Он стоял на краю обрыва, смотря в пропасть и словно намериваясь совершить безумный прыжок. Еще один шаг и скрытая в туманной дымке бездна примет его в свои объятия. Но страха не было, только упоение предстоящим полетом, да еще какая-то бешенная решимость толкала его вперед.
— Арх! — послышался знакомый клекот сзади. — Может, лучше останешься?
Он обернулся и взглянул на девушку, зависшую на нижних ветвях огромной Сивы. Ее сильное, изумительно гибкое тело растянулось, словно в полете, обнажив тонкие перепонки за руками. Невольно залюбовавшись этим изящным творением природы, Арх ворчливо ответил:
— Хоть бы постеснялась, сестра! Парни могут увидеть. Накинь на себя что-нибудь.
— Много ты в полете на себя надеваешь! — насмешливо отозвалась молодая диала. — Да и нет тут никого вокруг, сам ведь знаешь.
Она была права. Это была окраина владений их семьи, и чужим сюда не было доступа. И пока сестра не вышла замуж, она может позволять себе что угодно, в пределах разумного, конечно. Ему было понятно и то, почему она просила брата остаться, и именно поэтому он беспрекословно отклонил эту мысль:
— Лети домой, а я должен защищать тебя и всю нашу семью от чужаков.
— Ты же знаешь, что они не желают нам зла…
— Сейчас не желают, а завтра… Зачем они пришли на наши земли? Я буду спать спокойно, только когда их не будет здесь.
— Ты же знаешь: они бежали от катастрофы, наступающей на их мир. Неужели тебе не жаль женщин и детей?
— Жаль, но свои мне ближе. У меня нет выбора, и потом, я не могу идти против совета племен. Не хватало еще стать врагом среди своих. Все! Прощай! — и он кинулся в пропасть.
Но Арх — настоящий воин и задумываться о высоте или скорости полета ему было недосуг. Он падал в пропасть, набирая скорость, затем резко расправил руки, натянув, как струну, кожаные крылья, и по дуге стал удаляться от каменной стены. Висящий в утреннем небе остров закрыл восход, и небо снова усыпали звезды, самые яркие из которых немного двоились.
Наконец он поймал восходящий поток теплого воздуха и, описывая большие круги, стал подниматься вверх. Вскоре Арх уже был выше той точки, с которой начал свой полет. Набрав нужную высоту, он направился в сторону солнца — туда, где, спрятавшись в облаках, плыл самый большой остров в округе.
Там его ждал общий сбор воинов племени, на котором вождь должен объявить о начале войны. Войны на выживание. Десятки, если не сотни лет их племя пребывало в относительном спокойствии, не считая мелких стычек с соседями из-за спорных островов, парящих на границе их обитания. Но сколько бы ни длилось мирное существование, племя всегда поддерживало армию хорошо физически подготовленных воинов. Они не были дикарями, как многие соседи, и берегли древние знания, которые передавали своим детям в школах.
Они знали, что их предки пришли на эту планету с самой яркой звезды небосвода, которая на самом деле была близкой планетой. Прародина предков медленно умирала, постепенно уходя из узкого пояса жизни вокруг солнца. Легенды говорили о невероятных залежах белых гор образованных замерзшей водой, сыплющейся с неба. Климат становился все более суровым, и жители были вынуждены селиться в самом низу — прямо на континенте.
Однако цивилизация предков была настолько развита, что космические путешествия давно не были для нее проблемой. Правильно использовав силы двойной гравитации, предки смогли переселиться сюда, на очень жаркую, но все же более благоприятную для жизни планету. Жить на поверхности материков можно было только на полюсах, а на экваторе солнце безжалостно выжигало все даже на самых верхних островах.
Они были потомками первой и самой большой волны переселенцев. Большинство цивилизации продолжало сражаться с космическим холодом, пытаясь продлить агонию родного мира. Надо признать, что первые поселенцы растеряли накопленные предками знания, и многие совсем одичали, но их племя пыталось хранить хотя бы то, что было доступно их разуму.
Однако эта, последняя волна переселенцев принесла с собой былую мудрость, и поэтому внезапно появившиеся под боком соседи оказались страшными врагами. Новичкам тоже нужно было жить, а пригодных для обитания мест здесь было не так уж и много. Длившиеся полгода переговоры ни к чему не привели — совет вождей не хотел поступаться даже самыми окраинными и жаркими островами. И вот настало время отстаивать свои права с оружием в руках.
Арх парил в облаках, преисполненный решимости отдать жизнь за спокойствие своих родных. Когда вставал вопрос выживания, сантиментам больше не было места. И никакое гипотетическое родство с новыми пришельцами не могло скрасить их различий. Столетия изоляции, во время которых случилось нежданное, но такое кратковременное потепление климата на прародине, сделали свое дело, и теперь дети одной планеты были слишком разные.
Прислушиваясь к своим ощущениям, Арх заметил, что с ним что-то произошло. Нет решимость и понимание, на что он идет, никуда не исчезли, но с того момента, как он попрощался с сестрой, внутри поселилось ощущение раздвоенности, словно кто-то молчаливо смотрел за его действиями и, еще хуже, чувствами. Какая-то немая совесть, обдумывающая про себя: «А прав ли ты? Ведь и у пришельцев есть семьи и дети».
Это ужасно не нравилось Арху. Сомнения накануне боя — верный путь к поражению. Поэтому он рассвирепел от злости на самого себя и издал воистину устрашающий клекот, от которого попрятались бы любые обитатели этой планеты, находись они поблизости. Но таковых неразумных не было — тех, кто был, давно съели за общим столом их семьи.
Но вот солнце заслонила тень — он летел слишком низко. Арх опять нашел сильный восходящий поток и, сделав в нем пару оборотов, поднялся над краем огромного острова как раз в нужном месте: перед ним развернулась прекрасная панорама огромного поля, на котором выстраивались ряды войска, а к нему отовсюду слетались все новые воздушные солдаты.
Арх поспешил на свое место во главе разведгруппы. На них возлагались особые обязанности. В процессе переговоров их отряд прикрывал делегацию, ну а сейчас лучшие бойцы должны были выполнить особо тонкую работу по выведению из строя командных центров противника. Они были лучше всех экипированы, а самой важной частью обмундирования являлись гравитационные пояса, имеющие большие пряжки из смещающихся пластин белого и черного серебра — веществ, цена которых измерялась жизнями соотечественников.
Ведь каждый ребенок, рождающийся на летающих островах, должен был получить три раза за жизнь по наперстку белого серебра с пищей — иначе он навсегда оставался тяжеловесным инвалидом, неспособным к полетам. Черного серебра не получал никто — так как это был страшный яд, но и достать его в этом мире было почти невозможно. Если белое серебро можно было соскрести в виде испарины на камнях самых верхних летающих глыб, куда могли добраться только лучшие летуны на пределе способностей в период бурь, то черное серебро было привезено с другой планеты, а секрет его добычи утерян в темных столетиях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});