Если Флойд выживет, то узнает, что я обменяла его чувство справедливости на богатство. Но иногда не остается иного выхода, кроме заключения сделки с дьяволом.
* * *
Возвращение на поверхность создало проблему иного рода. Рудольф хотел вернуться тем же путем, каким мы пришли сюда. Если бы Флойд находился в сознании и мог помочь, я бы согласилась. Но я очень сомневалась, что он вскоре очнется. Если вообще очнется. А это означало, что нам придется воспользоваться пластиковой взрывчаткой Рудольфа, чтобы пробиться сквозь участок с узкими проходами. Если этого не удастся сделать (и если мы ухитримся не замуровать себя окончательно), то он ничего не потеряет: попытается выбраться на поверхность один, а я не смогу его остановить. В другом направлении могут оказаться десятки узких проходов, но без карты Рудольф не сможет сбежать. Значит, надо сделать так, чтобы меня он боялся больше, чем неизвестности.
Как-то давно Флойд спросил, есть ли у меня аватар – виртуальный облик. Я предложила несколько, но они ему не понравились. Сейчас мне потребовалось нечто более внушительное, чем мой нынешний внутренний образ девушки двадцати одного года. Я быстро просмотрела сохраненные в памяти отрывки из фильмов и романы из серии «Галактический патруль», «Андроиды с астероидов» и прочую развлекательную дребедень, которая, по-видимому, проникает в универсальное человеческое подсознание. К сожалению, по большей части то было неподходящее подсознание. Женщин там имелось множество, но все они отличались невероятными телесными пропорциями. Когда я наконец-то отыскала более подходящую модель, она оказалась с заостренными эльфийскими ушами. Другая обладала синей кожей. Но все же, когда я убрала чужие анатомические черты и скрестила результат с парочкой премьер-министров, у меня получилось нечто, что Рудольф мог воспринять как свою мать, когда он был в подходящем возрасте, чтобы или любить ее, или ненавидеть. Этакий Зевс на эстрогене. Наверное, не стоит показывать этот аватар Флойду.
Не представляю, что думал о моем аватаре Рудольф, но тот не мог навредить моему замыслу, который сводился к простой идее: я тут главная, и мы все делаем по-моему.
Как выяснилось, идея оказалась правильной. Нам попалось несколько узких проходов, но ни один из них не был хуже тех, которые мы уже видели, и все они оказались проходимыми с помощью нехитрого приема – Рудольф толкал Флойда перед собой, будто большой рюкзак. Два оказались настолько тесными, что ему пришлось оставлять рюкзак, а потом возвращаться за ним, но все же мы преодолели их без особого труда.
Для меня главной трудностью стало другое – как только он восстановит радиоконтакт со своей капсулой, то сразу обнаружит, что в компьютере корабля нет моей копии. Радио в его костюме было, наверное, получше нашего, и мне не хотелось рисковать тем, что он перекроет мне связь с кораблем раньше, чем я установлю с ним контакт.
Впрочем, дайте мне достаточно данных, и я смогу запустить симуляцию почти чего угодно. В этом случае мне всего лишь понадобилось следить за наи!им перемещением и рассчитать все так, чтобы мы вышли на поверхность, когда корабль находился ниже горизонта. Затем, когда тот показался над горизонтом, я устроила так, чтобы все внимание Рудольфа поглотило управление реактивным ранцем. Короткий радиоимпульс – и я послала на борт и запустила программу-марионетку, способную очень неплохо меня имитировать, пока я подкармливаю ее инструкциями. Не так уж много усилий нужно, чтобы одурачить того, кто никогда не принимал тебя всерьез. Однако мне очень нравилось поддерживать его веру в то, что я просто машина, не способная лгать. Хотя к тому времени я действительно вернула себе полный контроль над кораблем, поэтому он точно никуда не улетел бы без меня и Флойда.
* * *
В конце концов мы оказались в госпитале на базе Япет, где Флойду поставили диагноз: вдавленный перелом костей затылка и переохлаждение затылочных мозговых тканей. Еще буквально несколько минут с заплаткой, которую ему налепил костюм, и он бы не выжил.
Медицина на окраинах освоенной части системы оставляет желать много лучшего, но на базе оказался хороший набор стволовых клеток, и подобрать нужные для Флойда оказалось легко.
Рудольф заплатил немыслимые деньги, чтобы оказаться в первой капсуле, запущенной с помощью электромагнитной катапульты к центру системы, и смылся еще до того, как врачи закончили выскребать отмершие части мозга Флойда. Я позволила ему улететь. Люди полагают, что здесь у нас нечто вроде Дикого Запада, но в реальности преступлений здесь совершается немного, да и с теми обычно справляются самостоятельно – кажется, это называется «принудительное решение проблем». Кто захочет зря тратить жилое пространство, устраивая тюрьму? Хотя преступников, которым суд уже вынес приговор, наверное, можно было бы отправлять на Землю, и пусть там с ними разбираются. Если бы я была мстительной, то смогла бы заставить Рудольфа пожалеть о стремительном бегстве, но я и так была счастлива, что мы от него избавились.
Выздоровление Флойда оказалось задачкой потруднее. Сращивание костей с помощью стволовых клеток – несложная процедура, но длится несколько недель. И на все это время мы застряли в гостевом хабитате. От миллионов Рудольфа оказалась хоть какая-то польза–я могла не думать о плате за пользование библиотекой.
Регенерация мозга тянется еще медленнее, чем регенерация костей. И сложностей здесь намного больше. Флойд в основном утратил двигательные способности, и когда выяснилось, что стволовые клетки медленно компенсируют утраченные ткани мозга, медики вживили ему чип с пространственной нейронной сеткой, чтобы помочь мозгу заполнить просветы. К сожалению, это была область, где местная медицина действительно отставала от земной, а процессор у чипа оказался очень медленный – лучше, чем ничего, но ненамного. Врач сказала, что пока сетка как следует не обрастет новыми нейронами, Флойд не сможет ходить. Позднее она сообщила, что Флойд не сможет ходить без хромоты. Потом и вовсе перестала делать предположения.
А я не видела никаких причин сообщать ей (или Флойду), что до тех пор, пока она оставляет телеметрию чипа включенной, я могу ему помогать.
Мне всегда хотелось узнать, каково это – иметь ноги. Полагаю, для этого надо с ними родиться. Мускулы – не сервомоторы. Прикажи мускулу согнуть руку на х градусов, и он, может быть, выполнит команду. Или согнет ее на х минус один градус, или на х плюс три. Если это как раз то, что называется «умение» или «мастерство», то Флойд сумеет этим овладеть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});