бойцов, сколько поместится, и отправляйте её в Сталинград.
Павел простился с пятью пехотинцами, с которыми познакомился возле кургана. Он взял у Олега пачку солдатских воинских книжек, что они собирали в лесу и возле станицы и положил в свой карман. На прощанье, он крепко обнялся с товарищем, с которым столько всего пережил.
Понурившись от большого расстройства, парень вернулся в кабину, шагнул к дверному проёму и глянул в кабину. В машине кто-то сидел. Боец присмотрелся и понял, что перед ним раненный в плечо «особист» в пыльной синей фуражке.
Миномётчик невольно напрягся, взглянул на погоны и увидел, что это сержант госбезопасности. Он вспомнил о том, что этот маленький чин НКВД равняется лейтенантскому званию в армии. На коленях попутчика лежал автомат «ППД-34», но не с рожком, как у солдат капитана, а с круглым диском на семьдесят с лишним патронов.
Не зная, как обращаться к такому попутчику, парень просто спросил:
— Разрешите начать движение?
— Двигай вперёд, рядовой, — приказал пассажир из грозного ведомства.
Павел завёл двигатель и тронулся с места. Около километра пути он ехал по пыльной дороге. Обе обочины были завалены разбитыми и сгоревшими грузовиками, тракторами и другими машинами, что применялись в сельском хозяйстве. Среди них часто мелькали телеги с мёртвыми уже лошадьми. Рядом валялись чьи-то пожитки.
Миновав полосу уничтоженной фрицами техники, «полуторка» въехала на узкий мост, похожий на тот, что «дивизионка» защищала возле станицы. Деревянный настил был местами пробит осколками разных размеров.
В двух местах, виднелись круглые дыры от бомб. Каким-то чудом они не взорвались, прошли сквозь подгнившие доски и канули в реку. Потом, увязли в глубоком илистом дне, где и пропали бесследно. Это было и к лучшему.
До самого вечера, Павел вёл грузовик по безводной степи, и никто им не встретился и не нагнал. Так и двигались дотемна в одиночестве.
«То ли, наши войска все уже отошли к Сталинграду, то ли, их здесь не имелось совсем», — раздумывал парень, крутя тугую баранку.
Иногда на пути встречались заслоны из нескольких советских солдат, стоящих на развилках просёлков. Они тормозили машину, залазили в кузов и проверяли, нет ли там диверсантов или, что того хуже, «своих» дезертиров. Увидев, что в кабине сидит «особист», они козыряли, вежливо объясняли, как лучше добраться до Волги, и желали спокойной дороги.
Ближе к ночи, машина въехала на невысокий пригорок. Перед Павлом открылась панорама огромного города. Он тянулся вдоль широкой реки вправо и влево, и парню казалось, что поселению не будет конца.
Громады кварталов мрачно темнели обожжёнными стенами. Тут и там виднелись яркие всполохи огромных пожаров, бушевавших, как огромные смерчи. Гремели отдалённые взрывы. Они доносились с воды, а также с северных и южных окраин.
Павел не знал, что его небольшая машина, одна из последних, которая всё же прорвалась к осаждённому врагом Сталинграду. Не знал он так же о том, что на многих окраинных улицах идут весьма ожесточённые схватки. Там обычный солдат жил всего трое суток. Однако, бойцу повезёт. Миномётчик продержится в этом аду пять полных дней и ночей.
В завершение столь огромного срока, он попадет на батарею зенитных орудий, стоящую возле главного корпуса тракторного завода. Парень получит серьёзное ранение в грудь, будет перевезён через Волгу под ураганным обстрелом фашистов, и окажется в городе Куйбышеве. То есть, станет лечиться недалеко от своей малой родины.
Павел Смолин очень быстро поправится, вновь встанет в строй и с боями дойдёт до Берлина. Боец закончит войну в центре логова Гитлера и вернётся с победой домой. После чего, проживёт до преклонного возраста в своей любимой деревне — Домашка.
— 26.06.2023