, ибо представители политотдела и прессы любят прежде всего копаться в планах, протоколах и резолюциях. Вторая заповедь -- своевременно собирай членские взносы и не запускай руку в партийную кассу. Третья -- постоянно пекись о наглядной агитации, чтобы вокруг все расцветало плакатами и, как мы в шутку говорим, "лозгунами". А вообще, -- махнул рукой Порожняк, -- качество политработы -- понятие довольно-таки неопределенное. Нет в полку чепе, аварий, выполняется план боевой учебы, -- значит, политработа на уровне. А произойдет чепе -- все летит вверх тормашками. Тут уж как кому повезет...
У майора Горбунова голова закружилась от этих слов. Ему хотелось схватить этого человека за шиворот и выгнать вон. Еле сдержал себя.
-- Не могу разделить ваших взглядов на политработу, -- сказал он только.
Порожняк снисходительно улыбнулся. Ему не о чем было тревожиться. Ведь его рекомендует политотдел. Все решено заранее, остается лишь формальная процедура -- проголосовать на собрании.
Горбунов посоветовался с командиром полка, собрал членов партийного бюро и рассказал им, что за птица Порожняк со своими "заповедями" и "лозгунами". Члены бюро оказались в тупике. С одной стороны -- рекомендация солидного и уважаемого политоргана, а с другой -- явный перерожденец.
-- Нет, за такого я голосовать не буду, -- решительно заявил майор Дроздов.
-- И я не буду, -- поддержал его капитан Марков.
-- И я, -- присоединился третий член бюро.
Так и вышли из тупика. Членов бюро поддержали рядовые коммунисты. Порожняка, как говорится, прокатили на вороных.
-- В нашем полку вам не место, -- сказал Дроздов уже на собрании, как бы подводя черту под выступлениями коммунистов.
Отца трех балерин только и видели в полку.
А капитана Донцова снова выбрали, теперь уже в состав партийного комитета, а потом и секретарем. И хотя его по-прежнему влекли к себе приборы, зато он был честным, порядочным человеком. Ему недоставало лишь умения работать с людьми. Вот и теперь Донцов вместо того, чтобы возглавить партийную работу на стоянках, ползает в снегу в поисках гайки.
-- С людьми, с людьми вам нужно работать, -- с горечью говорил замполит.
-- А чего с ними работать, если они и без того прекрасно разбираются в своих обязанностях? -- недоумевал Донцов. -- Возьмите, к примеру, техник-лейтенанта Гречку. Завершив работы на своем самолете, он помогает товарищу. А ефрейтор Баклуша взялся голой рукой снаряд и содрал кожу на ладони. Однако в медпункт не пошел, перевязал руку и продолжает работать.
-- А сколько самолетов уже введено в строй?
Об этом Донцов не знал. Он не замечал и того, что некоторые авиаспециалисты нарушали правила безопасности при работе с вооружением самолетов, что далеко не все техники следовали примеру Гречки -- многие из них слонялись без дела, закончив работы на своих самолетах. А лейтенант Калашников, вместо того, чтобы помогать авиаспециалистам, сидел за капониром и писал пейзаж. Да и некоторые другие летчики строили из себя белоручек.
Получалось так: одни работали до седьмого пота, а другие, попросту говоря, валяли дурака.
Майор Горбунов рьяно взялся за исправление создавшегося положения. Он поручил Калашникову собрать факты и выпустить сатирический листок-"молнию", а сам созвал летчиков на беседу накоротке. Такую же беседу провел с авиационными специалистами Донцов. Была создана из техников-коммунистов группа, которая подготовила переносные лампы для работы после наступления темноты. Затопили будку обогрева личного состава.
Ходом регламентных работ все время интересовался командир полка. Закончив свои дела на КП, он тоже прибыл на аэродром. Это было еще в то время, когда работы шли полным ходом, и он никого не застал без дела.
Возле СКП Поддубный увидел человека с седой козлиной бородкой и хитроватым прищуром узких глаз. На нем был добротный белый кожух, валенки и рукавицы, висевшие на шнурке, перекинутом через шею.
Поддубный не сразу опознал в этом человеке командира здешнего тылового подразделения, который вчера отрекомендовался ему подполковником Сидором Павловичем Рожновым. Встреча состоялась в присутствии генерала, и командир полка, будучи очень занят, не уделил тогда должного внимания своему тыловому коллеге.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});