не дошло никаких письменных источников киевского или черниговского происхождения, повествующих об этом. Мы не располагаем какими-либо обрывками летописания Ольговичей. На Волыни и на северо-востоке образ князя Михаила неизменно представлялся в неблагоприятном свете и кратко. Как Ярослав, так и Даниил были его соперниками. Поэтому все рассуждения о действительных причинах ссоры Михаила Черниговского и его сына, выступающего в союзе с венгерским королем, остаются гипотетическими. Затруднительно определить даже датировку. Летописная конструкция выглядит так: Ростислав с Белой не оказали Михаилу чести, после чего князь разгневался, вернулся в Чернигов и далее направился к Батыю «
прося волости своее от него». В монгольской ставке Михаилу велели «
поклонитися огневи и болваномъ ихъ», что невероятно возмутило несдержанного и свободолюбивого монарха. Он «
укори и[хъ] и глухыя его кумиры», после чего был (вместе со своим боярином Федором) заколот по приказанию хана. Батый был оскорблен хамским отношением русича к кумиру (идолу) Великого Чингисхана, а также нежеланием того очиститься, пройдя между двумя кострами. Другие русские князья исполняли эти процедуры, но черниговский своеволец отказался. Его постигла унизительная мученическая смерть, благодаря которой он был вскоре причислен Церковью к лику святых. Считается, что инициатором почитания «Мучеников Михаила, князя Черниговского, и боярина его Феодора» была дочь Михаила Мария (ум. 1271 г.), мать Бориса и Глеба Васильковичей, князей Ростовских. Вскоре в его честь был возведен в Ростове деревянный храм, сгоревший от удара молнии в 1288 г. Такая скорость утверждения нового праздника весьма необычна и отражает острое стремление семьи Васильковичей закрепить новый культ. По их инициативе была создана также «Повесть об убиении Михаила Черниговского», сохранившаяся в большом количестве списков, как в составе летописей, так и отдельно. Традиционно считается, что князь погиб 20 сентября 1246 (6754) г[405]. Эту дату используют как историки-исследователи, так и священнослужители.
* * *
О событиях на юге и западе Руси, произошедших вскоре после 1242 г., рассуждать сложно. Летописные известия становятся эпизодическими, их последовательность нарушается. После сообщения о гибели Михаила Черниговского, которое охватывает произошедшее за два-три года (1243–1245), следует серия вставок с разновременными рассказами, из которых только некоторые имеют отношение к противостоянию с монголами. Здесь размещены совершенно независимые повести о войнах Романовичей с Польшей, Литвой и ятвягами.
Походы под Люблин и Завихост против краковского князя Болеслава Стыдливого можно датировать по польским источникам (1243–1244). Эти предприятия Даниил и Василько совершили ради поддержки союзного князя Конрада Мазовецкого. После гибели 9 апреля 1241 г. в битве при Легнице Генриха Благочестивого Краков занял его сын Болеслав Рогатка, которого в сентябре того же года изгнал из города Конрад. Однако 25 мая 1243 г. в битве под Суходолом Конрад был разгромлен и лишился княжения. Теперь Малую Польшу объединил под своей властью Болеслав Стыдливый, владевший до того только Сандомиром. Неугомонный Конрад начал мстить. Он организовал несколько налетов на Краков и призвал на помощь Романовичей. Галицко-волынские князья подошли к делу обстоятельно и начали наступление на Болеслава максимально широким фронтом. Войска Даниила весной 1243 г. атаковали Люблин, Василько выдвинулся в бассейн реки Лады (приток Танвы) и дошел до Вислы и Сана (пытался переправиться у Завихоста), дворский Андрей действовал в районе Сандомира, а воевода Вышата разорил какое-то Подгорье. Кампания русских князей была поддержана Литвой рейдом на Сандомирщину. В ответ Болеслав совершил налет на Волынь, где дошел до города Андреева (на Западном Буге, севернее Холма). После чего Романовичи вновь (весной 1244 г.) ходили под Люблин. В итоге Конраду удалось удержать за собой Клецкую землю, а волынцы приобрели как надежного союзника, так и постоянного врага у западных границ[406].
О датировке и причинах походов на Литву и ятвягов говорить затруднительно. Фактически они могут быть размещены в широких хронологических рамках: от 1242-го до 1247-го или даже до 1248 г. Более уверенно датировать эти события не удается. В летописи нападения Литвы в районе Пинска указаны под 1246–1247 (6754–6755) гг., а поход Даниила на ятвягов — под 1248 (6756) г. Однако эти повести непосредственно следуют за описанием событий 1244 г. (походы в Польшу), а предшествуют обширному сообщению о битве под Ярославом (лето 1245 г.)[407].
Племена ятвягов были беспокойными соседями как Польши, так и Литвы, и Волыни. Поход на них не может вызвать удивления. Действия же против Литвы примечательны. Несмотря на постоянный союз Романовичей с князем Миндовгом, обладавшим, казалось, верховной властью среди литовских племен, случались постоянные стычки с другими литовскими вождями, не столь дружелюбно настроенными в отношении русских соседей. Действия волынцев против литвы носили как карательный, так и наступательный характер, призванный содействовать власти Миндовга.
За этими известиями в Ипатьевской летописи следует обширная повесть о великой битве под Ярославом, знаменующей окончание более чем 40-летней гражданской войны в Галицкой Руси, борьбы Романовичей, Ольговичей, венгров и поляков за Галич, триумф князя Даниила.
Эти события стали следствием последней попытки Ростислава Михайловича отобрать у Даниила волость. Как отмечалось выше, изгнанный из Галича осенью 1242 г. княжич бежал в Венгрию, где женился на королевской дочери Анне. После этого он поссорился с отцом, испросил у тестя войско для нападения на Русь и весной-летом 1243 г. попытался атаковать Перемышль, но потерпел неудачу[408]. Судя по всему, эти действия Ростислава были в русле политики короля Белы, который стремился вернуть краковский стол своему другому зятю — Болеславу Стыдливому. В мае 1243 г. Конрад был разгромлен под Суходолом, где Романовичи ему помочь не смогли, возможно, из-за того, что были отвлечены на оборону Перемышля.
Спустя два года был подготовлен новый крупный поход малопольско-венгерских войск против Галицко-Волынской конфедерации. Инициатором, скорее всего, выступил Ростислав Михайлович, которому не терпелось отвоевать себе волость. Кроме того, к лету 1245 г. до него должны были дойти вести о недружелюбных планах собственного отца, который отправился к Батыю просить войск для наказания сына. Нужно было торопиться: вскоре против Венгрии могла двинуться новая волна монгольского натиска, которая ожидалась даже независимо от действий Михаила. Пройдя во второй раз через владения короля Белы и краковского князя Болеслава, Батый невольно выступил бы на стороне Романовичей и Конрада, у которых оставалась возможность укрыть свои резервы в густых лесах Мазовии и Литвы. Даже если бы пострадали все участники конфликта, то и это не было бы на руку Ростиславу. Лето 1245 г. было наиболее удачным временем для выступления.
Бела выделил Ростиславу для захвата Галича большое войско под руководством старого воеводы бана Фильния («Филя»). Вместе они направились к Кракову, чтобы объединиться с войсками Болеслава Стыдливого. Здесь Ростислав оставил свою жену, родную сестру супруги Болеслава Кунигунды (Кинги). Малопольская знать не была единодушна в желании воевать на Волыни. Многие настолько не хотели принимать участие в походе, что даже бежали из своих земель, укрывались и пытались