— Терри, мне вот интересно, этот чокнутый Данкан Вайдер и впрямь считал, что самые развитые интеллектуально и физически будут также самыми справедливыми и высоконравственными? Кстати, на самом деле превосходство аристеев над прочими людьми — это только физическая сила. Какое бы блестящее образование ни получали ирены, среди их сверстников деметов навалом более одарённых. Да вот только молодёжь из деметов не рискует демонстрировать своё превосходство избранным. Знают, что это будущие аристеи и многие из них благодаря покровителям аристеям уже имеет большое влияние. Аристеи — лучшие, и лучше их быть нельзя.
— А ты довольно много знаешь об Урме.
— Мама интересовалась этим Островом Проклятых. Она так называла Урм. Просматривая по утрам новости, она читала далеко не всё, но про Урм ничего не пропускала. Знаешь… Она их презирала. Аристеев. Говорила, что они мнят себя аристократами, а на самом деле зарвавшееся чмо. Помню, незадолго до своей гибели она поспорила с бабушкой. Та как раз у нас гостила. Она иногда приезжала повидать меня, ну а после маминой смерти вообще ко мне переехала. Бабушка сказала: "Не такое уж они и чмо, если у них там такая развитая экономика и такой высокий уровень жизни. К тому же они непобедимые воины". А мама презрительно заявила, что они не воины, а ублюдки, которым подфартило кое-что заполучить. Что-то, без чего они бы не были тем, кем стали, хотя тогда у них была бы возможность остаться людьми.
— Что она имела в виду?
— Бабушка у неё тогда то же самое спросила. А она сказала, что когда-нибудь мы узнаем об Урме больше. И когда-нибудь они заплатят за всё. А через две недели она погибла.
Или предпочла считаться погибшей.
— Знаешь, Терри… По-моему, в них есть что-то жалкое. В этих аристеях. Эрика всё восхищается — и их мускулами, и их так называемым чувством собственного достоинства. Во-первых, это не достоинство, а глупая напыщенность, а во-вторых… Не знаю даже, как это объяснить. В них во всех есть что-то… ущербное. Как будто им чего-то сильно не хватает, а они не хотят этого признавать, боятся, что это кто-то поймёт, заметит, и потому ещё больше пыжатся. Ещё отчаянней заявляют от своей исключительности, сверхсиле, праве на какое-то особое место в этом мире. Как ты думаешь, возвращение Урма в состав королевства — это реально?
— В принципе, мы должны быть готовы к чему угодно, но есть два весьма существенных момента: возвращения Урма не хотят ни королева, ни Храм. Это обнадёживает.
— Да, — усмехнулась Диана. — Жаль вот только, что я теперь не угодна Храму почище любого аристея. — Да и твой дар не вызывает у них восторга. Они перестанут нас преследовать, если нашими силами машина времени будет уничтожена?
— Надеюсь.
На самом деле я на это не надеялась, но мне хотелось подбодрить Диану. А заодно и самой хотелось отделаться от неприятных мыслей. Хотя бы на время. Если не знаешь, чем всё закончится, но должен довести дело до конца, просто старайся сделать его как можно лучше.
Бывают дни, когда всё происходящее, вплоть до самых мелочей, складывается, образуя некую мистическую цепочку, за которую можно держаться, как за нить Ариадны, а она, как известно, выведет куда надо. Сегодня был именно такой день. Возможно, сегодня тут и впрямь действовала магия древних кельтов. Затеяв этот праздник, жители Маграта разбудили их духов, и теперь те резвились вовсю, устраивая людям сюрпризы. Диана доедала десерт, а я размышляла о том, куда нам податься дальше, когда до меня донёсся разговор из соседнего "отсека". К счастью, есть люди, которые просто не умеют разговаривать тихо.
— С тех пор, как мадам Белафонте продала этот особняк, он почти всегда пустует, — прогудел за перегородкой чей-то гулкий бас.
Слов собеседника я не расслышала, а бас продолжал:
— Сьювеллы жили тут только летом, а нынешние хозяева появляются на пару недель и снова исчезают на полгода. Вчера вот опять отчалили. С таким багажом, что я уж решил, совсем уезжают.
Я с трудом расслышала вопрос собеседника о том, кто следит за домом.
— А зачем сторож, если у них там самая крутая охранная система установлена? — отозвался бас. — Не-е-т, туда не влезешь… Я вот только не понимаю, зачем люди тратятся на охранную систему вместо того, чтобы пустить жильцов и иметь с этого навар. Знать-то этим господам деньги некуда девать. И почему большие деньги достаются тем, кто не умеет их ценить? Вот я бы…
Дальше пошли рассуждения о том, как несправедливо устроена жизнь, но это я и так знала.
— Хочешь что-нибудь ещё? — спросила я Диану.
— Нет. Я бы, конечно, попробовала ещё ананасовый, но тогда уж точно лопну.
— Сейчас мы идём в переулок за рестораном, а оттуда переносимся в дом, где сможем переночевать. Хозяева уехали надолго, а охранная система нам не помеха.
Выходя в тайминг, я представила себе ту самую комнату, куда Шери привела меня в день нашего знакомства. Здесь всё изменилось и не в лучшую сторону. Уютная гостиная, выдержанная в серебристо-голубых тонах, превратилась в какой-то сюрреалистический кошмар, где нелепое сочетание цветов вызывало головную боль, а диваны и кресла напоминали гигантских насекомых, от которых лучше держаться подальше.
— Понятно, почему они тут подолгу не живут, — рассмеялась Диана. — С таким дизайном и без сигнализации можно всех воров распугать. Интересно, а нормальные кровати у них тут имеются? Или всё такое?
Голозеркало во всю стену отражало стройного темноволосого рыцаря и прелестного златокудрого пажа, которых как будто бы вырезали из старинной картины и наклеили на полотно бездарного мазилы, претендующего на лавры Сальвадора Дали.
— Странствующий рыцарь и оруженосец, — задумчиво произнесла Диана. — Странники во времени… А ты в будущее никогда не переносилась?
— Нет. Пробовала несколько раз, но не вышло. Может, оно и к лучшему. Как говорил один из моих учителей в академии, наше счастье, что мы живём, не зная, что нас ждёт.
— У меня тоже не получилось. Странно… Если я могу освобождаться от того, что связывает меня с конкретным временем, то почему мне доступно только прошлое?
— Может, потому что оно уже есть, а будущее существует в виде неких матриц, в каждой из которых закодирована определённая возможность. И в зависимости от различных факторов возможность становится реальностью.
— Есть мнение, что время в обычном человеческом понимании — иллюзия. На самом деле мир — это сложная многоячеистая структура, где всё уже существует. Как бы одновременно.
— Наверное, так и есть, но мы, люди, допущены не на все ярусы этого комплекса.
— Но мы-то с тобой ухитряемся пробираться туда, куда у людей вроде как нет доступа. Может, когда-нибудь удастся и в будущее заглянуть. Скоро стемнеет, а свет тут явно отключен… Так и есть, — констатировала Диана, попробовав зажечь настенный светильник, похожий на вывалившийся из глазницы глаз.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});