– Понял, государь-батюшка, – пробормотал багровый от досады московский князь. – Но ты дашь мне свое войско?
– А зачем тебе мои воины? – улыбнулся Узбек-хан. – Разве ты не слышал слова этого Фэдэрэ? Ты получишь нужных воинов от Новэгэрэ и прибавишь к ним своих людей. Ну, а если ничего не добьешься, тогда приедешь ко мне за помощью…А заодно доставишь еще серебра…
– А можно мне, государь, взять с собой на Псков других князей? – неожиданно спросил Иван Калита.
– Каких именно? – нахмурился хан Узбек.
– Да вот неплохо бы привлечь Дмитрия Брянского, – сказал, подняв голову, московский князь.
– Зачем Дэмитрэ? – сердито буркнул ордынский повелитель. – Я не хочу беспокоить преданного мне сына Ромэнэ! Довольствуйся своими коназами от земли Суждалэ, а моего Дэмитрэ не трогай!
ГЛАВА 13
МОСКОВСКИЕ ГОСТИ
Летом 1329 года в Брянск неожиданно прибыли московские послы: седобородый боярин Михаил Терентьевич с архимандритом Спасского монастыря Иоанном и молодым «сыном боярским» Феофаном Бяконтовым.
Князь Дмитрий Брянский, собиравшийся ехать в Орду с «царским выходом», по такому случаю отложил свой отъезд.
Знатные москвичи, как оказалось, побывали в Брянске проездом. Они ехали из Москвы в Киев с особым заданием князя Ивана Данииловича. Там в это время пребывал митрополит «всея Руси» Феогност. Святитель совсем недавно уехал на юг. Не прошло и полугода, как он вместе с московским князем и «прочими князьями» ездил в Новгород и под Псков, где оказал помощь князю Ивану против Александра Тверского.
Как известно, ордынский хан Узбек поручил Ивану Калите пойти с войском на Псков и захватить там Александра Тверского. Татарский хан жаждал расправы над мятежным князем.
Полки Ивана Московского, в стане которого вынуждены были пребывать братья тверского князя Александра Константин и Василий да суздальский князь Александр Васильевич, шли на Псков и едва не осадили город. Но благодаря Феогносту, который пригрозил псковичам и князю Александру церковным проклятием, осада не состоялась.
Чтобы не причинить беды Пскову, князь Александр Михайлович покинул город и ушел в Литву. А князь Иван Калита был вынужден вернуться домой.
Но митрополит Феогност очень обиделся на московского князя за вовлечение его в историю с тверским князем. Получилось, что святитель как бы исполнял волю татарского хана-мусульманина против «истинного христианина» Александра Михайловича!
Грек Феогност, обладавший глубокими знаниями и высокой религиозной культурой, считал себя «святителем всей русской земли», но никак не помощником только одного московского князя. Пусть даже ставшего великим! Ему не льстила перспектива участия в междукняжеских распрях на стороне Москвы. К тому же Москва произвела на митрополита самое неблагоприятное впечатление: это был полностью деревянный и периодически сгоравший дотла городок! – Нет даже каменных церквей! – негодовал он. В конце концов, митрополит, не взлюбивший, в довершение ко всему, великого князя Ивана Данииловича, решил поехать сначала в Киев, а затем и на Волынь, «чтобы подавать благодать не только Москве, но и другим русским землям».
Князь Иван Калита сначала не увидел ничего безотрадного в отъезде высшего священника. Митрополиты и раньше отправлялись в странствия, часто посещали киевские «святые храмы». Однако Феогност, приехав в Киев, остановился там надолго и, казалось, не желал возвращаться в Москву. Потерять митрополита означало потерять влияние на остальные русские земли! А этого князь Иван допустить не мог! Вот почему он назначил своих посланников в Киев и поручил им сделать все возможное, чтобы оправдаться перед обиженным митрополитом и уговорить его отъехать в Москву. Иван Даниилович не зря отправил в Киев своего самого умного и опытного в делах боярина Михаила Терентьевича. Только он мог добиться успеха в переговорах со святителем. А сопровождавшие старого боярина люди хорошо знали греческий язык, могли свободно на нем разговаривать, что тоже немало значило. Московские посланники везли с собой богатые дары для митрополита и все его годовые доходы в серебряных слитках с митрополичьих поместий, располагавшихся на московской земле.
– Мы решили ехать через брянскую землю, – говорил боярин Михаил князю Дмитрию Романовичу, – чтобы тихо и без опасностей, добраться до славного Киева!
Брянский удел был образцовым княжеством, где царили спокойствие и порядок. Князья сменялись, но правила, установленные еще Романом Михайловичем Старым, неукоснительно соблюдались.
Княжеские люди следили за безопасностью дорог и безжалостно расправлялись «с ночными татями». Кроме того, по всему уделу были разбросаны небольшие городки и укрепленные поселения, в которых проживали княжеские воеводы с дружинниками, регулярно объезжавшими окрестности их городков, «ради порядка».
Князю Дмитрию Романовичу было лестно слышать высказывания московского боярина о «порядке в брянском уделе», но он был достаточно умен, чтобы понять, что не только по этой причине москвичи оказались в Брянске. Он с подозрительностью внимал словам боярина Михаила Терентьевича и все время ждал, когда же, наконец, услышит об истинной цели их визита.
Как и следовало ожидать, боярин Михаил, расположившись вместе с двумя другими посланниками на скамье прямо напротив княжеского кресла в думной светлице, старался, прежде всего, выставить дела своего князя Ивана в самом выгодном для того свете. С его слов оказалось, что князь Иван Даниилович вовсе не хотел смерти Александру Тверскому, а…сам был жертвой гнева ордынского хана!
– Тогда царь Узбек послал Ивана Данилыча на Псков, угрожая смертью моему господину, – говорил хитрый московский боярин. – Он сказал, что если наш славный князь не поймает того Александра, то тогда ордынский хан отрубит ему голову!
Получалось, что князь Иван сам способствовал бегству Александра в Литву и, таким образом, был ему спасителем.
Дмитрий Брянский с почтительной улыбкой слушал словоизъявления московского боярина. – Этот боярин честно отрабатывает московский хлеб! – думал он и ждал, когда же хитрый боярин заговорит о союзе с Москвой. Иного Дмитрий Романович и не ожидал. Но Михаил Терентьевич все говорил и говорил, даже не упоминая союз! И вдруг в самом конце своей речи опытный московский дипломат, как бы невзначай, спросил: – А что, мой господин, разве у тебя есть дочь на выданье?
Это было неожиданно! Князь Дмитрий вздрогнул. – Неужели этот князь Иван решил сосватать мою Аленушку? – мелькнула у него мгновенная мысль. – И добивается таким хитрым путем военного союза! – Однако вслух он сказал совсем другое: – У меня есть на выданье дочь Елена! А зачем тебе это знать? Разве твой князь Иван не женат? Неужели он потерял свою супругу?