Себастьян довольно ухмыльнулся при виде меня и небрежно бросил через плечо своей служанке, которая осталась стоять в коридоре: — Артемия, приготовь нам кофе, пожалуйста.
Я насупленно следила за каждым движением Себастьяна, готовая к любой неожиданности. Тот сделал ко мне несколько шагов, и я в унисон этому отпрянула, едва не опрокинув столик вместе со всем его содержимым.
— Пальто, Трикс. — Себастьян благоразумно остановился на достаточном расстоянии. — Можно я возьму твое пальто? Или боишься замерзнуть?
Я не стала спорить. Меня уже бросило в пот после всего нескольких минут, проведенных в жарко натопленной комнате.
Себастьян, оказавшись рядом, настойчиво впился в меня глазами, и я поспешно опустила голову, прячась от безжалостного, слишком яркого освещения, без сомнения проявившего на моем лице следы бессонной ночи, проведенной в слезах.
— Ты выглядишь уставшей и очень расстроенной, — проговорил он, небрежно кинув мое пальто на ближайшее кресло. — Что-то случилось?
— А то ты не знаешь! — взорвалась я. — Конечно, я расстроена! Какой еще мне быть, если из-за тебя я рассталась с Седриком! И вполне возможно — навсегда!
— О, как я понимаю, вчера произошло знаменательное прощание? — с мерзкой ухмылкой протянул Себастьян. Отступил на шаг и окинул меня откровенно изучающим взглядом, после чего негромко фыркнул от смеха: — Рад, что Седрик последовал моему настойчивому совету и не стал слишком уж усердствовать во время вашего последнего свидания.
— Что? — удивленно переспросила я, несколько растерявшись. — О чем ты?
— О твоей девственности, — любезно разъяснил мне Себастьян, продолжая самым наглым образом лыбиться мне в лицо. — Я рад, что она осталась при тебе. А то я внезапно понял, что желаю стать, так сказать, первооткрывателем.
Я издала приглушенный полурык-полустон, ощутив, как ярость перехлестнула горло. Я готова была броситься с кулаками на негодяя. Моментально улетучились все те добрые чувства, что я питала к нему по поводу своего спасения. Признательность? Уважение? Раскаяние за то, что из-за меня ему пришлось пожертвовать частью своей души? Все схлынуло, как будто и не было. Теперь я искренне жалела, что Валенсия не убила его на моих глазах.
— Ты… ты… — Ненависть застилала глаза черной пеленой. Мне не хватало воздуха, чтобы завершить фразу достойным оскорблением.
— Не трудись, Трикс, я и без того знаю, что ты хочешь сказать. — Себастьян пожал плечами и подошел к барному столику. Замер над ним, выбирая напиток по вкусу, с улыбкой закончив: — Я мерзавец, негодяй, скотина и прочее, прочее, прочее. Кстати, вина не желаешь? Или лучше добавить тебе в кофе коньяк? Вид у тебя такой, что глоточек чего-нибудь покрепче точно не помешает.
Хорошо, что в этот момент в гостиную вошла Артемия. Иначе, боюсь, все содержимое барного столика оказалось бы на полу. Я была готова переколотить все бутылки, причем постаралась бы это сделать об голову мерзкого блондина.
— Ваш кофе, — провозгласила служанка, ловко балансируя тяжелым подносом, и мне поневоле пришлось отказаться от своих кровожадных мыслей.
Я отошла к окну, пока Себастьян помогал женщине расставить чашки, и размеренно задышала, пытаясь привести свои нервы в порядок. Так, Трикс, спокойнее. Криками и скандалом ты точно ничего не добьешься. Постарайся узнать, с какой стати Себастьян к тебе привязался. Возможно, удастся избавиться от него по-хорошему?
«Ну-ну, — мгновенно оживился внутренний голос. — И как ты себе это представляешь? Откупишься от него? Ох, не деньги ему нужны от тебя, Трикс. В том-то и беда. А то, что он хочет, ты ему по доброй воле точно не захочешь дать. Пока, по крайней мере».
Я стояла вполоборота, поэтому краем глаза увидела, когда мы вновь остались наедине. Артемия вышла, а Себастьян вальяжно развалился в ближайшем кресле, наблюдая за мной и изредка отхлебывая ароматный напиток из крохотной чашки.
— Господин Себастьян Олдриж, — максимально вежливым и ледяным тоном произнесла я, когда окончательно совладала с приступом бешенства. Обернулась и скрестила на груди руки, неприязненно уставившись на собеседника, — если мне не изменяет память, у нас с вами был договор. Вы перестаете настойчиво лезть в мою личную жизнь, я продолжаю работать на тайную канцелярию. Стоит ли мне понимать, что вы расторгли наше соглашение?
— Сьерра Беатрикс Ильен, — с такими же интонациями отозвался Себастьян, правда, в его глазах при этом вспыхнули насмешливые злые огоньки, — смею вам напомнить, что я никак не нарушил свои обязательства. Я утверждал, что не буду к вам приставать. И я к вам не пристаю. Даже пальцем не тронул с момента того разговора.
— А что насчет Седрика? — Мой голос опасно задрожал на этом моменте, но величайшим усилием воли я не сорвалась на фальцет. — Как понимать то, что вы угрозами заставили моего жениха оставить страну?
— Угрозами? — Себастьян вздернул брови в лживом удивлении. — Сьерра Беатрикс Ильен, вы что-то путаете. Или же вас ввели в опасное заблуждение. Я не угрожал вашему жениху.
— Как? — с оторопью переспросила я. — Но он сказал…
— Что именно? — чуть повысил голос Себастьян, перебив меня. — Видите ли, драгоценная моя сьерра, ваш жених недавно сильно оплошал. Он провалил задание, причем, заметьте, далеко не самое сложное. Любой на моем месте без малейшего сожаления выгнал бы его прочь и, уверяю вас, даже в полицию ему был бы путь заказан. Нет, не из-за моих интриг. Я бы никому и слова не сказал. Просто в подобных ведомствах очень не любят людей, допустивших гибель товарища. Но я решил быть великодушным. И вместо наказания предложил Седрику по сути повышение. Более того, пообещал исполнение самой заветной мечты. И в итоге вы врываетесь в мой дом и оскорбляете меня. Такова благодарность мне за мои труды и старания?
Последнюю фразу Себастьян произнес с такими издевательскими интонациями, что стало ясно — он с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться мне в лицо. Однако при этом он продолжал глядеть прямо в глаза с видом оскорбленной невинности.
— Если все так замечательно, то почему вы угрожали Седрику? — хмуро спросила я. — Зачем надо было заставлять его принять ваше предложение? Получается, оно его не обрадовало?
— Еще раз повторяю: я не угрожал вашему жениху. — Себастьян в притворном возмущении замотал головой. — Он был вправе отказаться и остаться в Итаррии. Поверьте, моя дорогая сьерра, я бы его после этого и пальцем не тронул.
— Просто выгнали бы его с работы, — ядовито завершила я.
— Да. — Себастьян спокойно кивнул. — И я предложил ему подумать, как сильно ударит по его семье такой поворот событий. Вы ведь прекрасно знаете, что именно Седрик является пусть не единственным, но основным кормильцем своих многочисленных братьев и сестер.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});