Опять в каменном кольце Стоунхенджа застыла тишина. Теперь было полутемно, так как в давке многие факелы оказались затоптаны, а пламя костра стало угасать. Но по-прежнему светила луна, и в ее серо-серебристом свете картина казалась особенно нереальной.
Стивен навел пистолет на толпу и сухо, сквозь зубы, заговорил:
– Властью, данной мне в округе, я приказываю вам разойтись. Только если вы подчинитесь, я могу сулить вам прощение. Вы не имели права вершить самосуд здесь, в безлюдном месте, среди этих камней, подобно мерзким безбожникам, которым вы сейчас уподобились. Вы же христиане и не должны забывать, что живете в стране, где есть закон.
Захария Прейзгод тем временем опомнился и, сойдя со своего возвышения на камне, стал наступать на Стивена, угрожающе подняв руки. Он чувствовал свою власть над толпой, и это придавало ему уверенности в себе.
– К чему призывает нас этот отступник? Он хочет, чтобы мы, воинство Божье, отказались от своей миссии и сдались на милость тех, кто при заступничестве Робсартов не позволит нам вершить Божий суд. Я же скажу – изыди, сатана! Ибо моя власть от Бога! И…
Стивен не дал ему возможности договорить.
– Я готов признать власть Господа с радостью. Но если власть подстрекать, травить и убивать – это не его власть.
Захария на какой-то миг задохнулся от гнева. Воспользовавшись его замешательством, Стивен обратился к толпе:
– Видимо, я ранее был слишком милостив к вам, если вы вновь склоняетесь к бредням этого полоумного убийцы. И если не разойдетесь, я буду судить каждого из вас как преступника, и тогда…
– Не слушайте этого жалкого изменника! – закричал Прейзгод. – Не признавайте власть этого филистимлянина, ставшего на защиту нечестивых созданий! Помните – Царство Божье перед нами. От нас лишь зависит, кто узрит его во всей славе ангелов и архангелов. Тот же, кто отступит, – да пропадет!..
Стивен понимал, как опасны такие речи для воспаленных умов фанатиков, знал, что один он ничего не сделает против толпы. Но ему надо было спасаться, более того, необходимо было отвлечь внимание пуритан, вырваться и попытаться спасти хотя бы Рэйчел. Глас Захарии гремел, и Стивен видел, что не сможет долго держать толпу под дулом пистолета. Они были как безумные, готовые стать мучениками ради того, к чему призывает их предводитель. Подумав минуту, он поднял пистолет и нажал на курок.
Захария замер на полуслове и схватился за грудь. Выпучив глаза, он стал медленно оседать на землю, прохрипел: «Слава Господу!» и, упав, забился в конвульсиях.
Это вызвало шок, но кратковременный. Теперь Стивен остался безоружным и знал, что вот-вот последует. Поэтому, не теряя времени, он подхватил Рэйчел и, рывком посадив ее перед собой, пришпорил коня.
В тот же миг толпа разразилась криком. Люди кинулись к ним, но храпящий конь уже несся, врезался в толпу. Кто-то пытался схватить его под уздцы, но сильное животное, понукаемое всадником, уже устремилось вперед и сбило кого-то. Стивен даже успел заметить, что это Сара Холдинг. В следующий момент конь уже пронесся меж монолитных столбов и, набирая скорость, поскакал по равнине.
Это был не конец. Многие из собравшихся фанатиков прибыли к Стоунхенджу на лошадях, и вскоре беглецы услышали позади шум погони. Стивен пришпоривал коня, понимая, что преследователи, распаленные убийством своего предводителя, не прекратят гонку, будут нестись, пока хватит сил их лошадей. Оставалось надеяться лишь на то, что их кони уступают в скорости его вороному. Но вороной несся под двойной ношей, а кони преследователей были свежими, отдохнувшими. Что ж, приходилось скакать сколько будет сил, пока они не найдут убежища, не встретят его людей, уже наверняка выехавших к Стоунхенджу, либо не затеряются на равнине. Только в такую лунную ночь это было маловероятно, да и догонявшие неслись по степи, стараясь разъехаться полукругом, чтобы не дать беглецам свернуть к какой-либо усадьбе или поселку.
А тут еще начавшая приходить в себя Рэйчел стала беспокоиться, вырываться:
– Там осталась Мэг! Мы не можем бросить ее!
– Тише, малышка. Там скоро будут мои люди. Главное – отвлечь их сейчас и ускакать.
Они почти кричали друг другу сквозь свист ветра. Вперед уходила бескрайняя равнина, в предательском свете луны они были хорошо различимы для преследователей. Расстояние между ними не сокращалось, но и не увеличивалось. Стивену оставалось лишь молить Бога, чтобы скачка остудила пылающих ненавистью и местью фанатиков. Но он знал ослиное упрямство этих пуритан, а к тому же он вырвал у них жертву и убил предводителя, чем распалил не на шутку.
Скачка продолжалась. Постепенно местность стала не такой ровной, появились ложбины и возвышенности. Стивен лихорадочно соображал, что можно предпринять.
Один раз Рэйчел взмолилась:
– Оставь меня, Стив. Им нужна я, а ты можешь спастись.
Она забыла о всяком этикете, обратившись к нему по имени, но и он забыл всякую церемонность, когда лишь грубо выругался ей на ухо. Какое все это имело сейчас значение? Они ведь могли погибнуть в любой миг. Пару раз сзади звучали выстрелы, и следующий из них мог оказаться роковым. К тому же начинавший задыхаться конь мог пасть, споткнуться, наконец. Дорога резко пошла под уклон, и конь в самом деле пару раз оступился. Рванув повод и пришпоривая его, Стивен заставил вороного выровнять ход. И тут ему в голову пришла дерзкая и отчаянная мысль.
Они вынеслись из ложбины и скакали между двух пологих холмов. Стивен стал узнавать местность. Тут облако наползло на луну, землю окутал мрак. И тогда Стивен решился.
Сдержав храпящего коня, он резко соскочил и снял с седла девушку. В следующий миг он сильно ударил животное по крупу, заставляя продолжать путь, а сам, увлекая обессиленную Рэйчел к склону ближайшего холма, повалил девушку на траву и прикрыл собой. Сейчас, если его маневр заметят и их обнаружат, – им конец. Если проедут мимо, у них появится шанс. Он поглядел на скрывшее луну облако. Достаточно большое, чтобы во мраке всадники не заметили их и пронеслись мимо, следуя за звуком подков несущейся впереди лошади без седоков. Он замер и, сдерживая рвущееся дыхание, непроизвольно молился.
Преследователи проехали мимо. Один пронесся так близко, что стук подков о землю слился с биением сердец беглецов. Когда звук начал удаляться, Стивен вскочил и, рывком подняв Рэйчел, изо всех сил потянул ее в сторону. Им надо было успеть добежать, обогнуть невидимую в темноте возвышенность, в низине позади которой располагалась усадьба квакеров.
Рэйчел ни о чем не спрашивала и молча бежала во тьме. Один раз она споткнулась, но Стивен рванул ее так, что она слабо застонала. Он почти потащил ее по земле, пока она не смогла вскочить и опять бежать с ним. Стивен оглядывался. Спасительное облако медленно отползало прочь, края его уже засеребрились. Им надо было успеть до того, как луна осветит все вокруг и преследователи смогут обнаружить обман. Тогда у них останется всего несколько минут, пока фанатики не сообразят, в чем дело, и не начнут рыскать по равнине; они быстро догадаются, где искать беглецов.