Вид выжженных руин навевал страх, ужас, но одновременно убеждал людей в том, что враг понёс заслуженную кару за смерть их близких и друзей. Можно сколь угодно много рассуждать, что месть это тупиковый путь, что она не может вернуть родных, твою семью, тех, кого ты любил, но знание того, что тот, кто причинил тебе боль, сам понёс не меньшую потерю, давало хоть и мизерное, но всё-таки облегчение.
— Обратились в радиоактивный пепел, — произнёс голос в толпе.
— Большое яблоко превратилось в тлен, — констатировали рядом.
Беспилотник взмыл, давая возможность обозреть то, что осталось от некогда крупнейшего финансового центра мира, и стал удаляться вглубь территории.
Диктор, казалось, замер, глядя на изображение, но потом очнулся и произнёс:
— А теперь к другим новостям. Как сообщает командование Северо-За…..
В обоих полушариях маленькой планеты ещё совсем недавно люди не могли серьёзно поверить в то, что государства начнут забрасывать друг друга ядерными боеголовками. Однако вот уже несколько месяцев мир жил в реалиях ядерной войны, которая, по правде сказать, была далека от завершения.
Глава 22. Старый знакомый
Какое-то время они ехали молча. Влад даже заснул, укачиваемый однообразным серым пейзажем с рваными клочьями подтаявшего снега. Даже яркие кляксы деревенских домов вдоль дороги, выкрашенных где в красный, где в жёлтый или зелёный цвета, смотрелись безрадостно. Такая кричащая расцветка больше вызывала раздражение, чем вселяла осторожный оптимизм.
Иногда на улице можно было увидеть одиноких старика или старуху, которые либо просто смотрели им вслед, либо тащили в жестяном ведре воду, набранную из придомового колодца. Интересно, здесь радиоактивные осадки выпадали или нет? Скорее всего, нет, иначе солдаты понатыкали бы табличек заражено. Или просто ещё не успели, не добравшись досюда? Кто знает.
Нога, оказавшаяся в состоянии относительного покоя, неприятно ныла, но хоть не болела, и то хорошо. Плохо то, что плечо, которое прострелили ещё в городе во время штурма его квартиры, начинало неприятно чесаться, настойчиво намекая на необходимость свежей перевязки.
Когда его последний раз обрабатывали? В лагере после того, как они выбрались из разрушенного ядерным взрывом города? Да, воде бы тогда. Как бы не схватить заражение крови, а то руку полностью могут отхватить, а терять конечность очень не хотелось. Да и вообще можно помереть.
Можно помереть… Влад сквозь дрёму невесело улыбнулся. Учитывая всё, что происходит с ним и вообще вокруг в последние месяцы, схватить заражение крови — не самый очевидный способом отправиться к праотцам.
— А знаешь, — подал голос Алекс, — в прошлом веке, в конце 70-х годов был интересный случай.
— Где? — вяло отреагировал Влад, ему нравилось ездить в тишине, до войны он даже магнитолу не включал во время поездок.
— Что «где»?
— Случай, где был?
— А, в России, где же ещё! Точнее тогда ещё в Союзе, — ответил Алексей. — Так вот, в одной деревне вдруг объявились немцы! И нет, не туристы, а самые что ни на есть нацисты! Эсэсовцы!
Влад даже не думал что-то отвечать. От этого капитана можно ждать чего угодно. Одна нычка с оружием и защитными костюмами в коллекторе чего стоит. Ведь успел же когда-то собрать, или кто-то для него их подготовил заранее. Он слышал про конспиративные квартиры спецслужб, так почему бы не быть и конспиративным коллекторам и канализациям.
Эсэсовцы в конце 70-х в СССР? Ну-ну. Кто-то подшутил, а народ приукрасил.
— В общем, — продолжал Алекс, — тогда всё списали на то, что там неподалёку кино снимали, а актёры решили подшутить над местными жителями, среди которых были вообще-то те, кто Войну прошёл.
Гляди-ка, пограничник прямо его мысли прочитал.
— И всё бы ничего, если бы не погибшие среди местных жителей.
Влад приподнялся на сиденье, с которого почти сполз, удерживаемый только ремнём безопасности.
— Уголовники сбежали из колонии, такое случалось, да и покромсали местных. А фашистами их за жестокость прозвали. Тем более, тогда ещё много ветеранов живых оставалось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну да, ну да, — закивал капитан. — Вообще, ты в правильном направлении мыслишь. Примерно, так потом и говорили. Только ни одна газета про эту историю тогда не написала, что уж говорить о радио или телевидении. Товарищи из КГБ позаботились. Это тебе не то, что до войны, когда каждый мог заснять всё, что угодно на смартфон и выложить в сеть.
— Типа на самом деле было? Провалились в «воронку времени»? — улыбнулся Влад.
— Кто ж теперь расскажет! Кеннеди вон убили, и то до сих пор не могут однозначно определиться, кто в него стрелял и откуда.
— Да вроде как… — начал было Влад, но Алексей жестом руки его прервал.
— Что за?!
В этот момент их «патриот», скользя покрышками, проехал по размазанным по асфальту комкам перьев и чего-то розового. На дороге десятками лежали павшие птицы. Автомобиль даже немного занесло. Скорее всего, здесь могло пройти ядовитое облако. А может, оно прошло где-то вдали, а птицы просто попали под его воздействие и смогли долететь до этой местности, где уже и погибли.
Дозиметр при этом, закреплённый на разгрузке капитана, действительно усилил свой противный треск, наполняя салон ощущением тревоги. Скорее всего, фонили сами мёртвые птицы. Когда ещё до этого места доберутся войска РХБЗ и МЧС, да и доберутся ли вообще. Тут и без этого работы хватает, куда ни глянь. Надо как-то радиоактивные развалины городов разгребать, да людей уцелевших вытаскивать.
И это при непрекращающихся боевых действиях на протяжённости почти всей западной границы и на Дальнем Востоке, где творилось что-то непонятное с Аляской, которую вроде как даже удалось оккупировать, чему местные тлинкиты и прочие коренные жители не сильно и сопротивлялись, а где-то так даже и помогали. В то же время, изрядно потрёпанный Тихоокеанский флот продолжал вести ожесточённые морские сражения с японскими и американскими силами.
Одно было хорошо: северокорейцы не давали американцам расслабиться (по неподтверждённым данным они совершили рейд на Гавайи, высадив десант с подводных лодок), в то время как южнокорейская армия заняла позицию вооружённого нейтралитета, чем вызвала жуткое неудовольствие у американского командования, грозящее перерасти в открытое вооружённое противостояние. По крайней мере, так сообщали в новостях. Может, приукрашивали. Может, пропаганда. Кто знает.
Нью-Дели вёл активные переговоры с Пекином, чтобы не получить войну на два фронта, индийцам хватало проблем с Исламабадом, а заодно отказал в проходе и пролёте в своём пространстве войскам Объединённой группировке войск США, Австралия и Новой Зеландии.
В общем, события били ключом и, как говорится, всё по голове, так что какие-то мёртвые, пусть и радиоактивные птицы, были сейчас меньшей из проблем.
Странно, что ещё не поступило приказа бросить мёртвых и безнадёжных и заниматься исключительно живыми на непострадавших территориях. Там сейчас тоже не сладко: беженцы, всплеск преступности, нехватка продовольствия, воды и медикаментов. Может быть, люди даже поймут и примут такое решение. Кто выберется из зон поражения, тот выберется, а остальные… на всё воля божья.
Да… Бог, где ты вообще? Видишь, чем занимаются твои создания и что творят? Ты там вообще, чем сейчас занят? Или такой вернулся на своё рабочее место, убрал табличку «буду через 15 минут», а тут такое!
Или ты всё-таки, дав людям свободу воли, решил не вмешиваться до конца и посмотреть, кто сможет пережить этот новый «потоп»? И не ты ли его сам устроил, посчитав, что дети твои погрязли в грехах как никогда?
Влад ощупал больную ногу, сморщился от боли.
— Слушай, наверное, стоило тебе всё-таки сказать сразу, — произнёс он, когда вновь выпрямился на кресле, — я тогда не подумал, что это может быть важно. Да и не до этого было.
— Ты о чём? — напрягся пограничник.