среди членов «Кембриджской пятёрки» начал работать в английской спецслужбе.
Именно по рекомендации Бёрджесса в Секцию D был принят и Ким Филби. «Летом 1940 года, вскоре после падения Франции, разведка из романтических грёз стала сферой моей деятельности, — вспоминал Филби в 1964 году. — Романтика работы в разведке была создана судорожным чтением с детства детективных рассказов». Удача неожиданно пришла к нему в лице Хестер Смидлей (Hester Marsden-Smedley). Вряд ли он сразу распознал в корреспондентке Daily Express давнюю сотрудницу МИ-6, вербующую способных и талантливых молодых людей в разведку. Она задавала вопросы, восхищалась ответами Кима, уверенно предсказывавшего, что его Англии придётся тяжело в схватке с немцами. Он ведь сам видел, как действовал в Испании легион «Кондор» — подразделение люфтваффе (Luftwaffe), которое было отправлено для поддержки фашистов Франко, — как натаскивали франкистов немецкие инструктора из абвера. Впрочем, Ким забыл об этом разговоре, а вот Хестер Смидлей — нет.
Прошло немного времени, и коллега из The Times сообщил, что Киму звонили из военного министерства. «Вскоре на внешнем дворе гостиницы “Сент Эрмин”, вблизи станции “Сент-Джеймс-парк”, у меня состоялась встреча с госпожой Марджори Мэкси, — пишет Ким Филби в своей книге “Моя тайная война”. — Это была очень приятная пожилая дама. Я не имел никакого представления, да и до сих пор не имею, какое именно положение она занимала в государственной системе. Но госпожа Мэкси говорила авторитетно и, очевидно, имела право по крайней мере рекомендовать меня на “интересную” работу. В начале нашей беседы она затронула вопрос о возможности политической работы против немцев в Европе. В течение десяти лет я серьезно интересовался международной политикой, объездил многие страны Европы, у меня уже сложились более или менее зрелые представления о подрывной деятельности нацистского режима, поэтому я был достаточно хорошо подготовлен для беседы с госпожой Мэкси на эту тему.
Я выдержал первый экзамен. Госпожа Мэкси попросила меня встретиться с нею еще раз на том же самом месте через несколько дней. На вторую встречу она явилась в сопровождении Гая Бёрджесса, которого я хорошо знал. Мне опять устроили испытание. Вдохновленный присутствием Гая, я старался показать себя в выгодном свете, бесцеремонно бросаясь именами, как будто давал интервью. Мои собеседники время от времени обменивались взглядами. Гай важно и одобрительно покачивал головой. Оказалось, что я попусту тратил время, поскольку решение уже было принято. При прощании госпожа Мэкси сказала, что в случае моего согласия я должен порвать связи с “Таймс” и прибыть в распоряжение Гая Бёрджесса на Кэкстон-стрит, в том же квартале, что и гостиница “Сент Эрмин”.
Мне казалось, меня ждала новая секретная и важная карьера. Я решил, что мой долг — воспользоваться опытом единственного знакомого мне сотрудника секретной службы. Поэтому я весь уик-энд веселился с Гаем Бёрджессом. В следующий понедельник я официально доложил ему о прибытии на службу.
Учреждение, с которым я связал себя, называлось Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС). Оно широко известно также под названием МИ-6, хотя непосвященная публика называет его просто секретной службой. Я удивился, с какой легкостью меня приняли на службу. Позже выяснилось, что единственным запросом о моём прошлом была обычная проверка в МИ-5 (контрразведке), где проверили мою фамилию по учётным данным и дали лаконичное заключение: “Ничего компрометирующего не имеется”.
Сначала Гай повёл меня в предназначавшийся мне кабинет. Это была маленькая комната со столом, креслом и телефоном. Раздраженно фыркнув, Гай вышел в коридор и вскоре вернулся с пачкой бумаги, которую положил на стол. Удовлетворенный тем, что я теперь полностью вооружён для выполнения своих обязанностей, он сообщил, что моё жалованье будет таким же, как и у него, — 600 фунтов стерлингов в год.
Подразделение СИС, куда я попал, было известно под названием секции “Д” (диверсии). Я никогда не видел ее устава, если он вообще существовал. Из разговоров с коллегами я понял, что задача секции — содействовать поражению противника путем организации активного сопротивления и путем уничтожения невоенными средствами источников его мощи. Начальником секции был полковник Лоуренс Гранд».
Вскоре Бёрджесса и Филби направляют в разведывательно-диверсионную школу для подготовки агентов-диверсантов в Брикендонбери-холл, бывшем школьном здании, расположенном неподалеку от Хартфорда. Среди преподавательского состава здесь было немало интересных личностей, например, майор Джордж Хилл (George Alexander Hill), который в 1917–1918 годах принимал активное участие в различных операциях британской разведки в Москве, где сотрудничал с Брюсом Локкартом (Sir Robert Hamilton Bruce Lockhart), с января по сентябрь 1918 года главой специальной британской миссии при Советском правительстве и участником «заговора послов». Кроме того, в своё время Хилл был другом Сиднея Рейли (Sidney George Reilly).
В 1941 году Хилл был направлен в качестве руководителя союзнической миссии SOE/SIS в Москву. По воспоминаниям Филби, чекисты восприняли это назначение с восторгом. В Москве были подписаны два соглашения между SOE (Управление специальных операций, куда вошла и Секция D SIS) и НКВД СССР по координации саботажа и пропаганды в оккупированных нацистами европейских странах. Совместные операции включали в себя заброску англо-советских агентов в европейские страны (операция Pickaxe). По утверждению Хилла, он также написал учебник по партизанской войне для советских партизан. Хилл вернулся в Лондон летом 1945 года в чине бригадного генерала.
«Единственная неприятность, которая случилась со мной в этот период, была потеря револьвера, — пишет в своих воспоминаниях Филби. — Его украли из кармана на дверце служебного автомобиля, которым я пользовался в личных целях в Сохо. С чувством вины я доложил о потере офицеру, который выдавал оружие. Он спросил, расписывался ли я за пистолет, и я, боясь, что мой ответ еще больше усугубит мою вину, ответил, что нет. Его ответ был краток: “О.К., забудь об этом, понял?” — и он занялся более важным делом».
13 июня 1940 года секретарь Кабинета министров лорд Хэнки (Maurice Pascal Alers Hankey, 1st Baron Hankey) по поручению премьер-министра Уинстона Черчилля обратился к Секции D и отделению Военного министерства MI(R), отвечавшему за ведение партизанской войны, с предложением об их объединении. К ним добавили департамент Форин-офис EH (военная пропаганда и ведение психологической войны). 22 июля приказом Кабинета министров было образовано Управление специальных операций (SOE), после чего Черчилль заявил: «А теперь подожгите Европу» (And now set Europe ablaze).
В результате Филби отправился «поджигать Европу» в школе подготовки SOE в Бьюли (Beaulieu) в графстве Хэмпшир, а Бёрджесс, который в сентябре 1940 года был арестован за вождение автомобиля в нетрезвом виде, оказался без работы. В январе 1941 года он вернулся на ВВС, где продолжил работать в прежней должности.
Вместо него сотрудником британской спецслужбы — контрразведки МИ-5 — стал Энтони Блант. Он вступил в британскую армию после того, как 3 сентября 1939 года Великобритания объявила войну Германии,