где у вас хранятся спиртные напитки, — попросил Герман бармена. — Буквально на минуту вас отвлечем, все равно клиентов пока нет.
Василий особо не понимал, зачем полиции понадобился склад со спиртным, но подчинился — а куда деваться. Как только он отошел от бара, Оля зашла за стойку и, разглядев маленький мазок маркера, шарахнула ладонью по несчастной сахарнице. Та грохнулась на пол. Разбиться сахарница не могла, так как была сделана из пластмассы, но песок рассыпался лихо.
— Надо же! — всплеснула руками Оля. — Песок просыпался! — фразу Изабеллы она произнесла автоматически, чувствуя себя полной идиоткой.
Однако куда большим идиотом себя показал Василий: он рванул к выходу. Герман хотел его чуток попреследовать для тонуса, но Михаил подставил бармену подножку, и преследование прекратилось, не успев толком начаться.
Василия повели привычным маршрутом — в кабинет Эльвиры. Герман хотел его допросить по горячим следам, чтобы он не успел ничего придумать. В то же время Оля аккуратно собрала сахарный песок в пакет для вещдоков.
— И куда это мы так бежали? — спросил Герман ласково Василия. — И что у нас в сахаре?
Василий насупился и молчал.
— Видите ли, Василий, в сахарном песке наркотик, причем тот же, каким отравили Эльвиру. Упираться можно, но не советую. Все против вас, — Герман не стал говорить, откуда добыл сведения. В отчете потом напишет что-нибудь. Да, в конце концов, скажет, информаторы напели, кому «Белого китайца» сплавили.
Блемкнул телефон, и Герман открыл пришедшее от Сереги сообщение. «Мне шепнули, кто берет китайчика. Выйди на минуту. Не хочу писать». Посмотрев на сидевшего в наручниках Василия, Герман взял ключи со стола.
— Посиди покамест. Бежать не советую.
Он запер кабинет, и остался стоять около двери. Вскоре подошел Серега.
— Не поверишь! — зашептал он. — Покупает мужик по прозвищу «Пушкин». Ходит слушок, что продают в «Прибрежной» и, не поверишь, в этом ресторане.
— Поверю. Мы нашли тут немного в сахарном песке в баре. А вот кто у нас «Пушкин»?
— Отельер Александр Сергеевич?
— Думаю, да. Пошли дожимать бармена.
Василий сидел, опустив низко голову.
— Рассказывай, зачем и как убил Эльвиру. Что она тебе сделала плохого? — с укоризной в голосе спросил Герман.
— Ничего, — еле слышно прошептал Василий. — Ничего, — обреченно повторил он. — Меня попросили.
— Кто попросил? — и Герман, и Серега понимали, что сейчас надо давить. Чуть позже он успокоится, возьмет себя в руки и замолчит, не желая сдавать ни себя, никого другого. По сути-то, можно уйти в несознанку: не знал про наркотик, не ведал, кто-то подложил…
— Пушкин, — одними губами произнес Василий. — любовник Эльвиры.
— И зачем ему травить любимую женщину?
— Любимую? Он никого не любит, поняли?! — Василия прорвало, и он начал говорить, практически не останавливаясь, без передышки…
Вечером Александра Сергеевича взяли. Герман понимал, что с приговором будет очень много сложностей: в отеле и ресторане нашли пакетики с сахаром, в которых прятали «Белого китайца», но прямых свидетельств против «Пушкина» не было, о чем он и твердил при задержании. Только показания Василия свидетельствовали против, однако, как заметил адвокат, мгновенно позвонивший в полицию, бармен просто пытался свалить с себя часть вины за убийство.
В номере Изабеллы и Игната после задержания «Пушкина» собралась все та же компания.
— Рассказывай! — попросила Оля, которой при допросе в кабинете не было.
— Ужасная, ребята, история. По словам Василия Александр Сергеевич устроил его в ресторан с одним условием — толкать «китайца». Василию пришлось согласиться, так как когда-то «Пушкин» отмазал его от тюремного срока, который тот мог получить по глупости. Они с приятелями по универу спьяну полезли грабить минимаркет, и им шили групповое вооруженное нападение — у одного из них был нож. Никто не пострадал, но полиция по вызову приехала мгновенно, ребят арестовали. Александр Сергеевич помог, но предупредил, что должок будет платежом красен. Бармен согласился и продавал замаскированные в сахарных пакетиках наркотики.
— А Эльвира ничего не знала? — ахнула Оля.
— Нет. Более того, ей ресторан не от любви большой открыли, а как раз для отмывания денег. Александр Сергеевич частенько в ресторан заглядывал не только, чтоб на любимую посмотреть, но и дела поделать. Всех поставщиков Эльвире мягко рекомендовал тоже он. Она, ничего не подозревая, принимала товар, списывала… короче, делала то, что ему от нее и было нужно.
— Убил-то зачем, гадина? — спросила Изабелла, привычно наполняя тарелки снедью.
— Она узнала. Кто-то ей намекнул, что могут быть неприятности из-за таких дел. Эльвира не поверила, но решила из лучших побуждений предупредить Александра. Как говорит Василий, она думала, его хотят подставить. Однако «Пушкин» понимал, что Элю надо убирать или рассказать ей правду. Зная о ее принципах, он был уверен, что она правду не примет. Оставлять в живых было опасно, ведь Эльвиру попытались использовать против него раз, попробуют и другой. Слишком велик был риск. О ресторане Александр Сергеевич не беспокоился: когда он его открывал, то оформил на себя генеральную доверенность, которая ему давала право действовать от имени Эльвиры, а в случае смерти, взять управление на себя. Она тогда не видела в этом ничего дурного, наоборот, считала свой бизнес подстрахованным с его стороны.
— Вот и вся любовь, подарки, розы, — расстроилась Оля. — Воздушные замки! А как Василий убил-то Элю в итоге? Она же ничего не ела в тот день.
— Ела. Омлет угрозы не представлял, да и подсыпать туда Василий ничего не смог бы. Но Эльвира, практически не нарушавшая свою диету, каждый день просила ей делать капучино. Так как в воде «китайчик» не растворяется, он им посыпал «шапку» на кофе, а сверху и так малозаметные белые крупинки присыпал корицей. Доза была большой даже для наркомана. Сначала, как водится, Эля почувствовала прилив радости, но у нее быстро появились плохие симптомы, которые она, по полному незнанию эффекта от наркотика, отнесла на грипп и ковид. Врач считает, что выпитые ею жаропонижающие только усугубили ее состояние.
Выходя из гостиницы, почти в полночь, Герман и Оля увидели скорую. В больницу с приступом забирали жену «Пушкина», на которую обрушилось сразу две беды: она узнала, что ее мужа подозревают в хранении и распространении наркотиков, и что у него несколько лет была любовница.
Для действий Василия суд не нашел никаких смягчающих обстоятельств. По городу прокатились аресты — удалось схватить нескольких наркодилеров. Александра Сергеевича увезли в Москву. У него нашлись покровители, которые очень хотели замять дело. Но срок ему все же дали, хотя организацию убийства Эльвиры адвокату удалось с него снять.
***
На следующий день Герман с Олей пошли к солнечным часам. Гномон, как