"Я поеду на Белагуэзе." ответил он.
Белиал побледнел."тебе никогда не управиться."
"Я не поеду подвешенным, Белиал, пропади всё пропадом! Привяжи меня к этой чёртовой лошади, если без этого не обойтись, но я не поеду на носилках!"
Белиал посмотрел на него, затем кратко кивнул. "Значит так и будет, Аксис."
Они ушли, Аксис предоставленный себе лежал в темноте и мучал себя мыслями о Тимозеле.
Тимозел. Он был очаровательным ребёнком, и вырос в озорного, но не менее очаровательного подростка. Он был полон шалостей и смеха, зрачок глаза Ганелона.
Он вырос в очаровательного мужчину, но сейчас Аксис думал, что часть этого очарования была напускной. Он развился в умелого воина, и Аксис был готов дать под его команду целое подразделение, когда Тимозел исчез вместе с Фарадей.
И ещё, как он изменился. Когда? С того времени как я начал спать с его матерью? Думал Аксис. Из-за этого? Он ворочался на постели, думая об этом, затем заорал от боли, когда одеяло зацепилось за его сморщенную кожу. Долго он глотал холодный воздух, стараясь удержаться в сознании, затем стал снова думать о Тимозеле.
Кто знает, что изменило парня. Аксис помнил, как беспокоился однажды, что он скажет Эмбез, если Тимозел обнаружит себя на неправильной стороне пяти ладоней заточенной стали, когда он в своих дичайшем воображении представлял, что это будет, наверно, он сам, кто воткнёт эту сталь в живот Тимозелу, как тот воткнул её Жоржу.
И сейчас Аксис хотел не только вонзить свой меч, он хотел налечь на него, провернуть его, почувствовать как лезвие скребёт кость.
"Тимозел," прошептал он в темноту палатки, "Я надеюсь это конец твоего предательства. Как случилось, что многие из тех, кого ты называл друзьями, погибли из-за тебя? А Горграел? Как ты мог встать на его сторону? Что я сделал тебе Тимозел, что ты отплатил мне такой монетой?"
Ловушка
"О, хозяйка! — захихикала Фарадей, — конечно, нет!" "Конечно, да, — кивнула умудрённая хозяйка, радующаяся, что Фарадей развеселилась. — Это не было что-то, что возможно выполнить. Выскочил, как смазанный… ну, выскочил хорошо и гладко. Это был мой третий, так что это было легче."
Фарадей, стоя на коленях и улыбаясь, рыла мягкую землю пальцами. Теперь, когда они были в южных районах Бракена, почва была более плодородная и лёгкая для работы, чем полотно утрамбованная грязь Аркнесса.
И она не была никогда вспахана, то есть более восприимчива к прикосновениям Фарадей. Пока Фарадей выкапывала небольшую ямку, хозяйка подавала ей саженец. Саженец дрожал в своём горшочке, почти прыгая в своей колыбели в стремлении расти, и Фарадей успокаивала растение, пела ему, гладила его крошечные листья. Когда саженец успокаивался, Фарадей нежно брала её в ладонь и позволяла соскользнуть в почву.
"Тона," шептала она саженцу. "Вырастай большим, присоединяй свой голос к голосу остальных деревьев."
Затем, напевая Песню Земных Деревьев, Фарадей сажала его в грунт, и сев на свои каблуки, вспоминала историю Тоны, огорчения и радости её жизни, так как она поступала с каждым саженцем, вызывая события прошлой жизни каждого из них во время посадки.
Хозяйка наблюдала в молчании. Позже она споёт свою простенькую колыбельную над саженцем, ту, которая им так нравится, но сейчас она просто смотрела. Она была довольна подругой, та приобрела нормальный цвет и вес с тех пор как хозяйка присоединилась к ней, и принимала настои трав, которые готовила для неё хозяйка, без жалоб. Хорошо, что я подошла в нужный момент, думала хозяйка. Эти благородные Леди, как они ухожены и приятны для глаз, но все они нуждаются в толстой разумной девушке, которая будет смотреть за ними и говорить им, что нужно делать.
Фарадей подняла голову и улыбнулась, увидев выражение лица хозяйки. "Хорошо и гладко, хозяйка? Ну, я я могу только надеяться, что ты права. А сейчас дай мне руку… Мои колени затекли от этих движений вниз и вверх."
Хозяйка помогла Фарадей подняться на ноги и похлопала её по руке. "Осталось совсем немного саженцев на сегодня, дорогая. Будешь ты чувствовать себя одиноко, если я поброжу по этому оврагу час или два?"
Фарадей взглянула на овраг слева от неё, он был длинный, узкий и тёмный и, без сомнения, являлся коллекцией разных трав. Она махнула рукой, чтобы хозяйка отправлялась туда. "Иди, иди, хозяйка. Я надеюсь ты найдёшь что-нибудь вкусненькое, чтобы приправить нашу вечернюю еду."
Хозяйка улыбнулась и неуклюже поклонилась."И может быть немного когтевидных листиков мяты, моя Леди, для твоего утреннего чая?"
Она потрепала Фарадей по руке и ушла.
Фарадей наблюдала как хозяйка удаляется, как её тяжёлые ботинки будто прилипают к склону, при этом не оставляя следов.
"Продолжим, " пробормотала она себе, когда хозяйка исчезла за густой порослью папоротника, "солнце клонится к закату, Мира, Борщ и Джемил ещё не высажены." Она хлопнула ослика позади неё, и зашагала по широкой и длинной аллее.
Фарадей была более чем удовлетворена своими успехами. Из Арсена она и хозяйка сажали в полосе строго на север, затем, когда они достигли низких откосов районов Бракен, они постепенно повернули на северо-запад. Я буду сажать всю дорогу до озера Фернбрейк. думала Фарадей, и дам этим городам Икарии несколько тенистых аллей для жарких летних послеполудней. Прошедшую неделю или две всё большее количество Икарии пролетало над головой, иногда помахав, иногда приземлившись, чтобы поболтать, и Фарадей с нетерпением ожидала, когда они распространятся дальше на запад.
А оттуда к озеру Фернбрейк и Матери. Фарадей глубоко вздохнула от возбуждающего предвкушения. Она будет там во время Йелтайд[7] и там, она надеялась, будет кто-то из Авар поприветствовать её. Она ухмыльнулась. Что Авары подумают о хозяйке? Что она подумает о них? Фарадей не знала как Авары и Икарии будут отмечать Йелтайд так далеко от рощи Земных Деревьев, но она была уверена, что, что бы они ни сделали, это должно быть прекрасно и в движении.
Она повернулась назад. Её кругозор был обрезан низкими холмами позади неё, но она могла видеть слабый отсвет зелёного над ними. Менестрелия, посаженный огромной аркой на долинах Тарантайаза и Аркнесса, нежно пел самому себе. Фарадей знала, что завтра, когда она поднимется, деревья уже достигнут полного роста, полные песни и радости, а вскоре Менестрелия распространится глубоко в районы Бракена.
Насвистывая весело, хозяйка шла вдоль оврага. Она уже восстановила своё настроение со времени трусливой атаки в Арсене. Это был грязный сюрприз, и хозяйка была уверена, что она предотвратила убийство. Мужчина со злобным лицом, и даже более злобным прикосновением. Артор, хозяйка думала, потому, что я унюхала то же зло, как когда пришли забирать мою бабушку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});