— Вороны служат вдове, — добавила старейшина мистиков. — Чтобы выполнить ее приказ, они откололись от авианского народа. Как только плющ тоже окажется под ее властью, разрушениям не будет конца. Он повалит каждое дерево, поглотит каждую поляну Ваши поля, дома и хозяйство погибнут. Плющ не знает границ. Он будет пожирать и пожирать, пока ему не прикажут остановиться. А приказывать будет не кто иная, как сумасшедшая, которая жаждет стереть с лица земли лес, каким мы его знаем.
Слушатели испуганно зашушукались. Мистик продолжала:
— Помедитировав с Древом Совета, мы поняли, что это наша судьба. Мы должны собрать войско для защиты леса. Другого выхода нет. — Ифигения умолкла и глубоко вздохнула. — Господин Лис, — позвала она, — скажете пару слов?
Стерлинг, который стоял у подножия стремянки, кивнул и поднялся на площадку. В лапе у него был потрепанный, пожелтевший свиток. Развернув его, лис принялся объяснять толпе:
— Декрет о призыве гласит: все мужчины и женщины, звери они или люди, физически способные сражаться, в случае объявления призыва обязаны взять в руки оружие и вступить в ряды ополчения. Расходы их будут компенсированы из запасов общины.
— Но у нас нет оружия! — раздалось из толпы.
Стерлинг свернул свиток и похлопал по ножницам у себя на поясе.
— Значит, берите все, что есть. Фермерский инвентарь, кухонную утварь — все, что найдете.
В толпе послышалось тревожное бормотание.
Ифигения выступила вперед.
— Идите, — скомандовала она, — отыщите свои семьи. Соберите оружие. Встречаемся на этом месте через час. У вас на все час, не больше. Времени почти нет. Губернаторша хочет совершить жертвоприношение сегодня в полдень. Помните: от этого зависят наши жизни.
Толпа земледельцев, как только их распустили, раскололась на взволнованные группки — каждый бежал к своему дому, к своей семье.
Прю повернулась к Ифигении.
— А вы пойдете? В Дикий лес? — спросила девочка.
Старейшина мистиков кивнула, убирая с морщинистого лба несколько серебристо-седых прядей.
— Да, — сказала она, — в этом путешествии я буду обеспечивать порядок. Остальные продолжат медитировать здесь. И все же, принимая сан, я поклялась не приносить вреда, обязалась жить без насилия. Хоть битва и необходима, я не в состоянии принять в ней участие. Но я могу помочь и другими способами.
Прю смотрела, как рассеивается толпа, как силуэты исчезают в перелесках и лачугах, которыми была усыпана местность.
— Сколько, — спросила она, — как вы думаете, их будет?
Лис Стерлинг заворчал себе под нос.
— Хорошо, если четыре сотни наберется, — пробормотал он.
Ифигения с каменным лицом посмотрела на лиса.
— Придется идти с тем, что есть.
— Всего? — удивилась Прю. Число показалось ей ужасно маленьким.
— Ты видела толпу, — угрюмо сказал Стерлинг. — Даже если соберем всех — каждого работника с каждого двора на дальней стороне ручья Миллера — сильно ничего не изменится. Тут тихие места. Мы непривычны к таким напастям.
Ифигения вздохнула.
— Так решило Древо Совета. Едва ли у нас есть выбор.
— А если… если… — Прю отчаянно пыталась что-нибудь придумать. — А как же остальные… жители леса? Разве звери Дикого леса не согласятся объединиться с нами? Ведь их дома в такой же опасности, как ваши.
Ифигения покачала головой.
— Это невозможно. Звери Дикого леса, насколько мы знаем, живут в уединении, обособленными стаями и семьями. Это дикое место. Собрать вместе все эти стаи просто невозможно.
Тут Прю осенило.
— Разбойники, — сказала она. — Как же разбойники?
Стерлинг вытаращил глаза.
— Эти кровожадные бандиты? Ты смеешься? Никто в здравом уме не станет заключать союз с этими бесчестными анархистами. Они перережут нам глотки да заберут кошельки, вот и все.
— По-моему, вы не правы, — возразила Прю. — Они совсем не такие. Я у них была… в лагере.
— Ты была в разбойничьем лагере? — изумилась Ифигения. — Как же тебе это удалось?
Прю вздохнула.
— Долгая история. Я летела на спине у беркута, и нас подстрелил лучник-койот. Разбойники нашли меня и принесли в свой лагерь. Он находится в очень глубокой лощине и спрятан от глаз. Но я недолго там пробыла, вскоре поблизости появились койоты — нашли меня по запаху. Тогда их король — они вроде так его называют — увез меня из лагеря, чтобы койоты не раскрыли их убежище. А потом меня поймала губернаторша.
Лис на мгновение потерял дар речи.
— Они тебя не тронули? То есть, ну, это ведь в их обычае, разве нет?
— Нет, они были очень любезны, — ответила Прю.
— Я всегда подозревала, — сказала Ифигения, — что разбойники — дружелюбный народ, хоть и беззаконный. В одном можно не сомневаться: из всех племен и стай Дикого леса они самые сильные и организованные. Внушительный союзник — если только нам удастся договориться с ними.
— Ни за что, — сердито отрезал лис. — Никогда вам не заставить меня встать в один строй с кучкой диколесских разбойников. Чудо, что мы вообще еще живы — при том, как они обчищают наших поставщиков по дороге в Южный лес и обратно.
— Но господин Лис, вы забываете, что на каждый груз, который они забирают, приходится множество других, которые проезжают беспрепятственно. Дело никогда не доходило до того, чтобы нам чего-то не хватало, — возразила Ифигения и повернулась к Прю. — Как ты думаешь, у тебя получится снова найти этот лагерь, их убежище?
Прю на мгновение задумалась.
— Вряд ли я найду сам лагерь, — ответила она, — но, наверное, смогу подобраться близко. Он к югу от большого моста — того, через ущелье.
— Это Овражный мост, — подсказала Ифигения. — Ясно.
— А потом на запад, — продолжала Прю, сосредоточенно восстанавливая в памяти побег из лагеря. — Да, точно: к западу от Длинной дороги. И я помню, что они выставляют вокруг лагеря часовых. Если у меня получится хорошенько пошуметь, они меня сцапают, так ведь? И наверняка узнают — и тогда я им все расскажу!
Ифигения кивнула.
— Уверена, они будут обеспокоены не меньше нас. Эта беда угрожает всем.
— Я поеду, — решила Прю, чувствуя, как в груди нарастает уверенность. — Пока вы собираете ополчение, отпустите меня в Дикий лес. У меня есть велосипед — могу поехать по Длинной дороге, — и, может, у меня получится добраться до разбойников и убедить их объединиться, чтобы встретить северолесское войско по пути.
На лице старейшины отразилось сомнение.
— Это опасная затея, милая моя, — сказала она. — Вот так сваливаться на разбойников очень рискованно. Они могут подумать, что это уловка и ты хочешь выманить их из убежища. Невозможно предсказать их реакцию.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});