Джейкоб недоверчиво покачал головой:
– И тебе будет достаточно моего слова?
– Разумеется. У меня нет оснований сомневаться в слове Миллера.
Улыбка тронула губы мальчика.
– Это правда. Мы никогда не лжем, – с гордостью заявил он и, внимательно посмотрев на пострадавшего, добавил: – Спасибо тебе…
«Наверное, ему стоило больших усилий выговорить эти два коротких слова», – подумал Джесс.
– Не за что. А теперь, пожалуй, пора спать.
– Да, сэр, – почтительно ответил Джейкоб. Он двинулся было к двери, но вдруг остановился. – Так ты говоришь, что приехал сюда, потому что чувствовал себя в долгу перед Энтони?
– Да, – кивнул Камерон.
Наивные глаза Джейкоба вдруг лукаво сверкнули:
– Надо же! Я мог бы поклясться, что ты приехал ради Кирнан.
Он буквально буравил Джесса своим взглядом, но тот, ничуть не смутившись, подтвердил:
– Да, и поэтому тоже.
Джейкоб многозначительно хмыкнул, пожелал Джессу спокойной ночи и открыл дверь. Буквально в ту же секунду в комнату ворвалась Кирнан.
Она уже давно перестала колотить в дверь и выкрикивать какие-то угрозы, но теперь то и дело переводила беспокойный взгляд со своего деверя на Джесса.
– Джейкоб, с тобой все в порядке?
– Да. Представляешь, Кирнан, я научился зашивать раны!
Обняв девушку, он поцеловал ее в щеку и вышел из кабинета. Кирнан бессильно прислонилась к стене и закрыла глаза. А потом эти невероятно зеленые глаза вдруг с упреком взглянули на Джесса:
– Как ты мог так поступить? Почему не впустил меня? Ведь я до смерти перепугалась!
– И нечего было пугаться, тем более до смерти, – сухо отозвался Камерон. – Ты же меня знаешь – ни за что на свете я не причинил бы зла ребенку.
– Ничего подобного! – яростно воскликнула она, окидывая его пламенным изумрудным взором. – Я тебя совсем не знаю! Тот, которого я знала, никогда бы не уехал из Камерон-холла так, как это сделал ты.
В голосе девушки смешались боль и ярость, и Джессу вдруг стало так жалко ее, что он, шагнув вперед, примирительно произнес:
– Ну, Кирнан…
Она тотчас выпрямилась, отделившись от стены, и снисходительно улыбнулась чуть презрительной, поистине королевской улыбкой.
– Для вас – миссис Миллер, капитан Камерон. Миссис Миллер!
Затем, развернувшись, выплыла из кабинета с гордо поднятой головой.
Джесс, невольно улыбнувшись, взглядом проводил ее до лестницы. Но когда она скрылась наверху, сердце его вновь пронзила острая боль, а в висках застучало:
«Будь ты проклята, Кирнан! Будь проклята твоя изысканная, неповторимая, ангельская и в то же время дьявольская красота…»
Глава 17
В течение всей следующей недели Джейкоб обедал вместе с Джессом. К концу недели к ним присоединилась и Патрисия.
Кирнан тем не менее по-прежнему держалась на расстоянии.
И все же для женщины, всей душой ненавидевшей янки, она слишком много времени проводила в их обществе. Теперь она уже и ночи не дожидалась, чтобы ухаживать за ранеными, – даже днем во время обхода Джесс постоянно натыкался в палатах на Кирнан.
Среди этого печального царства страдания и боли, да еще в преддверии надвигающейся зимы, она являла собой дуновение весеннего ветра. От нее всегда изысканно пахло духами. Шуршание ее шелкового платья, когда она склонялась над ранеными, воспринималось ими как сладчайшая музыка. Весь ее облик, с зачесанными назад и убранными под сетку волосами, олицетворял собой строгость и величие. А эти тонкие и нежные пальцы? Пациенты любовались ими, когда она по просьбе какого-нибудь солдата писала письмо его родным или осторожно вытирала пот со лба несчастного, мечущегося в горячке.
Все обитатели госпиталя были влюблены в Кирнан.
– Ну, разве она не прелесть, док? Более красивой и ласковой женщины я в жизни не видел, – признался как-то Джессу бывалый солдат, пока тот осматривал его рану.
Камерон выразительно выгнул брови и что-то буркнул в ответ. «Да, прелесть. Только ты не видел ее в гневе, старый вояка!»
Разумеется, Кирнан никогда не появлялась в палате рассерженной или недовольной. Напротив, изящная и элегантная, она с милой улыбкой на устах, шуткой и подтруниванием поднимала дух страдальцев. Словом, вела себя так, словно принимала у себя в доме дорогих гостей. Однажды она просто поразила раненых своим роскошным желтым платьем с кружевом от ворота до середины рукавов, старинной дорогой брошью под самым горлом. Величественно пройдясь по всей палате, Кирнан уселась на стуле посредине, лучась весельем и забавляя всех остроумными шутками.
– Не подумайте, что я не ценю вас, джентльмены, – растягивая слова на виргинский манер, проговорила она. – Только мне кажется, что пара наших мальчиков легко побьют десяток таких, как вы.
– Вот уж неправда, миз Миллер, – запротестовал новичок у окна. – Просто пока нам не везло, вот и все.
– И у нас нет таких командиров, как Каменная Стена или Ли, – мудро заметил его старший товарищ.
– И вообще за свою землю народ всегда сражается с утроенной силой, – добавил третий.
– Все равно мы побьем южан, – упрямо вставил еще кто-то.
Джесс, наблюдавший за этой сценой с порога, узнал этот голос. Он принадлежал бойцу, два дня назад поступившему в Монтемарт. Руку ему в клочья разорвало шрапнелью. Только доктор Камерон мог спасти солдата от ампутации, поэтому его сюда и прислали. И теперь Джесс часами работал в операционной, извлекая из тканей кусочки металла.
– Вот погодите, миз Миллер, сами увидите, – продолжил он. – Когда нашим удается застать конфедератов врасплох, они всегда одерживают верх. Через несколько дней ребята отправятся в долину, и тогда вашей Каменной Стене со всеми его людьми ох как не поздоровится! Они их в порошок сотрут.
– Так уж и в порошок?! – от души рассмеялась Кирнан.
– А то нет! Мы нападем неожиданно, это раз. И потом – нас ведь будет больше.
– Ну, поживем – увидим.
Встав со стула, Кирнан продолжила обход.
– Ну, Билли Джо Райли, сегодня ты просто великолепен – чистый и на вид совсем здоровый. Желтизны как не бывало!
Девушка легонько коснулась его щеки.
Билли Джо, казалось, сейчас взорвется. Да, Кирнан умела быть обворожительной, когда хотела! Легкое прикосновение – и парнишка на седьмом небе.
Джессу вдруг пришло в голову, что он спасает парней от смерти при ранении, чтобы они умерли от сердечного приступа при виде Кирнан. Девушка тем временем нагнулась, поправляя повязку несчастного на другой койке, и вдруг увидела Джесса. И сразу замерла.
Как по мановению волшебной палочки величественная маска уверенной в себе леди слетела с ее лица. Она не перестала быть красивой, просто теперь черты ее заострились, появилась настороженность во взгляде. Кирнан выпрямилась, не сводя глаз с Камерона, и, обведя взглядом палату, пропела сладчайшим тоном: