Читать интересную книгу Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины) - Всеволод Вихнович

Страстными поборниками этих идей стали Ездра (Эзра) и Неемия, возглавлявшие народ во время восстановления Второго Храма. Смешение с язычниками, по утверждению Ездры, — страшный грех. «Мы отступили от заповедей Твоих (Бога) // Которые заповедывал Ты через рабов Твоих пророков, говоря: «земля, в которую идёте вы, чтоб овладеть ею, — “земля нечистая, она осквернена нечистотою иноплеменных народов, их мерзостями, которыми они наполнили её от края до края в осквернениях своих. // Итак дочерей своих не выдавайте за сыновей их, и дочерей их не берите за сыновей ваших, и не ищите мира их и блага их вовеки, чтобы укрепиться вам…” // неужели мы опять будем нарушать заповеди Твои и вступать в родство с этими отвратительными народами? Не прогневаешься ли Ты на нас даже до истребления нас, так что не будет уцелевших и не будет спасения?»{225} Он же говорил о породнившихся с народами иноплеменными: «Взяли дочерей их за себя и за сыновей своих и смешалось семя святое с народами иноплеменными»{226}. Есть основания полагать, что Эзра и Неемия зашли настолько далеко, что не делали разницы между обратившимися в иудаизм язычниками и прочими язычниками. Ведь, несомненно, многие иноплеменные жены иудеев, возвратившихся в Сион, приняли веру своих мужей. Тем не менее, Эзра требовал обязательного развода с ними.

Однако на протяжении последующих столетий внутри иудейства шла борьба между противниками и сторонниками таких взглядов. Проповеди Иезекииля противостоят идеям вселенства, возвещаемым его современном — анонимным пророком, условно называемым Второисайя. Для Второисайи Бог Израиля — Бог всего мира и также Бог всех народов до «всех концов земли». «Ко мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли, ибо я Бог и нет иного»{227}. В противоположность Иезекиилю он требует, чтобы Израиль был «светом для язычников», чтобы открыть «глаза слепых, чтобы узников вывести из заключения и сидящих во тьме — из темницы»{228}. Из этого, естественно, следует, что Израиль обязан всемерно расширять область своего влияния, что означает не только принимать язычников, ищущих пути к нему, но самим идти к ним и приводить «под крыло» Божества. Конечно, есть у этого пророка и утверждение об отделении Израиля от иных народов, например: «И ныне слушай, Иаков, раб мой, и Израиль, которого Я избрал»{229}. Но главным было, конечно, не утверждение ограниченности еврейского народа. Его религиозная мировая идея охватывает народы мира, а превосходство Израиля состоит только в том, что он должен открыть великое духовное движение, которое приведёт весь мир к свету. У него также нашлось много последователей, что видно из книг библейского канона, относящихся к периоду Второго Храма. Например, в «Книге Руфь» моавитянка Руфь не только принята в иудейское сообщество, но и включена в родословие самого дома царя Давида. Еще более характерна в этом отношении книга Иова. В ней центральной проблемой является вопрос о справедливости на земле вообще, просто о человеке в его счастье и страдании, без какой-либо связи с его происхождением и его религиозной и национальной принадлежностью.

Продолжались эта традиция и в эллинистическую эпоху, когда эллинистическая культура создала атмосферу расширения культурного горизонта и нашла последователей в определённых кругах в Иудее. В их среде появляется книга пророка Ионы (видимо, IV–III вв. до н.э.). Центральной в ней была ранее не встречавшаяся в библейской литературе идея о том, что Бог жалеет о бедствии всех жителей языческой Ниневии, причём всех без исключения: «Даже не умеющих отличить правой руки от левой»{230}, и в книге вообще нет понятия «иноплеменники». Более того, предвидя разрушение великого города Ниневии, Бог посылает в него иудейского пророка, чтобы предупредить об этом её жителей.

Такие вселенские убеждения, конечно, были совершенно неприемлемы для приверженцев взглядов Эзры и Неемии, согласно которым Бог заботится только о народе «священного семени» в Израиле, который только должен свято выполнять заветы Бога. Однако идеи включения в мировую эллинистическую культуру все же доминировали, примером чего является то, что учёный законоучитель в Иудее Антигон из иудейского города Сохо (III в. до н.э.) носит уже греческое имя.

Тем не менее последователи Эзры и Неемии продолжали придерживаться своих принципов, что нашло яркое выражение в восстании против сирийского царя Антиоха. Однако и после окончательной победы воцарившиеся уже в независимой Иудее цари династии Хасмонеев, не отказываясь от иудаизма, превратили свое царство в подобие свергнутой эллинистической монархии. Как было сказано ранее, в этом они поддерживались аристократической партией саддукеев. Их противниками были фарисеи, опирающиеся на Устную Тору. Крайние из них даже утверждали, что «лучше смерть, чем нарушение Закона». Поэтому установление в 63 году до н.э. римского господства рассматривалось как возвращение к прежнему оправданному законом состоянию, когда мировое господство было передано той языческой великой державе, которая по Божественному плану должна господствовать над миром и еврейским народом. Тем самым еврейский народ был возвращен к своему земному жребию быть — под чужим господством и пребывать там до конца дней, до прихода Мессианского избавителя.

Таким образом, фарисеи полагали, что еврейский народ должен склониться под властью Римской империи, которой Израиль передан божьим постановлением в наказание и для нравственного очищения. При этом была надежда, что новая империя, как это было при предыдущих периодах господства иноплеменников (за исключением царства Селевкидов при Антиохе), не будет заставлять еврейский народ изменить своей вере поскольку он будет выполнять предписания государственной власти. В таком случае народ Божий не будет раздражать языческое государство и не даст повод относиться к нему как к строптивому народу. С другой стороны, он может избежать реальных контактов с языческой империей посредством жизни в религиозной и нравственной святости и отстранения от «нечистоты иноплеменников».

Однако, как справедливо полагает Шалит{231}, фарисеи не знали о том, какие глубокие перемены ожидали еврейский народ после подчинения его власти римской державы, и это состояло в противоречии с тем, на что они (фарисеи) надеялись. И единственным влиятельным (знатным) человеком, видевшим факты таковыми, какими они в действительности были и делавшим на основе их осмысленные выводы, был, по нашему мнению, царь Ирод.

Дело заключалось в том, что, когда Рим стал мировой державой, положение резко изменилось. Слой граждан города оказался слишком ограничен и мал, чтобы справляться с управлением покоренного огромного комплекса стран и земель. Стало понятно, что основа государства должно быть расширена. Уже Цезарь продолжил и расширил практику переселения ветеранов легионов и жителей из беднейших слоев города Рима на новые места за пределами Италии. Политика Августа была фактически идентична с проводившейся Цезарем. Он также расселял ветеранов в провинциях, в том числе в Сирии. Причём число римских колоний возросло прежде всего ввиду сокращения армии после окончания гражданских войн. Август стремился соединить новых колонистов с местным населением, в частности, посредством предоставления местной аристократии высоких должностных постов, поощрения смешанных браков, чему способствовало установление всеобщей безопасности. В империи постепенно возникает мистическая вера в то, что империя Рима — место нового спасения, ниспосланное богами с небес в лице их посланца императора Августома для того, чтобы осчастливить эллинистическо-римский мир. Именно Рим объединял культурное человечество и вёл его в блестящее, беззаботное будущее. Более того, представлялось буквально безумием, если кто-то препятствует этому единению и противится участию в том всемирном благе, которым Рим одарил мир.

Однако ни во времена Юлия Цезаря, ни во времена Августа Иудея не была вовлечена в проведение римской имперской колонизации. Сложилось так, что страна была полностью свободной от чуждых переселенцев. Возможно, что какое-то количество римлян поселилось в Палестине во времена Помпея. Были среди них торговцы и отдельные жители Иерусалима. Однако постоянные беспорядки и бунты, происходившие в стране со времени завоевания, не способствовали долгому пребыванию их в Иудее. После того как на престол вступил Ирод, произошли некоторые перемены. В его окружении было много иноплеменников, в том числе и римлян. Однако эти римские граждане принадлежали придворному кругу Ирода. Они занимали при царском дворе высокое положение, но, конечно, не имели повода организовывать поселения римских граждан.